«Шанс есть всегда — и каждый из нас надеется на него» — Российское фото

Брассай:
«Шанс есть всегда — и каждый из нас надеется на него»

15 января 2015
Фото:Брассай (Дьюла Халаш)

«У каждого творческого человека есть две даты рождения. Вторая дата — когда он поймет в чем его истинное призвание — намного важнее первой», — эта потрясающая фраза принадлежит венгерскому и французскому фотографу, одному из основоположников жанра уличной фотографии, скульптору и художнику Брассаю. О нем мы сегодня и поговорим.

---

Настоящее имя фотографа (1899-1984) — Дьюла Халаш. Псевдоним «Брассай» обязан имени трансильванского города Брассо, в котором и родился знаменитый фотограф.

С самой юности жизнь Брассая была связана с изобразительным искусством: в 1920-х годов он изучал искусство в Берлине, а в 1924 перебрался в Париж, бывший в то время центром культуры.

Здесь он познакомился с Генри Миллером, Жаком Превером, Леоном-Полем Фаргом.

Можно сказать, что в фотографию Брассай пришел случайно.

Художественная деятельность не обеспечивала его необходимым доходом, и, взяв подработку в качестве журналиста, он занялся подготовкой репортажей для газет.

Его материалы были посвящены самым разным событиям: от спортивных состязаний до художественных выставок. Для одного из репортажей ему понадобились фотографии, и по совету своего земляка Андре Кертеса Брассай берет в руки фотокамеру. Примечательно, что в то время Брассай не считал фотографию видом искусства.

Но как только Брассай сделал свой первый снимок… его мнение о фотографии кардинально изменилось. Недолго думая, он начинает экспериментировать. Снимает Париж туманными ночами при свете фонарей и автомобильных фар. Брассай стал первым фотографом, попробовавшим ночную съемку.

Париж Брассая — это совершенно иной, непривычный в искусстве образ. Это бедные кварталы, которые населяют одинокие бродяги, завсегдатаи дешевых баров и женщины легкого поведения. Тем не менее, герои Брассая — искренние и красивые люди.

Относясь к каждому своему герою с неподдельным уважением, Брассай говорил: «Цель искусства — возвысить людей до такого уровня, до которого они бы не смогли дойти другим путем».

В 1933 году в свет вышла книга Брассая «Ночной Париж», которая снискала невероятную популярность и принесла славу автору. Мастерское использование скудного ночного городского освещения навсегда покорило сердца зрителей.

Помимо уличной фотографии, Брассай занимался портретной съемкой. В его портфолио мы видим портреты многих знаменитостей: Пикассо, Дали, Матисса, Альберто Джакометти, Анри Мишо, Жан Жене и др. С 1932 года Брассай часто снимал произведения Пикассо, создав фотолетопись его творчества. Говорят, Пикассо видел в Брассае исключительно художника и считал, что в его лице мир потерял великого портретиста.

Он всегда снимал только то, что было интересно ему самому. «Если объект съемки не притягивает вас, не вызывает у вас особых чувств, вы можете сделать прекрасную «картинку», но только не «фотографию», — еще одна его крылатая фраза.

В годы Второй мировой войны Брассай выпустил несколько альбомов. После войны он путешествовал как сотрудник журнала «Harpers Bazaar». Издал книги прозы «История Марии» (1949), «Слова, повисшие в воздухе» (1977), альбомы и мемуарные книги «Скульптуры Пикассо» (1948), «Праздник в Севилье» (1954), «Граффити Брассая» (1961), «Разговоры с Пикассо» (1964), «Неизвестный Париж 1930-х» (1976), «Генри Миллер» (1975), «Художники моей жизни» (1982), монографию о воздействии фотоискусства на творчество Пруста (изд.

 1997).

«Шанс есть всегда — и каждый из нас надеется на него. Только плохой фотограф реализует один шанс из ста, тогда как хороший использует все», — говорил Брассай, добиваясь успеха и в фотографии, и в изобразительном искусстве в целом.

