Тина Модотти — яркая звезда фотоискусства первой половины двадцатого века

Биография Тины Модотти (©Tina Modotti) пестрит множеством интересных фактов, что делает ее похожей на сюжет драматического кинофильма. Творчество Тины Модотти тесно связано со знаковыми событиями в ее личной жизни и наоборот. Она жила и творила на одном дыхании, и все, что происходило с ней, находило определенное отображение в ее работах. Поэтому для понимания творческого пути Тины Модотти нужно обязательно ознакомиться со знаковыми событиями ее не слишком долгой, но очень насыщенной жизни.

Перипетии судьбы

Эта удивительная женщина родилась в 1896 году в небольшом итальянском городке Удине, получив при рождении сложное имя Ассунта Аделаида Луиджа Модотти Мондини.

Детство девушки было непростым. Из-за нищеты уже в 10 лет она была вынуждена пойти работать на ткацкую фабрику, поэтому у Тины Модотти не было возможности получить надлежащее образование.

В 1913 году из-за скандала на родине Тине пришлось оставить родные края и эмигрировать в Америку.

Там она сперва поработала на ткацкой фабрике, но благодаря своей яркой и привлекательной внешности, вскоре сумела устроиться в модельное агентство. Карьера модели открыла перед Тиной Модотти дверь в богемную среду и мир искусства.

Девушка решила попробовать свои силы и в качестве актрисы, сыграв небольшие роли в нескольких постановках. На этом она решила не останавливаться и обратила свой взор в сторону Голливуда. Попытка попасть на киноэкран оказалась успешной, и буквально одновременно Тине было предложено сразу три роли в различных фильмах, где она с успехом и сыграла. Однако, после этого девушка приняла решение отказаться от карьеры киноактрисы — в тот момент ее намного больше увлекло фотоискусство. Одним из ближайших друзей Тины в тот период был знаменитый фотограф Эдвард Уэстон. После непродолжительного знакомства с мэтром фотографии Тина стала сначала его моделью (в том числе и для съемок ню), а со временем — возлюбленной.

Мексиканское вдохновение

В 1922 году Тина Модотти вместе с Эдвардом Уэстоном отправилась в Мексику. Местный быт, обычаи и пейзажи настолько вдохновили, что она начала снимать самостоятельно.

Первые фотографии Модотти были сделаны под большим влиянием Уэстона, однако со временем она сумела найти собственный стиль, сделать свои снимки уникальными.

Тщательно выверенная композиция, острые и необычные сюжеты делают фотоработы Тины Модотти ярким явлением в фотоискусстве 20-х годов ХХ столетия.

В отличие от своего учителя Уэстона, Тина Модотти предпочитала снимать не отстраненные пейзажи, а людей. Человеческие лица и искренние эмоции представляли для фотохудожницы большой интерес, служили самым значительным источником вдохновения.

Коммунистическая фотография

Отношения с Эдвардом Уэстоном в Мексике плавно сошли на нет, и через некоторое время у Тины Модотти завязался роман с местным коммунистом Хавьером Герреро. Как и другие мужчины в ее жизни, Герреро оказал значительное влияние на творчество Тины. По его просьбе она сначала вступила в коммунистическую партию, а потом начала все активнее освещать революционное движение в своих фотоработах.

В этот период Тина Модотти получает широкое признание как талантливый фотограф не только в Мексике, но и далеко за ее пределами. Наиболее яркие работы публикуются в именитых американских и европейских журналах.

В 1929 году Тина Модотти организовывает крупную выставку своих фоторабот, которая получила название «Первая революционная фотовыставка Мексики». Это — пик ее карьеры и момент всеобщего признания.

Тина Модотти в то время не только вела активную общественную деятельность, но и дружила со многими видными политическими и революционными деятелями. Кроме того, ее связывали приятельские отношения со знаменитой мексиканской художницей Фридой Кало.

С Фридой Кало

Шпионаж

Деятельность Тины Модотти не ограничивалась только искусством. Есть весомые доказательства того, что она была связана со спецслужбами, в том числе — советскими. Поговаривали и о ее причастности к убийству известного революционера Хулио Антонио Мелла в 1929 году. После этих событий Тина Модотти была вынуждена покинуть Мексику вместе со своим новым возлюбленным, советским шпионом Витторио Видали. В 30-е годы они вместе вели активную деятельность в СССР, Испании, а также могли принимать участие в подготовке покушения на Льва Троцкого.

Неоднозначная политическая позиция Тины Модотти не мешала ей оставаться талантливым фотографом. Ее работы получили широкое признание не только в Мексике, но и в европейских странах.

В 1942 году в 45-летнем возрасте Тина Модотти скончалась предположительно от инфаркта. Обстоятельства ее смерти оказались настолько туманными, что подозревали все, что угодно — от самоубийства до устранения советскими спецслужбами.

Смерть Тины Модотти, как и вся ее недолгая, но яркая жизнь, до сих пор будоражит умы тысяч людей.

Теги:классики

Фотограф Тина Модотти (Tina Modotti)

Тина Модотти родилась в 1896 году в Италии. Девочка была вторым ребенком в семье. У нее было пятеро братьев и сестёр. Семья жила довольно бедно, и Тина очень переживала за них, слёзы голодных малышей вызывали в ней чувство ненависти к богатым людям. С детства Тина прониклась идеями борьбы с социальной несправедливостью.   Как-то раз, когда ей было 10 лет, Тина вернулась домой без платка. Но зато принесла с рынка целую корзину продуктов – колбасы, сыра, хлеба… Родителям она просто соврала, сказав, что платок ей очень не нравился, и что поэтому она его и продала. 

В 1913 году, захотев сделать себе карьеру театральной актрисы, семнадцатилетняя Тина уехала в США. В Америке она быстро влилась в жизнь богемы, стала проповедовать идеи свободных отношений в брачной жизни.  Вскоре она прониклась большевизмом. Но счастья на чужбине Тина Модотти так и не обрела.

Отец Тины переехал в Америку чуть раньше, и, ожидая дочь, договорился с хозяином швейной мастерской в Сан-Франциско о том, что его дочь будет работать у того портнихой.  Но в свои семнадцать молодая итальянка невероятно расцвела. Ее красота была обворожительной. Огромные тёмные глаза, великолепная фигура, густые и мягкие волосы, красивый рот… И это сыграло свою роль.

Первой на красоту Тины обратила внимание хозяйка салона, и совсем скоро перевела её из рядовых портних в своем салоне в модель. Работу модели Тине удавалось успешно совмещать с рабой в итальянском театре, где она  и влюбилась в молодого  художника  и поэта. Именно этот человек и ввёл её в круг местной богемы, в среде которой была принята свободная любовь. Эти люди отрицали буржуазную мораль. Несмотря на неприятие своего любимого итальянской общиной, Тина Модотти вышла за него замуж  и вместе они, покинув Сан-Франциско, перебрались в Лос-Анжелес. В этом городе Тина стала образцом, идеалом свободной женщины. «Красивая, но с мозгами» —  говорили о ней.

В 1920 году Тина Модотти уже снялась в нескольких фильмах в Голливуде. Сниматься тогда было принято с чрезмерно нагримированным лицом. Вскоре, на одной из богемных вечеринок, где пили сакэ и слушали музыку восточных стран, Тина встретилась с Эдвардом Уэстоном, который был фотографом.

  У Эдварда было уже четверо детей, и он конечно был в браке… Но в этих кругах было не принято сдерживать свои чувства. Вскоре появилось несколько снимков Уэстона, на которых Тина Модотти была обнаженной. 

Наступил 1923 год. В Соединенных штатах многое изменилось. Власти ввели сухой закон, процветал ку-клукс-клан… Тина вместе с Эдвардом были вынуждены из США перебраться в Мексику. В этой стране они прожили семь лет. И всё это время Тина под руководством Эдварда постигала технику фотографии. Совсем скоро к ней как фотографу пришел успех. Работы молодой и дерзкой итальянки стали цениться намного выше чем работы её друга и учителя. Наверное, в том числе и это сыграло свою роль в постепенном разладе в их отношениях. Эдвард считал, что принципы «свободной любви» существуют только для него. А у Тины тем временем началась целая серия  романов. Сначала её возлюбленным стал известнейший художник, толстяк и донжуан Диего Ривера. После него Тина влюбилась в большевика и члена Коминтерна Хавьера Герерро, который уговорил её стать членом коммунистической партии.