В 1974 году Брассаю было присуждено звание кавалера Ордена искусств и литературы, в 1976 году — Ордена Почётного легиона. В 1978 году он стал обладателем Большой национальной премии по фотографии.

До сих пор в крупнейших галереях мира организуются ретроспективные выставки Брассая. И до сих пор его мудрая фраза: «Существует много фотографий полных жизни, но непонятных и быстро забывающихся. Им не хватает силы — а это самое важное» вдохновляет начинающих авторов, заставляя их искать свой собственный уникальный стиль.

Брассаи — легенда фотодокументалистики ХХ века

Франко-венгерский фотограф и художник Брассаи (©Brassaï) — один из ярчайших представителей «городской» фотодокументалистики, оказавший огромное влияние на репортажную съемку ХХ века. Родившийся на юго-востоке Трансильвании Дьюла Халас (так фотографа звали на самом деле) одним из первых обратился к теме ночной жизни в мегаполисе. Он искусно использовал уличные фонари, освещенные окна кафе и автомобильные фары, как источники драматичных фотоэффектов.

Несмотря на богатый и разнообразный архив, в котором были портреты всемирно известных художников, писателей и знаменитостей, автор прославился, прежде всего, фотографиями, сделанными в переулках и на площадях Парижа. Там Брассаи снимал «изнанку» жизни — бездомных клошаров, уличных гадалок и карманников, работниц борделей и завсегдатаев бистро с неизменной рюмкой в руке. Показывая жизнь «городского дна», он подавал снимки не как назидание, а как несколько романтизированный застывший образ, воплощавший истинные эмоции и наводивший на размышления.

Вклад Брассаи в фотоискусство схож с влиянием Анри Тулуз-Лотрека на живопись. Фотограф называл неординарного художника одним из главных источников своего вдохновения. Как и Тулуз-Лотрек Брассаи всегда привносил нотку человечности в портреты своих неоднозначных моделей. Любовь к ночному городу, отраженная в наиболее известных работах фотографа, помогает современному зрителю тоже проникнуться красотой парижских улиц, окутанных туманом, зыбким очарованием горящих витрин и парков под дождем.

Особенности стиля Брассаи — точнейшее психологическое портретирование и передача эмоций на снимке

Брассаи был разносторонне одаренным автором — он много и успешно рисовал, занимался скульптурой, писал прозу и даже стал режиссером. За фильм, снятый в 1955 году, он получил один из призов Каннского фестиваля, но среди современников и потомков Брассаи знаменит, прежде всего, своими психологическими фотопортретами.

Брассаи не делал особой разницы между позирующими людьми, одинаково талантливо снимая Пабло Пикассо, Матисса, крупных политических деятелей или проституток, ожидающих клиентов в кафе.  

Кроме канонических фотографий известных (и неизвестных) людей, автор знаменит своими фотоснимками города. Он помногу снимал кошек, которых очень любил, цветы в садах, граффити и рисунки на стенах заводов, домов и общественных туалетов. Даже камни в его объективе становились необычными и интересными объектами.

Очень значим вклад фотографа в искусство ночной уличной съемки. Коллеги и современники Брассаи предпочитали работать днем или на рассвете (как, к примеру, Э.Атже). Венгерский же фотограф сумел раскрыть потенциал искусственного уличного освещения. Свет автомобильных фар, пробивающийся сквозь сырой парижский туман, газовые фонари на мосту помогали ему создавать фотокартины, напоминавшие иллюстрации к романам Ремарка.

 

Чтобы делать оригинальные и новаторские фотографии, Брассаи пришлось разработать собственные методы съемки ночью. Он помещал камеру под деревьями и в тени крыш, защищая ее от прямого света, менял фотопластины под черным балахоном с особыми рукавами, который сконструировал лично. Из-за небезопасной магниевой вспышки страдал не только фотограф, но и одежда его моделей, среди которых были не только «настоящие» жители Парижа, но и друзья фотографа, специально позирующие ему.

Брассаи нередко обвиняли в постановочности его фотокартин, но искусственность эта была обусловлена, скорее, необходимостью. Для съемки в полумраке в 20-40 годы ХХ века нужна была выдержка до десяти минут, и фотографу приходилось просить моделей позировать ему (например, лежа в кровати) и платить за такую неподвижность.

Никто бы не позволил Брассаи снять настоящих посетителей борделя, и он привлекал к своей работе друзей и ассистентов, игравших роль клиентов или посетителей кафе для сексуальных меньшинств. Были среди моделей и истинные представители «незащищенных социальных слоев», и в работе фотограф часто сталкивался с нешуточной опасностью. Его несколько раз грабили на улице, обчищали карманы, но чаще всего Брассаи удавалось договориться и вовремя поймать неожиданный кадр.

На большинстве фотографий автора модели позировали в одиночестве. Брассаи практически не делал групповых снимков, но умел раскрыть личность человека во всей ее глубине. За это его любили другие талантливые художники — в особенности Пикассо и Дали, которых он снимал несколько десятилетий подряд. Фотографу, родившемуся в маленьком городке Брассо в Австро-Венгрии (от этого названия и произошел псевдоним автора), хорошо удавалось и раскрывать психологию знаменитых живописцев, и снимать парочки, целующиеся на улице.

Художественное образование — фундамент стиля

Во многом особенности стиля Брассаи обусловлены его классическим живописным образованием. Родившись в 1899 году в венгерско-армянской семье, он учился в художественной академии в Будапеште, а затем — в берлинской академической школе. После возвращения из армии (молодого человека мобилизовали на Первую мировую войну) он писал картины в жанре ню, портреты, занимался графикой и скульптурой.

Переехав в 1920 году в Берлин, будущий фотограф стал работать газетным журналистом и помногу общаться с художниками и писателями из так называемого венгерского круга. Многие из них эмигрировали в середине 20-х годов в Париж, как и сам Брассаи. Художник и журналист, тогда еще не задумывавшийся о карьере фотографа, уехал во французскую столицу в 1924 году. Он взял псевдоним, заменивший труднопроизносимое имя, и поселился на Монпарнасе. Еще в детстве, прожив год в Париже (там его отец преподавал в Сорбонне), и читая книги Пруста, он выучил французский язык.

Брассаи близко общался с писателями, среди которых были Генри Миллер и Жак Превер, дружил с венгерскими фотографами. Андре Кертес посоветовал ему самостоятельно иллюстрировать снимками свои заметки, чтобы сэкономить на фоторепортере. Так Брассаи стал фотографировать выставки, спортивные соревнования и городские пейзажи, принесшие ему славу.

«Ночные» снимки и всемирное признание

 

Выпущенный в 1932 году фотоальбом «Ночной Париж» сделал автора знаменитым. В поисках сюжетов для него фотограф посещал бары, знакомился с разношерстной публикой, которую снимал, в том числе «для себя». С того же времени Брассаи начинает многолетнее сотрудничество с Пикассо, для которого создал практически жизнеописание в фотографиях, и Сальвадором Дали, считавшим фотографа гением. Успешного молодого венгра с импозантной внешностью активно приглашали в высшие круги, он снимал интеллектуалов, балетных прим и видных писателей. Одновременно со «статусной» работой для светского Life и Harper’s Bazaar Брассаи публиковался в авангардных журналах и основал вместе с Ч.Радо парижское агентство Rapho.

Очередная мировая война вынудила фотографа на время прекратить деятельность. На фотосъемку были наложены ограничения, к тому же Брассаи оставался подданным Румынии и его могли забрать на фронт. Вернувшись после отъезда в Париж, он был вынужден жить с фальшивыми документами, как многие эмигранты в то время. Получить французское гражданство ему удалось только в 1949 году, после женитьбы на француженке вдвое моложе его.