Став коммунисткой, Тина Модотти коренным образом переменилась, и даже внешне ее было совсем не узнать. Она стала носить строгую одежду и гладкую прическу и полностью посвятила себя делу. Тина фотографировала митинги и демонстрации рабочих, нелегкий труд батраков в поле, тяжелую жизнь простого народа…  Началось и ее активное сотрудничество с газетой мексиканских коммунистов «Эль Мачете». Тина стала открыто выступать против диктатуры Муссолини. В редакции «Эль Мачете»  она познакомилась с самым известным революционером всей Латинской Америки Хулио Антонио Меллой. В свои 25 лет он был невероятно красив, строен и привлекателен внешне. Именно он стал, пожалуй, единственной настоящей любовью Тины Модотти. Не обращая внимание на осуждение знакомых и друзей, и даже на довольно скромную в материальном плане жизнь, союз молодых революционеров был счастливым. Как раз к этому времени и относятся замечательные фотопортреты Хулио, выполненные Тиной.

Но, как это часто бывает, их счастье длилось недолго. В январе 1929 года выстрелом в спину в Гаванне Мела был убит. Конечно же, это было политическое убийство. Тем не менее, все СМИ того времени написали, что это просто была месть ревнивого соперника. Это заметно подкосило репутацию Тины. Совсем скоро она была объявлена шпионкой Муссолини и посажена в тюрьму. А вскоре снимки обнаженной Тины, сделанные ещё Уэстоном, появились в нескольких газетах, чем их редактора пытались доказать её безнравственность.

Тюрьма подорвала здоровье Тины Модотти. Да и репутация её оказалась запятнанной. Вскоре после выхода из тюрьмы один из итальянских коммунистов переправляет её в Москву. Московский период Тины исследователи её жизни называют «медленным самоубийством». Тина Модотти оставила занятия фотографией и полностью посвятила себя работе в Коминтерне, где сделала хорошую карьеру и добилась высоких постов. Несколько раз Тина выполняла опасные и рискованные задания в странах Европы. Очень просила послать её в фашистскую Италию для работы вместе с итальянскими коммунистами. Но вместо Италии она была направлена в Испанию. В этой стране она провела все годы гражданской войны. Осведомленная о том,   что коммунисты разных стран гибнут в СССР в сталинских лагерях, в Москву Тина решила не возвращаться.

В Испани для нее настала пора страшной бедности и гнетущего одиночества. 5 января 1942 года Тина Мадотти ночью умерла в такси. При вскрытии был констатирован инфаркт.  Но большинство биографов и современников Тины считают, что это было или самоубийство, или отравление. При исследовании обстоятельств происшествия, в  сумочке Тины полицейские обнаружили маленькую фотографию Хулио Антонио Мела.

Бурная, полная приключений жизнь Тины Мадотти всколыхнула интерес к ней у другой незаурядной женщины 20 века – у Мадонны.    В 1996 году в Филадельфии Мадонна организовала выставку работ Тины. Её удивительные и неповторимые снимки были оценены очень высоко. Одна из работ ушла с аукциона за 130 тысяч долларов. Хоть и различны судьбы этих двух женщин, но  немало в них и общего. Ведь и у той, и у другой – итальянские корни, которые были пересажены на другую сторону земли.

Тина Модотти. «Звезды», покорившие миллионы сердец

Тина Модотти

Богиня у объектива

Ее удивительная судьба нередко заслоняет собой ее творения, а ее искусство мешает разглядеть всю глубину ее личности. При жизни ее воспевали и проклинали, а потом забыли, вспомнив лишь спустя полвека после ее загадочной смерти – и сразу же отведя ей почетное место и среди художников XX века, и среди икон феминизма. Биографы Тины Модотти, рассказывая о ее многочисленных обличьях, любят сравнивать ее с хамелеоном: она с легкостью меняла профессии и страны, привычки, имена и мужчин, но при этом всегда оставалась верна себе. Как ей это удавалось – лишь одна загадок, которыми была полна ее жизнь.

Она родилась в августе 1896 года – точной даты или не знала, или не хотела называть, – в старинном итальянском городке Удине. При крещении ее назвали Ассунта Аделаида Луиджа Модотти Мондини, она была второй из шестерых детей автомеханика Джузеппе Модотти и его жены, прачки Ассунты. Уставший от беспросветной нищеты отец эмигрировал в США, надеясь со временем разбогатеть и выписать семью к себе, однако пока Джузеппе искал счастья за океаном, его семья едва не умирала от голода. Вместо школы десятилетняя Ассунта пошла работать на ткацкую фабрику – несколько лет монотонного тяжелого труда по двенадцать часов в день стали ее единственным образованием.

Девочка рано выросла. Уже в четырнадцать лет ей вслед оглядывались мужчины: ее удивительно красивое лицо, огромные глаза, прекрасные волосы, великолепная фигура и та особая магия, которая только и способна превратить девушку в настоящую красавицу, сводили с ума, и Тина, как она стала себя называть, рано научилась этим пользоваться. В пятнадцать лет ее забрали в участок по обвинению в проституции: жить с такой подмоченной репутацией в родном городке было невыносимо, и при первой же возможности Тина сбежала в Америку.

В 1913 году она приехала к отцу в Сан-Франциско. Поначалу Тина пошла работать на швейную фабрику, а затем ей – благодаря полученному опыту и весьма привлекательной внешности – удалось устроиться в модное ателье, где хозяйка вскоре сделала из Тины модель. Эта профессия открыла ей двери в новый мир местной богемы: артисты, поэты и художники наперебой стали добиваться внимания юной красотки. Она попробовала себя на сцене, сыграв маленькие роли в нескольких драматических и оперных постановках, позировала художникам и скромно ждала своего принца. Он явился ей в образе начинающего поэта и художника, двадцатичетырехлетнего декадента Робо де л’Абри.

На самом деле он был сыном фермеров из Орегона, и звали его Руби Ричи, однако поэтическая фантазия легко позволила ему превратить Орегон во французскую провинцию, себя в потомка аристократов, а свою возлюбленную Тину – в нежного и прекрасного ангела, достойного лучшей жизни. Несмотря на протесты отца,

Тина переехала к Руби (хотя они всюду представлялись супругами, официально их брак так и не был зарегистрирован), а вскоре влюбленные переехали в Голливуд, где, по мнению Робо, их ждала блестящая карьера.

Тина Модотти в фильме «В тигровой шкуре», 1920 г.

Тина Модотти, Сан-Франциско 1915 г.

После первых же проб Тину пригласили сниматься: она с успехом сыграла в трех фильмах, выступив в сверхмодном тогда амплуа «женщины-вамп»: густо накрашенные глаза, рассеянный взгляд и скрытая под струящимися шелками сексуальность. Ей сулили большое будущее, однако Тина, едва вкусив славы, решила от нее отказаться: ее быстро утомил насквозь фальшивый мир кино, зато за кулисами студий она обзавелась множеством интересных знакомств. Супруги быстро влились в пестрый круг голливудской богемы: старлетки, режиссеры, актрисы, жиголо, повесы и куртизанки. Тина – с вишневыми губами и подведенными черным огромными глазами, с сотней тонких браслетов на руках и в тонких шелковых чулках, выставленных напоказ в разрезах длинных струящихся юбок, – пользовалась огромной популярностью среди мужчин, каким-то образом умудряясь скрывать свои любовные похождения от Робо, который продолжал считать свою супругу невинным ангелом. Ближайшими друзьями пары стали мексиканский поэт, публицист и политик в изгнании Рикардо Гомес Робело и фотограф Эдвард Уэстон.

По мнению некоторых биографов, фотография заворожила Тину еще в детстве – ее дядя Пьетро Модотти держал фотоателье, и маленькая Тина навсегда была очарована магией появляющихся из ниоткуда изображений. Так что неудивительно, что едва она познакомилась с Уэстоном, который уже был достаточно известен как фотохудожник, она немедленно вцепилась в него мертвой хваткой. В начале 1921 года она стала его моделью – в том числе позировала для нескольких портретов в стиле «ню», а через несколько месяцев – и любовницей. Вспыхнувшей страсти не помешало ни фактическое замужество Тины, ни жена и четверо детей Эдварда. Перед объективом Уэстона Тина из неискушенной холодной красавицы постепенно преобразилась в страстную, дерзкую, необузданную женщину, готовую к самым неожиданным экспериментам.

В конце 1921 года Рикардо Гомес Робело получил видный пост при очередном мексиканском правительстве и немедленно пригласил Робо в Мехико, обещая верному другу студию и работу. В декабре тот выехал в Мексику, прихватив с собой – в надежде выставить – фотографии Уэстона. Следом выехала Тина.

По дороге она получила сообщение, что Робо де л’Абри скончался от черной оспы. Она опоздала всего на два дня… В память о Робо она все же устроила выставку его работ в Национальной академии изобразительных искусств. А вскоре ее нашла новая телеграмма – в Сан-Франциско умирал ее отец…

Потеряв мужа и отца, Тина обрела взамен новую любовь – Мексику. В то время эта страна, недавно пережившая революцию и серию мятежей, по выражению одного мексиканского поэта, «жила борьбой, дышала свободой и выдыхала искусство». Это искусство, выросшее из революционной идеологии и народной культуры, было монументальным, как мексиканские пейзажи, и понятным, как детские рисунки. Оно заворожило Тину, а яркие краски, древняя история, пестрая жизнь и страстные люди этой страны захватили ее сердце настолько, что она даже убедила Уэстона вместе с ней переехать в Мексику.

Уэстон бросил жену, детей и в сопровождении Тины и старшего сына Чендлера в июле 1922 года прибыл в Мехико, где открыл фотоателье. По договоренности, Тина бесплатно работала в ателье, а Уэстон за это обучал ее искусству фотографии. Вместе они объездили всю Мексику, делая снимки для американских издательств. Ранние работы Тины очень похожи на фотографии Уэстона: та же холодная выверенность композиции, отстраненность и неожиданный ракурс. Но если Уэстон снимал пейзажи и предметы древнего искусства, получая в итоге абстрактные модернистские композиции, то Тина отдавала предпочтение лаконичным натюрмортам и изображениям людей – крестьян, пеонов, рабочих, женщин в национальных костюмах… Сотрудничество с Уэстоном принесло Тине не только мастерство, но и признание: ее фотографии стали появляться на выставках и журнальных страницах как в Мексике, так и в США.

Тина Модотти, 1921 г.

Хулио Актонио Мелья

Дом Уэстона и Тины почти сразу превратился в модный салон, где собирались модернисты и авангардисты всех направлений – поэты, писатели, художники и политики: постоянными гостями были, например, художники Хосе Клементе Ороско, Диего Ривера и Давид Альфонсо Сикейрос. Всех их привлекала не только творческая атмосфера дома, но и его хозяйка, прекрасная, талантливая и весьма вольных нравов, окутанная тонкими тканями, запахом духов и облаком слухов. Говорили, что она проводит дни, лежа обнаженной на крыше своего дома в компании Уэстона, его сына, а иногда и близких друзей. Что она не носит нижнего белья, зато курит как мужчина и ходит с мужчинами по ночным клубам, где показывают женский стриптиз – одно из таких заведений принадлежало брату Ороско. Что она постоянно меняет любовников и с каждым позирует перед объективом Уэстона. Что тут было правдой, а что выдумкой – не интересовало даже саму Тину.

Зато точно известно, что именно благодаря фотографиям Тины Модотти мир узнал о творчестве мексиканских художников-муралистов (от испанского mural – стена), в первую очередь Ороско, Сикейроса и Диего Риверы. Ее фотографии их фресок, сочетавших в себе новаторские приемы живописи, актуальную тематику и эстетику доколумбовой Америки, разошлись по всему миру, прославив и художников, и фотографа. Тина даже позировала Ривере: особенно прославилось изображение обнаженной Тины в образе богини плодородия на стене Сельскохозяйственной академии в Чапинго – говорили, молодые люди со всей округи толпами приходили к Академии, чтобы поглазеть на нарисованную красавицу. Около года Тину и Диего связывали любовные отношения, а затем страсть остыла, но она по-прежнему была одним из его ближайших друзей. Позднее, когда Диего женился на Фриде Кало, их свадьба проходила в доме Тины Модотти.

Говорят, что фотографии Тины оказали немалое влияние на муралистов – у нее они учились лаконичности и выразительности образов, сдержанному колориту и продуманной композиции, у нее они заимствовали сюжеты и идеи. Взамен они приобщили ее к идеям коммунизма, которыми была буквально заражена вся тогдашняя мексиканская интеллигенция. Всего за несколько месяцев прежняя богемная львица, которая, как казалось, думала лишь об удовольствиях и была способна только на эпатаж, воспылала такой революционной страстью, что прежние любовные приключения по сравнению с нею были ничем. Сначала Тина снимала демонстрации и портреты коммунистических активистов, а затем сама стала ходить на митинги. В ее натюрмортах прежние цветы и кувшины сменились революционными образами серпа и молота, патронташей и кукурузных початков, а снимки на улицах можно было использовать как социалистические агитки – что вскоре и произошло.

Эдвард Уэстон, фото Тины Модотти, 1923 г.

Хавьер Герреро

Работа Тины Модотти, 1927 г.

Эдвард Уэстон, не выдержав новообретенного коммунистического пыла своей бывшей возлюбленной, сбежал в Калифорнию, а его место в сердце Тины немедленно занял Хавьер Герреро. Художник и коммунист, один из лидеров коммунистической партии, похожий, по выражению поэта Пабло Неруды, внешне на ацтекского бога, а душой – на горящий костер, он быстро завоевал не только сердце и тело Тины, но и ее душу. Она поступила на работу в основанную Герреро и Сикейросом коммунистическую газету El Machete, где Тина, отбросив прежние богемные привычки, самоотверженно трудилась сутки напролет, не ведая усталости, – по воспоминаниям, она нередко оставалась на ночь в редакции, объясняя это тем, что никто лучше нее не справится с печатной машинкой: пальцы Тины, закаленные работой на ткацкой фабрике, и правда печатали невероятно быстро. Почти все заработанные деньги она отдавала на нужды партии, оставляя себе лишь на самое необходимое. Теперь она одевалась, как мексиканская беднота, дабы ничем не выделяться среди своих товарищей по партии, стала замкнута и серьезна, а ее фотоработы этого периода приобрели необыкновенную силу. Обычно художники своими произведениями стараются добиться славы, признания, денег, но Тина хотела иного: она стремилась к тому, чтобы каждый, глядя на ее снимки, воспылал той же революционной страстью, что и она, чтобы каждый захотел сделать все, чтобы суровая и тяжелая жизнь, изображенная на снимках Тины, перестала быть.

Ее роман с Герреро продолжался четыре года – с 1924 по 1928, когда Герреро вызвали в Москву для учебы в партийной школе. На прощание Тина обещала хранить верность ему и коммунистической партии – однако справилась лишь со вторым.

В редакции El Machete Тина познакомилась с Хулио Антон ио Мелья – кубинским коммунистом, одним из основателей коммунистической партии Кубы, вынужденным покинуть родной остров из-за обвинения в подготовке покушения на тогдашнего диктатора Херардо Мачаду. Рослый красавец с горящими глазами немедленно без памяти влюбился в Тину, а она столь же пылко ответила на его чувства. Их обоих Диего Ривера изобразил на своей знаменитой фреске «В арсенале»: в центре Фрида Кало раздает винтовки, а справа Тина в красной блузе, влюбленно глядя на Мелье, передает ему патроны. Из-за ее плеча на них свирепо смотрит мужчина в черной шляпе – это был присланный в Мексику Коминтерном итальянский коммунист Витторио Видали, страстно – и безнадежно – влюбленный в Тину. Говорят, после этой фрески отношения Тины и Диего резко испортились: она не смогла простить художнику, что тот выставил на всеобщее обозрение ее любовный треугольник.

Тина Модотти, 1927 г.

Поздним вечером 10 января 1929 года Тина и Мелья шли по улице. По данным полиции, неизвестные напали на Мелью и расстреляли в упор. Кто это был, до сих пор доподлинно неизвестно.

Диего Ривера «Арсенал»

Его товарищи по партии считали, что Мелью убили по приказу Мачады. Однако мексиканские власти сочли, что в убийстве замешан Видали – ведь он был влюблен в Тину и к тому же обвинял Мелью в связях с троцкистами. Конечно, версия убийства, где были замешаны политика и любовь, гораздо привлекательнее просто политической – и газеты развернули целую кампанию против «кровавой и ужасной Тины Модотти», любовники которой будто бы перестреляли друг друга у нее на глазах. В доказательство были опубликованы фотографии обнаженной Тины работы Уэстона и пересказаны все слухи о ней и ее мужчинах. И фреска Риверы была сочтена прямым доказательством ее вины. Тину даже на некоторое время посадили в тюрьму, но – во многом стараниями Диего Риверы – вскоре выпустили. Однако ее репутация даже среди товарищей по партии была подмочена; Тина впала в депрессию. Чтобы как-то помочь ей, друзья организовали в Национальной библиотеке ее персональную выставку, однако Тине это не помогло. Ее снова арестовали по подозрению в участии в подготовке покушения на президента Мексики, а в начале 1930 года как коммунистку и неблагонадежную личность выслали из страны.

Тина перебралась в Берлин. Некоторое время она работала в фотоателье Лотте Якоби и даже устроила там свою выставку, очень тепло принятую критиками. Но ей не сиделось на месте, и вскоре Витторио Видали уговорил ее перебраться в Советский Союз, где ее таланты и верность делу будут полезнее. В октябре 1930 года Тина, с двумя фотоаппаратами и маленьким чемоданом вещей, прибыла в Москву.

Едва приехав в СССР, Тина встретила там Хавьера Герреро. Она было бросилась к нему – но тот, осведомленный о ее жизни в Мексике без него, отказался с нею даже разговаривать. Тина, и так измученная депрессией, с тех пор, по воспоминаниям друзей, словно расхотела жить. Она забросила в дальний угол свои фотоаппараты и всецело отдалась работе на нужды партии.