После войны Брассаи уже был всемирно известным фотографом, много путешествовал по заданиям Harper’s Bazaar. Его первая личная выставка в нью-йоркском музее МОМА прошла в 1948 году, а за год до этого он сделал знаменитые фотодекорации к балету на либретто Ж.Превера. Однако, с 50-х годов Брассаи начал отходить от фотоискусства, снимал только интересных ему людей и пейзажи. За свои работы он в 70-е годы получил орден искусств и литературы, Большую парижскую фотопремию и стал кавалером Почетного легиона.

После смерти Брассаи в 1984 году центр Помпиду получил от вдовы фотографа большую часть архива (однако, лучшие работы она продала с аукциона в середине 2000-х). Сегодня масштабные выставки фотографий Брассаи можно посетить в Париже, Москве и многих других городах мира. Интерес к творчеству фотографа не ослабевает, и зрители могут в полной мере насладиться его работами, ставшими классикой фотодокументалистики ХХ века.

Брассай. Часть 1: humus — LiveJournal

«Брассай, настоящее имя которого Дьюла Халас, приехал в Париж в 1924 году. Тогда начинающему художнику было 25 лет. За плечами у него осталось изучение живописи и скульптуры в Венгерской академии изящных искусств, а затем в Академии художеств в Берлине. Свой псевдоним Халас взял от названия родного города Брашов (Brassó по-венгерски) в регионе Трансильвания. Обосновавшись в Париже вблизи знаменитого бульвара Монпарнас, он в поисках заработка помимо живописи, пишет репортажи, отчеты, статьи для множества мелких изданий на самые различные темы, вплоть до сельского хозяйства и спортивных состязаний. Редакторы попросили сопровождать присылаемые хроники фотографиями. И … это стало делом всей его жизни. Искусство фотографии предоставляла ту степень свободы, к которой стремился Брассай. Он постоянно экспериментировал с негативами, фотобумагой, изменял контрастность, глубину. «Для фотографа вроде меня негатив ничего не значит. Важны только отпечатки самого автора» – писал Брассай. Поэтому художник пожелал, чтобы после его смерти больше не печатали его фотоработы.
[дочитать]Брассай не морализатор, он хронограф, незаметная составляющая «Тайного Парижа. Вскоре он познакомился и подружился с писателями Генри Миллером, Жаном Жене, поэтом Анри Мишо, с фотографами Андре Кертешем и Ман Реем, художниками Пабло Пикассо, Анри Матиссом, Альберто Джакометти, Сальвадором Дали и многими другими знаменитостями. «Когда вы встречаете этого человека, то сразу видите, что у него необычные глаза, — писал о Брассае Генри Миллер в своем эссе „The Eye of Paris“. — Его глаза наделены совершенством, словно прозрачные сферы, и обладают всеобъемлющей прожорливостью, как у сокола или акулы, под надзором которых содрогается реальность». Так, с подачи Миллера, за фотографом Брассаем закрепилось прозвище «Око Парижа».
На снимках Брассая улицы его любимого города в свете ночных огней полны очарования и романтики. Непременные участники ночной жизни Парижа – клошары, проститутки, влюбленные парочки и праздные гуляки – зачастую становятся героями Брассая. Нередко он фотографирует их, позирующими за деньги: съемка в темноте требует длительного времени, помимо этого еще нужно удачно установить штатив и поменять фотопластину в камере. Время от времени фотографа в его «экспедициях» по злачным кварталам Парижа сопровождали друзья. «Однажды после прогулки с фотографом я валился с ног, — фиксировал подобную историю Генри Миллер в своей книге „Тропик Рака“, — мы не заходили в места, знакомые туристам, мы были в небольших притонах, атмосфера которых казалась нам более близкой по духу, […] мы тщательно исследовали 5-й, 13-й, 19-й и 20-й округи. Наши любимые места отдыха выглядели немного мрачно […]. Многие из этих мест были уже знакомы со мной, однако все это сейчас я видел совершенно в ином свете благодаря особенностям моего собеседника». После публикации в 1933 году первого фотоальбома «Ночной Париж» успех и признание пришли к Брассаю незамедлительно. А следующий альбом «Парижские удовольствия», датированный 1935 годом, принес фотографу мировую славу.
Пикассо и Брассай – это отдельная тема для обсуждения. Двух гениев связывало взаимное уважение к творчеству друг друга. Находки Брассая в области фотографии заинтересовали Пикассо, который использовал их уже в своих художественных экспериментах. Обычно нелюдимый Пикассо именно Брассая допустил в свою мастерскую и доверил съемки своих скульптур. И тот чутко и интеллигентно передал атмосферу творческой лаборатории великого испанца. В 1964 году Брассай опубликовал книгу «Разговоры с Пикассо» – уникальное свидетельство их совместной работы и творческих бесед.
Свое творческое кредо сам Брассай выразил так: «Удивлять, но не чем угодно. Сюрреализм – внутри нас самих, она в вещах, ставших обычными и незаметных в нормальности всего того, что для нас нормально»». источник
Открыл для себя этого фотографа. Так что придется вам его терпеть довольно долгое время.