В Москве и правда весьма заинтересовались талантами товарища Модотти: ее верность делу, умение перевоплощаться и талант к языкам (к этому моменту Тина прекрасно знала итальянский, испанский, английский и немецкий и весьма быстро овладела русским) оказались весьма полезны в деле мировой революции. Правда, по велению партии ей пришлось вступить в брак с Витторио, которого в СССР звали Карлос Контрерас. Тине выдали советский паспорт на имя Тины Иосифовны Контрерас и взяли на работу в МОПР (Международная организация помощи борцам революции). Главой мопРа в то время была Елена Стасова – старая большевичка, бывшая секретарша Ленина, которая очень привязалась к Тине. Тина работала консультантом по странам Латинской Америки и, пройдя подготовку в ОГПУ, нередко выезжала в Европу с разными деликатными поручениями.

Она снова преобразилась – нынешняя Тина одевалась как советская чиновница: строгие костюмы, гладкая прическа и никакого макияжа, – и отличалась редкой исполнительностью и даже некоторым занудством. Когда в Испании началась гражданская война. Тина с мужем были командированы на фронт – правда, в воюющей Испании Тина быстро оставила агитацию и пошла работать в госпиталь медсестрой, придя к убеждению, что умелые руки гораздо полезнее красивых слов.

В апреле 1939 года в Испании победили фашисты. Сталин был весьма недоволен: он надеялся, что МОПР и другие подобные организации обеспечат поражение Франко. В рядах МОПРа начались чистки. Каким-то образом Елене Стасовой удалось передать Тине, временно скрывающейся в Париже, что возвращаться в Москву опасно.

Фрида Капо и Диего Ривера

Тина рассталась с Видали, порвала все связи с советскими агентами. С помощью друзей, оставшихся у нее в Мексике, она получила разрешение вернуться туда, где была счастлива. Под вымышленным именем Тина поселилась в Мехико и очень замкнуто, очень тихо, почти ни с кем не общаясь, прожила два года. Однажды январским вечером 1942 года она, возвращаясь из гостей, села в такси – и приехала домой уже мертвой. В ее сумочке нашли маленькую фотографию Хулио Антонио Мельи.

После ее смерти Диего Ривера предположил, что Тину убил Видали – она, по его мнению, слишком много знала. Однако вскрытие показало, что у нее просто остановилось сердце…

Данный текст является ознакомительным фрагментом.

Тина Модотти Фотография, Биография, Идеи

Краткий обзор Тины Модотти

Тина Модотти была очаровательной личностью, из которой легко вытекал творческий потенциал. Ей суждено было оказаться в центре важных исторических перемен не только как фотографу, но и как востребованной модели, известной киноактрисе и ключевому политическому деятелю. Говорят, что ее карьера четко делится на две части, первая половина которых вдохновлена, в частности, ее отношениями с американским фотографом Эдвардом Уэстоном и их общим исследованием прямой фотографии. Во второй половине творчества Модотти, по-видимому, напротив, преобладает любовь художницы к Мексике и рост ее страстных коммунистических убеждений. Однако при ближайшем рассмотрении кажется более точным утверждать, что все повторяющиеся интересы Модотти — в цветочном, повторяющемся узоре, изображении рабочего класса и местной культуры — были оживлены, покинув Европу и Америку, и воздали должное Мексике. . В отличие от других фотографов, которые уходили в чистую эстетику во время конфликтов, Модотти с головой бросилась в современную политику и в настоящие, часто опасные действия; ее искусство было тотальным и высокоинтеллектуальным, но, к сожалению, его производство сократилось, когда ее призвали к протесту.

Достижения

• Как и у других культовых фотографов ее поколения, в снимках Модотти предпочтение отдается четким и четким крупным планам, что свидетельствует о неисчерпаемом интересе к лежащим в ее основе геометрическим узорам, как созданным человеком, так и присутствующим в природе. В этом отношении ее работа столь же примечательна и плодотворна для движения, как и изображения, сделанные Полом Стрэндом, Анселем Адамсом и Эдвардом Уэстоном.
• Возможно, в некоторых отношениях более созвучная идеологии венгерско-американского фотографа Ласло Мохоли-Надя, Модотти была более либеральной и вызывающей отказ от фотографических условностей, чем некоторые из ее современников, работавших с новой средой. Она часто использовала технику обрезки и была более экспериментальной в выборе перспективы, чем другие фотографы. Таким образом, ее работы также интересны, когда они связаны с движением сюрреализма.
• Неизменный интерес Модотти к теме цветов и натюрморта сравнивает ее карьеру с карьерой Имоджен Каннингем, Джорджии О’Киф и Фриды Кало. Цветок для всех этих женщин был тонким утверждением женской сексуальности, и не только намеком на тему смертности и быстротечности и быстротечности жизни, но и, как это ни парадоксально, попыткой уловить жизнь и придать ей длительность за пределами ее естественного цикла. . И Модотти, и Кало успешно ниспровергли, казалось бы, невинный мотив натюрморта как средства передачи мощных и революционных идей.
• Будучи практикующим художником, Модотти был также активным политическим деятелем, возможно, даже советским шпионом (свидетельствующим о политических преступлениях и убийстве). В конце концов она была депортирована из Мексики, заклейменная как враг государства, и в этом отношении, в отличие от своих коллег-художников, во многом пожертвовала своим искусством во имя своих политических убеждений и борьбы за коммунизм.

Важное искусство Тины Модотти

Развитие искусства

1924

Розы, Мексика

Розы, Мексика , четыре розы крупным планом. Обрезанный так, чтобы заполнить кадр от края до края, это не традиционный натюрморт с розами в вазе. Здесь розы лежали склоненными и слегка увядшими, только что вышедшими из расцвета, что отражало течение времени и эфемерность нежных цветов. Подобно традиционному натюрморту vanitas , который предлагал зрителю созерцать смертность, размышляя о мимолетной природе материальных объектов, Roses переносит этот предмет в современную фотографию. Как отмечает историк фотографии Кэрол Армстронг, роз «призывает к линии фигуральной абстракции, отождествляемой не с [Альфредом] Штиглицем, [Полом] Стрэндом и «прямой» фотографией, а с Джорджией О’Киф и ее увеличенными гениталиями. цветы, которые, как и однообъектные фотографии [Эдварда] Уэстона, сократили натюрморт с флорой, который был традиционной прерогативой художницы, до одного (или двух, или четырех) предметов, расширенных, чтобы заполнить все поле изображения. .»

Тема натюрморта занимала Модотти на протяжении большей части ее недолгой карьеры фотографа. Относительный новичок в фотографии, она использовала фотографию натюрморта как средство для решения различных формальных вопросов, включая композицию, кадрирование, свет, рисунок и тон. В это время она работала с широкоформатной камерой, которая была громоздкой, неудобной для транспортировки и вынуждала фотографа тщательно компоновать изображение, а не создавать изображения на ходу с помощью ручной камеры. Натюрморт, который было легко настроить и не менять, был идеальным средством для освоения бесчисленных технических сложностей фотографии.

Цветочные картины Модотти не только зеркально отражают похожие цветочные картины Джорджии О’Киф, но и имеют интересное сравнение с oeuvre Имоджен Каннингем, коллегой-фотографом, разделяющим интерес как к ботанике, так и к в руках (как видно из более позднего сериала Модотти о кукольниках).

Палладиевая печать — Музей современного искусства, Нью-Йорк

c. 1925

Телефонные провода, Мексика

На этой фотографии изолированных телефонных проводов, сделанной в 1925 году, Модотти меняет перспективу, удаляя любые ссылки на землю, удерживающую телефонные столбы на месте. Вместо этого тщательно составленное изображение фокусируется на углах и узорах, созданных проводами и облаками, чтобы создать работу, в которой модернизм смешивается с социальными проблемами. В этот период в Мексике происходила активная модернизация и индустриализация, что Модотти символизирует на своей фотографии телефонных проводов. Таким образом, Модотти представляет оптимистичный взгляд на модернизацию Мексики и обещание мгновенной связи, вызванное установкой телефонных систем, которые, казалось, открыли Мексику для остального мира.

Прославленная мексиканской авангардистской группой Estridentistas, которая связала свою работу с мексиканской революцией и стремилась модернизировать Мексику, фотография Модотти была включена в их журнал Horizonte , поскольку она олицетворяла динамизм, технологии и прогресс. Оформление фотографии и использование косых ракурсов и необычной перспективы сблизило ее с работами других модернистских художников и фотографов, в том числе Пола Стрэнда, Чарльза Шилера и Чарльза Демута, а также с европейскими фотографами-авангардистами, такими как Ласло Мохой-Надь, Ман Рэй и Альберт Ренгер-Патч. Хотя тенденция сосредотачиваться на предмете / объекте была характерна для работы ее бывшего наставника Эдварда Уэстона, Диего Ривера похвалил работу Модотти как «более абстрактную, более неземную и даже более интеллектуальную», чем работа Уэстона.

Палладиевая печать. Музей современного искусства, Нью-Йорк тему, исключив всю лишнюю информацию. Политически окрашенный сюжет, а также необычный ракурс, внимание к свету и темноте, фактура и рисунок, полученные при фотографировании сцены сверху, напоминают несколько более поздние работы Александра Родченко, и в частности его Сбор на демонстрацию (1928). Вездесущий сомбреро был бы сразу узнаваем мексиканским зрителем по его связи с кампесино и трабахадорес, мексиканскими рабочими, собравшимися на ежегодный первомайский парад в Мехико. Первомай, традиционно отмечаемый 1 мая, отмечает Международный день трудящихся, часто с большими парадами и собраниями в знак солидарности среди рабочих. Это было календарное событие, с которым Модотти была знакома с детства из-за участия ее отца в этих самых парадах.

Одна из самых ранних политически мотивированных фотографий Модотти, Workers Parade объединяет ее формальные интересы с ее интересом к использованию искусства для выражения своих политических убеждений и ее желанием сделать свои фотографии социально значимыми. На символическом уровне, как отмечает Сара Лоу, «Парад рабочих» передает силу единства, «предполагая, что источником власти для осуществления политических изменений являются крестьяне». Эта фотография стала поворотным моментом в работе Модотти по направлению к новой современной форме фотографии, которая обращалась к современным проблемам и событиям, чтобы спровоцировать и произвести изменения.

Серебряно-желатиновый оттиск — Музей современного искусства, Нью-Йорк

1927

Патронташ, кукуруза, серп

Тщательно составленная фотография патронташа, початка кукурузы и серпа объединила интерес Модотти к фотографическому кадру. жизнь с предметами, символизирующими Мексику и революцию — серпом, популярным коммунистическим символом, кукурузой, символом Мексики и ее сельских фермеров, и патронташем (ремнем в кармане для ношения боеприпасов), символом мексиканской революции. Политически активен после 19 лет25-го года Модотти вступила в Коммунистическую партию Мексики (КПМ) в 1927 году. Из-за ее коммунистического мировоззрения ее фотографии конца 1920-х годов приняли решительный поворот в сторону коммунистической символики, а не открытой пропаганды.

Как заявила Сара Лоу, «ее красноречивые аранжировки, основанные на строгом формальном контроле, перемещают обыденность в область символического. Они становятся мощными революционными иконами, предлагая метафорический союз artista [художника], campesino. [сельский рабочий] и soldado [солдат], таким образом функционируя как формальный натюрморт и как пропаганда». Далее Лоу предполагает, что таким образом Модотти создал новый тип политической картины. В этом отношении отношения Модотти с Фридой Кало становится больше, чем общая дружба, а также включает в себя совместную художественную практику Кало также наполняет натюрморты политическими объектами и лозунгами и, как таковой, превращает, казалось бы, домашний процесс создания искусства в сильное политическое заявление. 0005

1927

Крестьянин читает «Эль Мачете», газету Коммунистической партии

На этой фотографии крестьянина, читающего « Эль Мачете «, газету Коммунистической партии Мексики, Модотти обращает внимание на композицию, кадрирование, свет и тени. , и текстуры, к предмету, имеющему большое социальное и политическое значение. Модотти вступил в Коммунистическую партию Мексики в том же году, узнав, что Италия пала перед фашизмом. Свой революционный пыл она привнесла в свои фотографии конца 19-го века.20-х годов, многие из которых она публиковала в коммунистической газете El Machete , газете для рабочих и крестьян. В то время как многие фотографы того периода, в том числе Эдвард Уэстон и Пол Стрэнд, были сосредоточены на романтизированном виде Мексики, неподвластной времени, Модотти обратилась к своей камере к ее людям и реальным последствиям происходящих в ней изменений. Она часто сотрудничала с рабочими для создания фотографий, призванных поднять классовое сознание и изобразить их повседневную жизнь.

В тот момент, когда новые государственные реформы образования были направлены на обучение низшего и рабочего классов Мексики, кажущийся простым образ человека, читающего газету, также имел подрывной подтекст, особенно в отношении среднего класса. Как отмечает Сара Лоу: «Молодой обреро, читающий El Machete — это напоминание о том, что обещание Революции о всеобщей грамотности будет выполнено только благодаря активности людей». Хотя она смотрела на фотографию через призму модернизма, она также считала фотографию формой массовой коммуникации и важным

C. 1929

Женщина из Техуантепека

На этой культовой черно-белой фотографии в кадре доминирует женщина. Справа, где-то за кадром.Она носит круглую подвеску и серьги, и традиционное платье техуаны с геометрическими узорами, костюм, который был так хорошо виден благодаря работе подруги Модотти, Фриды Кало.Тщательное обрамление, обрезка , и поза подчеркивают угловатые формы изображения.Снято снизу, чтобы подчеркнуть благородный и героический рост женщины, фотография была сделана во время поездки в Теуантепек в Соу. затем Мексика. В отличие от более ранних фотографий Модотти, фотографии, сделанные в Теуантепеке, были в основном неэкспонированными, как правило, уличными фотографиями, запечатлевшими повседневную жизнь женщин, которые там жили.

Как и другие художники и писатели в Мексике, Модотти находился под влиянием мексиканидада, который охватывал местные культуры и местные сюжеты в рамках более масштабного обновления мексиканского искусства и культуры в 1920-х годах. Этот интерес проявляется в Женщина из Теуантепека . Один из самых знаковых образов Модотти, он стал мощным символом мексиканского движения и образцом фотографического модернизма. Как заметила Сара Лоу, «изображение функционирует как натюрморт именно потому, что Модотти выбрал для фотографии не просто любую женщину, а хорошо известный мексиканский тип — Теуана. идеальный предмет, и придал ей уже данное значение, поскольку Теуантепек является матриархальным обществом, там женщины имеют значительный голос в управлении местной экономикой и политикой. способный к самостоятельным политическим действиям».

Серебряно-желатиновый отпечаток. Художественный музей Филадельфии

1929

Рука кукловода, Мехико

Черно-белая фотография двух рук, держащихся за нити марионетки. свет и тень, текстурные контрасты и изоляция объекта для создания тщательно составленного изображения, которое резонирует с символизмом. Как и в других своих фотографиях этого периода, Модотти сочетала формальную строгость, типичную для модернистской фотографии, с ее интересом к использованию фотографии для улучшения общества. Как и ее современники-авангардисты, например, Ласло Мохой-Надь, Модотти считала фотографию демократическим средством, способным охватить массы и, в конечном итоге, обучить их.

Рука кукловода входит в серию фотографий художников за работой, сделанных Модотти в 1929 году. В данном случае она фотографировала кукольный театр Лу Бунина, американского художника, которого Диего Ривера пригласил в Мексику для работы в качестве его ученика. Между Модотти и Буниным завязалась дружба, разделявших интерес к театру и убежденность в том, что искусство должно отражать современную действительность. По словам Сары Лоу, «Бунин… нашел марионеток эффективным средством социального комментария». Бунин использовал кукольный театр как средство воспитания в значительной степени неграмотной публики. Использование Буниным марионеток также было политической метафорой. В этом контексте, по словам Лоу, «марионетка, управляемая сверху, является метафорическим описанием асимметричных властных отношений между правящими и управляемыми, проницательным комментарием социальных и политических условий в Мексике в XIX веке.20-х годов и, возможно, об отношениях Мексики с Соединенными Штатами в то время». на этом изображении струны кажутся обрезанными и/или оборванными, как будто говоря о том, что время, которое должно быть полностью под контролем вышеперечисленных руководящих властей, закончилось.Подобно телефонным проводам , струны, которые обычно были прикреплены, отрываются и освобождаются. Кроме того, тема рук регулярно и интересно повторяется, часто в движении сюрреализма. и рассмотрение этого предмета расширяет возможности карьеры Модотти за пределы прямой фотографии.0005

Серебряно-желатиновая печать — Институт искусств Миннеаполиса

Биография Тины Модотти

Детство

Тина Модотти родилась Ассунта Аделаида Луиджиа Модотти Мондини и получила прозвище Ассунтина, уменьшительное от имени ее матери, позже сокращенное до Тина. Она была третьей из шести детей, рожденных Джузеппе Модотти и Ассунтой Мондини, и семья жила в северо-восточном итальянском городе Удине, у подножия австрийских Альп. Хотя исторический город Удине был процветающим и в целом политически консервативным, рабочий класс был склонен к социализму и политической активности. Отец Модотти был среди тех, на кого повлияла такая активность; он часто присутствовал на демонстрациях и митингах, в том числе на первомайских демонстрациях, проходивших каждый год. Семья переехала, и Модотти провела большую часть своего детства в Австрии, где ее отец работал каменщиком, а мать оставалась дома с детьми, работая швеей, чтобы получать дополнительный доход. В 1905 мая семья вернулась в Удине, а Модотти бросил школу, чтобы работать на текстильной фабрике. Хотя в детстве она, кажется, мало знакомилась с искусством, ее дядя Пьетро Модотти действительно руководил успешной фотостудией (и школой), где она, возможно, работала подростком.