1921. Брассай в своей берлинской студии

1928. Элизабет в матроске и с тату

1928.«Улыбка негра»

1929. Жильбер Роббе

1930

1930

1930-1932. Отели бульвара Клиши

1930-1932. Пигаль

1930-1932. Площадь Оперы

1930-е

1930-е

1930-е. Авеню Обсерватории, Париж

1930-е. Балерина

1930-е. Башня Сен-Жак

1930-е. Булонский лес. Павильон Дарменонвиль

1930-е. В парижском бистро

1930-е. Гадалка

1930-е. Женщина одевается

1930-е. Молодая женщина в маске кошки

1930-е. Обелиск в лунном свете

1930-е. Опера Гарнье

1930-е. Пекинес

1930-е. Площадь Мадлен

1930-е. Площадь Оперы

1930-е. Площадь Согласия

1930-е. Праздничный салют

1930-е. Рыбак на берегу Сены

1930-е. Событие. Париж

1930-е. Триумфальная арка

1930. Бассейн в Люксембургском саду

Брассаи (Дьюла Халас) | Международный зал славы фотографии

О

По правде говоря, увидев Брассая с его чуть навыкате глазами, постоянно мечущимися туда-сюда, всегда начеку, можно подумать, что ему больше ничего и не нужно, чтобы запечатлеть богатство и разнообразие мира. Его друг Генри Миллер назвал его «живым глазом».

Именно ненасытное любопытство этого глаза и мозга, являющегося продолжением сетчатки, сделало его самым совершенным художником и свидетелем своего времени.

Дьюла Халас, ныне известный как Брассай, родился в 1899 году в Брассо, в Трансильвании, части Румынии, которая в то время принадлежала Венгрии. Он принял имя «Брасай» в честь своего родного города в 1925 году. Его отец был профессором французской литературы в Университете Брассо. В возрасте пяти лет Брассай открыл для себя Париж, когда его отец взял годичный творческий отпуск. Уже тогда Брассай прозрел. На авеню дю Буа я часто наблюдал за скачущими на лошадях мужчинами и женщинами, спортивными командами и первыми автомобилями. На Марсовом поле я увидел Буффало Билла и его гигантский цирк с ковбоями, индейцами, буйволами и венгерскими чикосами. В Театре дю Шатле я был очарован фантастическим спектаклем под названием «Том Питт» и присутствовал на церемонии приветствия Альфонсо XIII в Париже. Яркие зрительные воспоминания, подобные этим, когда-нибудь вдохновят мальчика записывать и делиться своим личным видением мира посредством рисования, письма, а затем и фотографии, а в 1917 лет он поступил в классы Академии изящных искусств в Будапеште.