В том же 1905 году отец Модотти Джузеппе эмигрировал в Соединенные Штаты через Нью-Йорк. В 1907 году он переехал в Сан-Франциско, где открыл фотостудию в Норт-Бич, итальянском центре города. В июне 1913 Модотти поехала в Нью-Йорк, а затем в Сан-Франциско, чтобы присоединиться к отцу и сестре. После прибытия в Сан-Франциско Модотти подрабатывала случайными заработками в швейной промышленности города. В середине 1910-х она познакомилась с Рубе де л’Абри Риши (известным друзьям как Робо), американским богемным художником и поэтом, оказавшим глубокое влияние на раннюю художественную жизнь Модотти. Через Ричи Модотти познакомился с художниками, писателями, фотографами и другими представителями культурной элиты, в том числе с известным фотокритиком Садакичи Хартманом. К 1917 лет она появлялась как актриса на театральной сцене, возможно, при поддержке Ричи. Ее путь на сцену, похоже, пролегал благодаря ее таланту декламировать стихи и ее способности очаровывать публику. К 26 годам Модотти стал небольшой знаменитостью в итальянской общине Сан-Франциско.

Говорят, что Модотти вышла замуж за Ричи в Санта-Барбаре в 1918 году, хотя есть некоторые предположения, что они никогда не были официально женаты. Позже в том же году они переехали в Лос-Анджелес. В Лос-Анджелесе Модотти работал в театре и кино. Она также работала востребованной моделью для художников и фотографов, в том числе для известного фотографа-пикториалиста Джейн Рис. В 1920 и 1922 года она получила несколько ролей в голливудском кино. Во время своего пребывания в Лос-Анджелесе у Модотти и Ричи появился широкий круг друзей, в который входили писатели, художники, актеры, танцоры и музыканты. Они часто устраивали вечеринки, на которых пара, вероятно, познакомилась с фотографом Эдвардом Уэстоном, который занимался портретной фотографией в Лос-Анджелесе. Модотти впервые смоделировал для Уэстона в 1921 году.

Раннее обучение и работа

Модотти остался в Лос-Анджелесе, а Робо Ричи уехал в Мексику в конце 19-го.21. Обещая работу и студию, Ричи планировал рисовать и впитывать накаленную политическую атмосферу Мехико 1920-х годов. Однако его пребывание в Мексике было трагически коротким, так как он заразился оспой всего несколько месяцев спустя и умер в феврале 1922 года. Мексике и провел время со своими самыми близкими знакомыми, в том числе с Рикардо Гомесом Робело, который недавно стал начальником отдела изобразительного искусства Министерства образования.

Люди, с которыми Модотти познакомилась в Мексике в 1922 году, повлияли на ее решение переехать туда в следующем году. Опустошенная потерей Ричи, а также смертью своего отца, который умер всего через несколько месяцев после Ричи, она вернулась в Лос-Анджелес и завязала близкие личные отношения с уже известным фотографом Эдвардом Уэстоном. Уэстон, которого с тех пор считают одним из самых влиятельных американских фотографов всех времен, в этот момент имел действующую студию в Лос-Анджелесе и был женат и имел детей, когда они с Модотти стали любовниками. К концу 19В 22 года Модотти решила оставить свою актерскую карьеру и отправиться с Уэстоном в Мексику, чтобы научиться фотографии и начать новую жизнь.

Удалить рекламу

Когда они прибыли в Мексику в 1923 году, Модотти твердо решил стать профессиональным фотографом. В 1920-е годы, после десятилетия боевых действий после революции 1910 года, Мексика переживала период относительного спокойствия, усиления модернизации и обновления искусства, которое включало новую амбициозную культурную политику, сочетающую социальные и образовательные инициативы. В результате Мехико стал культурным центром, привлекавшим многих художников и интеллектуалов на протяжении 19-го века.20 с. Именно в этой оптимистичной атмосфере Модотти и Уэстон в сентябре 1923 года открыли фотостудию и планировали вести ее вместе.

Примерно в это же время Модотти начал фотографировать, многие из которых включали изображения цветов крупным планом и другие натюрморты. Она надеялась, что изучение фотографии позволит ей стать финансово независимой, и хотя изначально она работала ассистентом Уэстона в фотолаборатории, она также активно участвовала во всех других аспектах управления студией. с 19С 23 по 1930 год она могла содержать себя как профессиональный фотограф. В это время Модотти и Уэстон познакомились и пообщались с другими художниками и революционерами, включая доктора Атла (Херардо Мурильо Корнадо), Науи Олин, Диего Риверу и его жену Гваделупе Марин, Рикардо Гомеса Робело, художника Ксавьера Герреро, художника Рафаэля Сала и Французский художник Жан Шарло.

После создания своей студии пара фотографов провела время, путешествуя по Мехико и его окрестностям, в основном посещая руины. В апреле 1924 Модотти и Уэстон вместе с группой друзей провели неделю, фотографируя в Тепоцотлане, древнем мексиканском городе к северу от Мехико. Раньше Модотти работал с камерой 4 x 5 дюймов, для которой требовался штатив. Эта машина хорошо подходила для официальных портретных сеансов и для документирования фресок, что она часто делала после 1926 года. Несколько лет спустя Модотти купила Graflex, ручную зеркальную камеру с одним объективом, которая предоставила ей большую спонтанность и свободу движений, потому что она штатив не требовался. Как и Уэстон, она признавала важность создания изображений в камере. Она часто печатала свои негативы контактной печатью, а это означало, что бумага помещалась прямо на негатив и подвергалась воздействию света. Хотя многие фотографы этого периода пришли к прямой фотографии через пикториализм (имитация живописи с использованием фотографии), Модотти полностью отказался от более раннего движения в пользу «прямого» подхода.

Период зрелости

В то время как Уэстон покинул Мексику в 1926 году и вернулся в Калифорнию, Модотти все больше проявлял себя в мексиканской жизни и политике. Первоначально присоединившись к Международной организации Красной помощи, Модотти была активна в радикальной политике в течение двух лет, прежде чем она официально вступила в Коммунистическую партию. Ее фотографии также стали более политическими по тематике и намерениям после 1925 года. Многие из новых друзей и коллег-художников Модотти были связаны с Коммунистической партией Мексики. Важным среди них был Диего Ривера, у которого она работала моделью в 1926 лет, а позже у него был короткий, но напряженный роман, когда он был женат на Лупе Марин. Модотти появился на фреске Риверы 1926 года «Изобильная Земля » и два года спустя в «В арсенале » (1928), на которой также была изображена Фрида Кало, с которой Ривера начал отношения ранее в том же году.

Модотти и Кало познакомились до того, как Кало связалась с Риверой, и между ними возникла немедленная связь, которая переросла в близкую и прочную дружбу. В эти годы репутация Модотти как фотографа росла, и ее отношения с известными мексиканскими художниками принесли ей заказы на фотографирование движения мексиканского мурализма, включая фрески Риверы, Хосе Клементе Ороско, Давида Альфаро Сикейроса и Максимо Пачеко. Помимо демонстрации своих работ на выставках в Мексике и США, она публиковала свои работы в различных мексиканских журналах и газетах, в том числе в Mexican Folkways и коммунистическая газета El Machete ; в европейских левых журналах Arbeiter Illustrierte Zeitung и Der Arbeiter-Fotograf , а также художественных и литературных журналах Transition и L’Art vivant .

Удалить рекламу

Когда Модотти официально вступила в Коммунистическую партию Мексики в 1927 году, она завела отношения с мексиканским революционером Ксавьером Герреро, которого вскоре после этого призвали в Москву для прохождения трехгодичного курса обучения. В следующем году она встретила и влюбилась в изгнанного кубинского революционера Хулио Антонио Мелла, основателя Коммунистической партии Кубы. Их отношения были недолгими, так как Мелла была застрелена, когда шла домой с Модотти из офиса Red Aid (коммунистическая организация социального обслуживания) в 1919 году.29. По драматическому повороту событий Модотти был арестован за убийство Меллы. Она была оправдана и вскоре освобождена, но возникшие в результате политические интриги испортили оставшуюся часть ее пребывания в Мексике. С ее возросшим участием в политической работе она все меньше и меньше времени посвящала фотографии.

В конце 1929 года Модотти отправилась на юг Мексики в доиспанский Теуантепек, где она фотографировала местных женщин города. Это был интерес, который Модотти разделял с Фридой Кало. Вернувшись в Мехико, количество убийств и жестоких нападений на коммунистов участилось; как таковые офисы Коммунистической партии и El Machete (официальная коммунистическая газета) были закрыты в соответствии с распоряжением правительства в июне 1929 года. К концу года дом Модотти находился под постоянным наблюдением. В последние месяцы своего пребывания в Мексике художница начала изысканную серию фотографий марионеток и кукловодов. В декабре 1929 года она провела свою первую персональную выставку в Национальной библиотеке Мехико. На открытии выставки ее друг Давид Альфаро Сикьерос прочитал лекцию под названием «Первая революционная фотовыставка в Мексике», и в ходе выступления работа Модотти была помещена в более широкую история политического искусства. Несмотря на положительный отклик шоу, две недели спустя она была несправедливо арестована вместе с другими врагами государства за покушение на убийство нового президента Мексики Паскуаля Ортиса Рубио. Эти и другие события привели к ее депортации из Мексики в 1930.

Поздний период

Из Мексики Модотти посадили на корабль, направлявшийся в Нидерланды. Когда два месяца спустя она прибыла в Роттердам, итальянские чиновники ждали, чтобы сопроводить ее обратно в фашистскую Италию. Международная Красная Помощь помогла ей получить визу в Берлин, где она провела шесть месяцев, прежде чем переехать в Москву, чтобы стать партийным работником. Она изо всех сил пыталась заявить о себе профессионально в Берлине, обнаружив уровень фотографического мастерства, особенно среди рабочих, которого в Мексике практически не было. В результате она усомнилась в собственных силах в городе в разгар фотографического бума — знаменитой 9Выставка 0027 Film und Foto прошла в Штутгарте в 1929 году и представила одни из самых новаторских и важных фотографий, сделанных в межвоенный период. Более привычная к работе с громоздкой камерой Graflex (которая держится на уровне талии, чтобы фотограф мог тщательно скомпоновать изображение), чем с более современными портативными камерами, такими как недавно представленная Leica, Модотти была не в своей тарелке. центр фотографии, который был межвоенным Берлином. Хотя в это время она сделала небольшое количество фотографий, они были ничем не примечательны по сравнению с ее более ранними мексиканскими работами. Решив принести пользу коммунистическому движению, Модотти решила уехать из Германии в Москву. Перед отъездом провела небольшую выставку в мастерской немецкого фотографа Лотте Якоби.

Модотти прибыла в Москву в октябре 1930 года. В этой новой, крайне политизированной среде она в значительной степени отказалась от своей фотографической работы в пользу своей политической работы для Красной помощи. Отчасти это было связано с ужесточением ограничений, налагаемых правительством на художников. Художникам мало давали творческой свободы; вместо этого они были вынуждены производить пропаганду, которая служила советскому государству. Эти условия заставили ее отложить творческую деятельность.

Работая в Москве, она познакомилась и завязала отношения с итальянским революционером Витторио Видали. Пара вместе участвовала в различных миссиях, возможно, в качестве советских агентов. С началом гражданской войны в Испании Модотти отправился в Испанию в 1919 г.34, где она продолжила свою гуманитарную деятельность для Red Aid. После победы фашистов в 1939 году она бежала из Испании во Францию ​​и получила разрешение отплыть в Нью-Йорк. По прибытии она была задержана, и ей было отказано во въезде в США из-за несоответствий в ее (фальшивых) документах. Она и другие, спасающиеся от гражданской войны в Испании, добрались на корабле до Мексики. В течение последних нескольких лет в Мексике она жила под вымышленным именем, общаясь с другими беженцами, а не с друзьями, которых она оставила в Мексике несколькими годами ранее. Она подала прошение о политическом убежище в 1941 и вернула себе право использовать собственное имя — Тина Модотти. Год спустя, в 1942 году, она внезапно и довольно загадочно скончалась в такси Мехико (по пути домой из дома поэта Пабло Неруды) в возрасте всего сорока пяти лет. Хотя причиной ее смерти была указана болезнь сердца, есть предположение, что она была убита своим бывшим любовником Видали и коммунистами.

Удалить рекламу

Наследие Тины Модотти

О ее работах почти ничего не было известно до 1990-х годов, когда на ферме в Орегоне был обнаружен тайник с ее замечательными фотографиями. Долгое время омраченная своей необычной жизнью и отношениями с Эдвардом Уэстоном, она считалась его музой, а не достойным одаренным фотографом. Несмотря на удивительно короткую карьеру в фотографии — всего семь лет — она создала множество культовых изображений, которые подтвердили ее место в истории. Соединив строгий формализм с желанием добиться социальных изменений, она переосмыслила революционную фотографию языком модернизма. Ее работы теперь являются пробным камнем в истории фотографии, отражая в равной степени принципы модернистской фотографии и опыт постреволюционной Мексики. Фотографии Модотти продолжают вдохновлять многих, в том числе многих женщин и активистов, заинтересованных в создании социально и политически значимого искусства.

В области естественной фотографии работы Модотти интересно рассматривать в сравнении с работами Доротеи Ланж и Имоджен Каннингем, трех женщин, о которых известно, что они вели диалог в 1925 году, когда Модотти ненадолго вернулся в Сан-Франциско. Подобно Каннингему и Ланге, Модотти преуспел в формальной технике и, таким образом, повлиял на следующее поколение высококвалифицированных фотографов. Однако в предмете и энергии в работах Модотти также есть сильная сюрреалистическая и феминистская грань, что еще больше расширяет ее поле влияния. Она одна из многих европейских художниц, в том числе Леонора Кэррингтон и Леонор Фини, которые нашли свободу самовыражения в Мехико; в этом отношении творчество Модотти вносит свой вклад в историю места как культурной и художественной столицы на какое-то время.

Influences and Connections

Influences on Artist

Influenced by Artist

• Edward Weston

• Diego Rivera

• Frida Kahlo

• Diego Rivera

• José Clemente Orozco

• Straight Photography

• Эдвард Уэстон

• Имоджен Каннингем

• Manuel Alvarez Bravo

• Mariana Yampolsky

• David Alfaro Siqueiros

• Modernism and Modern Art

• Straight Photography

Open Influences

Close Influences

Полезные ресурсы о Тине Модотти

Книги

Сайты

Статьи

Видеоклипы

Книги

Приведенные ниже книги и статьи представляют собой библиографию источников, использованных при написании этой страницы. Они также предлагают некоторые доступные ресурсы для дальнейших исследований, особенно те, которые можно найти и приобрести через Интернет.

Биография

Просмотр

Посмотреть больше книг

Веб -сайты

Статьи

Видвизионные клипа0005

Женщины-фотожурналисты: Тина Модотти – биографический очерк (читальный зал гравюр и фотографий, Библиотека Конгресса)