Его мечта побывать и, возможно, пожить в Париже однажды была разрушена Первой мировой войной. Служа в австро-венгерской армии, он был переведен в Берлин. А после 1918 года во Францию ​​не пускали граждан ранее враждебных стран. Находясь в Берлине, он поступил в Академическую высшую школу, Академию изящных искусств в Берлине-Шарлоттенбурге, а также работал в бесплатных школах. Изучение таких искусств, как живопись, театр, литература и музыка, поглотило Брассаи. Там же он познакомился и познакомился с другими художниками, такими как Мохой-Надь, Кандинский, Кокошка, Жан Пуни и Ларионов. Не было до 1924, что мечта Брассая жить и работать в Париже осуществилась.

ПРИСОЕДИНЯЙТЕСЬ К НАШЕЙ МИССИИ

Поделитесь историей со всем миром на IPHF.

Стать членом

Первой работой Брассаи в Париже был журналист. Среди событий, которые он освещал, было прибытие королевы Румынии на матч по регби, показы французских мод или даже описание собачьего кладбища на острове посреди Сены.

Брассаи однажды сказал, что я работал журналистом, чтобы зарабатывать на жизнь; Есть и положительная сторона таланта к журналистике: вам все интересно — вы хороший наблюдатель и можете запечатлеть все, что интересно или кажется интересным. Хотя он зарабатывал на жизнь журналистикой, Брассаи продолжал заниматься другими художественными талантами, такими как живопись, скульптура и рисунок. Фотография вошла в жизнь Брассаи, когда в XIX веке был основан художественный журнал «Минотавр».30 с. Его попросили сфотографировать мастерские некоторых художников. Во время работы с Минотавром Брассай познакомился с сюрреалистами Сальвадором Дали и Полем Элюаром. Кроме того, его работа на художественном обозрении включала фотографии обнаженных тел и бюстов, которые напоминали его рисунок, живопись и скульптуру. У Брассаи также был опыт знакомства и дружбы с Пабло Пикассо во время его пребывания в Париже. Их первый совместный опыт произошел, когда Пикассо отвез Брассаи на своей Hispano-Suiza в Буагелуп, чтобы сфотографировать его скульптуры. На следующий день живописец пригласил его пойти с ним и его семьей в цирк Медрано. Беседы с Пикассо были написаны Брассаи в результате их тесной дружбы. Пикассо, исторически не известный тем, что читал книги о себе, однажды сказал: если вы действительно хотите узнать меня, прочтите эту книгу.

К настоящему времени имя и работа Брассая стали настолько известны и уважаемы, что его искали почти все. Harper’s Bazaar попросил Брассая сфотографировать Кармель Сноу и Алексея Бродовича, а также Боннара, Брака, Джакометти и Ле Корбюзье. Его также отправляли в Грецию, Турцию, Марокко, Арктику, Сицилию, Бразилию, США, Англию и Ирландию. Он фотографировал сутенеров в Бастилии, граффити и ночной Париж. Таким образом, он сделал нас чувствительными к истине не только о людях, но и о вещах и даже материалах. Мало того, что Брассай помогает нам лучше понять живых существ и косную материю, он также, кажется, проник в тайну света и ночи.

Свет и ночь, Брассай смог уловить суть увиденного таким образом, что все те, кто просматривал его изображения, могли и продолжают видеть то же, что и он. Вдохновленный Андре Кертешем, который фотографировал Сену ночью с получасовой выдержкой, Брассай купил камеру Voigtlander 6,5 x 9 см с объективом Heliar f/4,5. Его главная техническая проблема с ночной съемкой заключалась в свете уличных фонарей. Огни, сфотографированные ночью, превратились в меловые белые пятна, слишком резко контрастирующие с чернотой ночи. Были разработаны некоторые эмульсии, противодействующие ореолу, но Брассай не чувствовал, что они воссоздают его видение. Он научился избегать ореолов, используя элементы «декорации» — стены, деревья, мосты — для маскировки уличных фонарей, по возможности преобразовывая прямое освещение в непрямое. Фотосъемка в туманную дождливую погоду показала себя лучше всего, создавая атмосферу, которая поглощала или отражала свет и ослабляла чрезмерные контрасты. Брассай отправлялся в самые пустынные районы улиц. Чтобы измерить время затвора, я курил сигареты — Gauloise для определенного света, Boyard, если было темнее. Патрульные полицейские недоумевали, какое преступление я совершаю.