Введение и биографический очерк | Ресурсы | Сэмплер изображений Признанный мастер фотографии начала двадцатого века, Тина Модотти начала свою карьеру в изобразительном искусстве и документальной фотографии в Мексике в XIX веке.20 лет во время работы с Эдвардом Уэстоном. Общие коллекции Библиотеки Конгресса предоставляют отличные опубликованные ресурсы для исследования ее жизни и влияния, включая журналы и книги, в которых первоначально были опубликованы ее работы. В отделе печати и фотографий имеется около 12 фотографий Модотти (см. образец изображения и ЛОТ 14040). Большинство этих изображений представляют ее фотожурналистскую работу в Мексике, документирующую парад в честь Дня труда и деятельность коммунистической партии. Несмотря на начальное формальное образование, Модотти (урожденная Ассунта Аделаида Луиджиа Модотти Мондини по прозвищу Ассунтина, а позже «Тина») сосредоточилась на интеллектуальных вопросах. В детстве в Удине, Италия, она посетила портретную студию своего дяди и школу фотографии. Модотти вырос среди работающих бедняков в политически ориентированной семье. 1 В подростковом возрасте она эмигрировала в Сан-Франциско, чтобы присоединиться к своему отцу. Яркая внешность Модотти и художественные способы выражения привели к непродолжительной карьере модели, театральной актрисы и актрисы немого кино. Возможно, ее самая запоминающаяся роль была в «Пальто тигра » (1920). Она снялась в трех фильмах, последний в 1922 году. В 1920-х годах она начала работать с известным фотографом Эдвардом Уэстоном в Сан-Франциско и позировать ему. У них завязался роман, который считается «одним из самых захватывающих партнерских отношений в истории фотографии». 2 Муж Модотти, Робо (Roubaix de l’Abrie Richey), умер во время визита в Мексику в феврале 1922 года. В июле 1923 года Модотти и Уэстон отправились в Мехико, чтобы вместе создавать художественную фотографию. В ноябре 1925 года Анита Бреннер поручила им проиллюстрировать « Идолы за алтарями » — ее книгу о мексиканском искусстве и истории. С декабря 1925 года по март 1926 года Модотти находилась в Сан-Франциско, чтобы ухаживать за больной матерью. Находясь там, она получила совет и поддержку от фотографов Доротеи Ланж, Имоджен Каннингем и Консуэло Канага. Когда здоровье ее матери улучшилось, Модотти вернулась в Мексику с камерой Graflex (тип, используемый новостными фотографами), решив создавать свои собственные фотографии. 3 Летом 1926 года Модотти и Уэстон возобновили работу по завершению проекта Бреннера. К ноябрю преданность Модотти политике и революции настолько противоречила художественным целям Уэстона, что он вернулся в Соединенные Штаты. Хотя они и переписывались, больше никогда не виделись. Модотти вступил в Коммунистическую партию в конце 1927 года, часто предоставляя ей бесплатные фотографии. Некоторые из ее фотографий появились в мексиканской коммунистической газете 9.0337 Эль Мачете . 4 Чтобы прокормить себя, Модотти сделала рекордные фотографии для мексиканских художников-монументалистов и мексиканских ремесел для издателей. В этот же период некоторые из ее художественных фотографий были опубликованы в журнале авангардного искусства Paris Left Bank, , переход . На первомайском коммунистическом празднике 1929 года Модотти сфотографировал марш протеста против преследований членов Коммунистической партии. Она освещала событие от его спокойного начала до конфронтационного конца. Большинство фотографий, составляющих ее повествование, — это небольшие изображения, сделанные с крыши. В начале 1930-х годов мексиканское правительство депортировало Модотти. Задаваясь вопросом, может ли фотография изменить мир политически, она посвятила себя активизму Коммунистической партии. Она работала в гуманитарной организации International Red Aid, оказывая международную помощь республиканцам во время гражданской войны в Испании. Когда война закончилась в 1939 году, Модотти был депортирован из Испании. Используя псевдоним, Модотти тихо жила в Мехико, избегая большинства своих прежних знакомых. 6 января 19В возрасте 42 лет она умерла от очевидного сердечного приступа в одиночестве на заднем сиденье такси. Учитывая ее политическую известность, некоторые продолжают сомневаться, была ли причина смерти естественной. 1 Летиция Арджентери. Тина Модотти: Между искусством и революцией . (Нью-Хейвен: издательство Йельского университета, 2003 г. ) 3 и 6. 2 Маргарет Хукс. Тина Модотти: мастера фотографии . (Нью-Йорк: Фонд Aperture, 1999) 6. 3 Крючки, 125-127. 4 Лиз Чилсен, «Синтез искусства и жизни: фотографии Тины Модотти в Мексике и формирование мексиканской национальной идентичности». Фотообзор 19.1, 8-9. Подготовлено: Беверли В. Браннан, куратором отдела фотографии, эстампов и фотографий, 2010 г. Последняя редакция: сентябрь 2010 г.

Верх Страница

Тина Модотти: фотограф-революционер | Журнал DailyArt

Ее биография — готовый сюжет для фильма (Голливуд, слышишь?). В конце концов, сколько из нас бедных рабочих, которые делают актерскую карьеру в Голливуде, которые затем становятся фотографами, а затем превращаются в штатных коммунистических активистов? Познакомьтесь с Тиной Модотти, фотографом, ставшим революционером, и не забудьте ее имя.

Этап 0: На прядильной фабрике

Тина Модотти, Уход за детьми , 1926-1927, Музей современного искусства, Нью-Йорк, США.

Тина Модотти родилась Ассунта Аделаида Луиджиа Модотти 17 августа 189 г.6. Ее мать была швеей, отец — машинистом, семья Модотти едва сводила концы с концами. Когда Тине было два года, они переехали в Австрию в поисках лучшей судьбы, но в 1905 году вернулись в Италию. Маленькой Тине пришлось подтягиваться в школе и учить итальянский язык с нуля. Она добилась успеха, но до того, как ей исполнилось 10 лет, ее отец эмигрировал в Сан-Франциско, чтобы поддерживать постоянно растущую семью американскими долларами. А пока Тине и ее старшей сестре нужно было зарабатывать на хлеб насущный, поэтому они пошли на текстильную фабрику. Она видела, как страдают ее младшие братья и сестры, и это событие запомнилось ей на всю жизнь.

Фаза 1: Эмигрант

Тина Модотти, Танк №. 1 , 1927 год, Музей современного искусства, Нью-Йорк, США.

Ей еще не исполнилось 18 лет, когда она отправилась в почти месячное путешествие через Атлантику. Путешествуя в одиночку, Модотти фактически был частью гораздо более крупного сообщества тысяч итальянцев, которые в 1913 году решили искать лучшее будущее в Соединенных Штатах. Ее отец и ее старшая сестра (уехавшая за три года до этого) приветствовали ее в итальянском районе (Маленькая Италия) Сан-Франциско. Она снова присоединилась к сестре на прядильной фабрике, но ее красота привлекла внимание работодателей. Они выбрали ее в качестве модели для своего магазина с их последними моделями — ее карьера началась.

Фаза 2: Актриса

Тина Модотти, 1920, Музей современного искусства, Нью-Йорк, США.

Она начала играть в местном итальянском театре и к 1918 году стала признанной звездой, привлекшей внимание Д.В. Гриффит (режиссер знаменитого Рождение нации ). В октябре Модотти переехала в Голливуд со своим партнером, поэтом и художником Рубе де л’Абри Риши, известным как Робо, чтобы сниматься в немых фильмах (проверьте ее аккаунт на IMDb).

Фаза 3: Муза

Эдвард Уэстон , Тина , 30 января 1924, Музей современного искусства, Нью-Йорк, США.

Пара быстро укоренилась в богемных кругах Голливуда. Они подружились со многими художниками, но самым влиятельным для Тины Модотти был Эдвард Уэстон, который впервые стал другом Робо в 1920 году. Однако позже именно Модотти проводил часы с Уэстоном, когда он учил ее фотографировать. Началась большая история любви — и с камерой, и с Уэстоном.

Фаза 4: Фотограф

Тина Модотти, Рабочий парад (Женщина из Техуантепека), 1926, Музей современного искусства, Нью-Йорк, США.

Друг Робо Рикардо Гомес Робело стал главой Департамента изящных искусств Министерства образования Мексики в 1921 году и впоследствии пообещал Робо работу и студию в стране. Робо ушел в декабре, а Тина, у которой уже были романтические отношения с Уэстоном, должна была присоединиться к нему в феврале. Она не успела вовремя — Робо умер от оспы. Однако она недолго была одна, поскольку присоединилась к движению мексиканских художников-монументалистов и подружилась с Дэвидом Альфаро Сикейросом, Диего Риверой, Клементе Ороско и Ксавьером Герреро, став их любимым фотографом. Ее фотографии были представлены в журнале Эль Мачете , соучредитель Ривера. Более того, вскоре к ней присоединился Уэстон, и вместе они открыли фотостудию. Уэстон фотографировал пейзажи, а Модотти фотографировал людей.

Фаза 5: Коммунист

Тина Модотти, Фрида Кало и Чавела Варгас, Музей современного искусства, Нью-Йорк, США.

Вы помните, как Тина Модотти была тронута страданиями своих младших братьев и сестер? Ее чувствительность к социальным проблемам нашла выход в растущем политическом сознании Мексики. Камера сопровождала ее по стране, став ее «протезным продолжением», что позволило ей сделать заявление о несправедливости и нищете, царящих в Мексике. В 1929 марта она устроила выставку, которая рекламировалась как «Первая революционная фотовыставка в Мексике » . Более того, в 1925 году она присоединилась к коммунистической организации «Международная красная помощь» и познакомилась с лидерами мексиканской коммунистической партии (с которыми у нее в конце концов завязались романы, когда Уэстон вернулся в Калифорнию). Это были Ксавьер Герреро, Хулио Антонио Мелла и Витторио Видали. Она стала членом партии в 1927 году.

Тина Модотти и Фрида Кало, 1928 год, Музей современного искусства, Нью-Йорк, США.

Фаза 6: Мария

Тина Модотти, Каллы , 1925, Музей современного искусства, Нью-Йорк, США.

Ее активная политическая деятельность и богемный образ жизни навлекли на нее врагов. Когда 10 января 1929 года Хулио Антонио Мелла был убит, а вскоре после этого было совершено покушение на президента Мексики Паскуаля Ортиса Рубио, пресса заподозрила в преступлении Модотти. Прозванная «жестокой и кровавой Тиной Модотти», она была выслана из страны в 1930 году.

Сначала она переехала в Веймарский Берлин, затем, после прихода к власти Гитлера, она переехала в Москву, Варшаву, Париж и Мадрид, всегда находя друзей среди коммунистических кругов. С 1936 года участвовала в Гражданской войне в Испании под псевдонимом Мария. Она оставалась в Испании до краха республиканского правительства в 1939 году, когда вернулась в Мексику.