Они никогда не видели, чтобы кто-то фотографировал ночью, и не зря. Чтобы очистить себя, я всегда носил с собой какие-то отпечатки, чтобы показать их. Я заметил, что полицейские очень интересуются фотографией. Так они сразу стали дружелюбнее. Угрюмые, экспрессионистские фотографии — результат ночной работы Брассая. Помимо уличной фотографии, Брассай запечатлел резкие, раскрывающие образы ночных людей. Знаменитая книга Paris de nuit («Ночной Париж») была опубликована в 1919 г.33 с текстом Поля Морана и фотографиями Брассая. Затем последовали другие книги, такие как «Величие природы Генри Миллера» («Генри Миллер в натуральную величину»), «Генри Миллер rocher Heureux» («Генри Миллер, Счастливая скала»), «Le Paris secret des annees 30» и «Les Artistes de ma vie» («Тайный Париж тридцатых», Художники в моей жизни). Персональных и групповых выставок, в которых участвовал Брассай, множество. В Музее современного искусства широко представлены его работы, в том числе знаменитая выставка «Семья человека». Он получил золотую медаль на биеннале фотографии в Венеции в 1919 году.57, а в 1966 году он был удостоен премии журнала Американского общества фотографов. Он получил медаль города Арля и первую национальную Гран-при по фотографии в Париже. Он вдохновил будущих художников, таких как Дайан Арбус, которая сказала, что Брассай научил меня кое-чему о неясности, потому что в течение многих лет я был привязан к ясности. В последнее время меня поразило, как я действительно люблю то, что не могу увидеть на фотографии. В Брассаи, в Билле Брандте есть элемент настоящей физической тьмы, и очень волнующе снова увидеть тьму.

Провокационный характер изображений Брассаи сделал Брассаи художником и фотографом, которым он был. Его изображения обладают вневременностью, необходимой для того, чтобы продолжать очаровывать современную аудиторию.

7 июля 1984 года Брассаи умер в Ницце. Похоронен на кладбище Монпарнас. Брассай был занесен в Международный зал славы и музей фотографии в 1979 году. TheArtStory

Краткое изложение Brassaï

Дьюла Халас, или Брассай — псевдоним, под которым он стал гораздо более известен, — широко известен своими авторскими фотографиями ночной жизни Парижа и особенно его сборником фотографий Ночной Париж . Его широта диапазона, однако, более обширна, чем можно было бы предположить из этой оригинальной коллекции. Как фотограф-фрилансер и фотожурналист, он внес наибольший вклад в идею народной фотографии, хотя, отчасти благодаря сюрреалистам, ему часто приписывают стирание любого очевидного различия между тем, что можно было бы назвать уличной фотографией, и тем, что можно было бы квалифицировать как изобразительное искусство. В конечном счете, именно его любопытство к живым явлениям урбанизации двадцатого века и Парижа в частности определило предметы, на которые и на которые он обращал свой объектив.

Достижения

• Брассай хотел «обездвижить движение» (по его собственным словам), а не улавливать динамический пульс города посредством движения. Как и Эжен Атже, Брассай встречал Париж на уровне улиц и в незнакомых местах; и, подобно Атже, он часто видел красоту в обыденном или не замеченном и забытом.
• Брассай представил различных персонажей, с которыми он столкнулся, как «типы». Он использовал свою камеру, чтобы вести хронику невидимой стороны человеческого поведения: от незаконных связей и частных сборищ до преступной деятельности и полицейской деятельности, до бродяг и рабочих, возвращающихся после долгих ночных смен. В работах Брассая есть спонтанность, но он без колебаний позировал или инсценировал свои фотографии, когда ему приходилось выполнять свои заказы.
• Фотоисторик Грэм Кларк описал фотографии Брассая Ночного Парижа как «психологическое пространство воображения»; рассматриваемое «пространство» очень сильно запутано в темных уголках города. Тогда его ночной мир состоит из борделей и отелей; бары и ночные клубы, а не грандиозная архитектура. В то же время Брассай упивался деталями маловероятных знаков городской жизни, таких как нацарапанные граффити, корявые рекламные щиты и осыпающаяся каменная кладка.
• Брассай предпочитал раскрывать сразу, показывая осознание красоты вещи, места или человеческого присутствия самого по себе. Писатель Генри Миллер резюмировал мировоззрение своего друга риторическим вопросом: «Желание, которое так сильно проявляет Брассай, желание не вмешиваться в объект, а рассматривать его таким, как оно есть, не было ли вызвано глубоким смирением, уважение и почтение к самому объекту?»

Важное искусство Брассаи

Развитие искусства

Художественные изображения

c. 1930

Увеличенные объекты: спички

Этот крупный план пяти деревянных спичек на фоне печатного текста был предназначен для иллюстрации истории в 10-м выпуске Paris Magazine , опубликованном в июне 1932 года. журнал и отличался от многих других, которые он публиковал, которые обычно отражали те или иные формы социального или морального проступка. На этом изображении, кажется, существует неявная игра между объектом и текстом, поскольку они оба обрезаны и наложены друг на друга, чтобы побудить зрителя посмотреть и поразмышлять над потенциальным значением(ями) изображения. Эта «вырванная с корнем фотография», как назвал ее фотоисторик Питер Галасси, становится чем-то вроде тайны или предлагает непреднамеренные значения, которые забавляли читателей популярной прессы, а также сюрреалистов, которые пытались завладеть этим любопытным типом изображений. .

Сюрреалисты ценили то, как увеличенные детали или крупный план подрывали современную объективность и ее «прямое» представление объекта. Чем конкретнее или детальнее знакомый объект, тем больше у него возможностей превратиться во что-то незнакомое и эфирное: возможно, в совершенно новый объект для созерцания. Это неоднозначное качество характеризовало народную фотографию того времени, и иллюстрированная пресса регулярно выпускала ее в надежде привлечь внимание читателей. Брассай, настроенный на интеллектуальную привлекательность изображений, умел создавать изображения, которые могли развлечь и разбудить читателей таких публикаций. Но Соответствует не только вписывается в сферу сюрреализма, но и принадлежит к движению New Vision в фотографии, которое также ассоциировалось с эстетикой Баухауза: крупные планы, резко обрезанные и кадрированные под высоким и низким углом. В начале 1930-х годов Брассай сделал серию подобных экстремальных снимков крупным планом на новую камеру Voigtlander Bergheil с макрообъективом.

Серебряно-желатиновая печать — Brassaï Archive

Художественные изображения

19:30-32

Ручей, змеящийся по пустой улице

Брассай был, по словам фотоисторика Кристиана Букере, фотографом «нового мира», то есть мира, «где ночь больше не ночь и где свет жесток и беспощаден». громко вырывается […] делая вещи видимыми там, где раньше были только предположения». На этой картине Брассай был очарован тем, как электрический свет отражался от уличного тротуара, обнажая волнообразный рисунок булыжников, который одновременно определял желоб и направлял поток канализационной воды по пустынной улице. Он позволил непрямому освещению тротуара смягчить эффект ярких уличных фонарей.

Вдохновленный Кертесом, Брассай хотел сфотографировать ночной город с систематической дисциплиной и поэзией. Кертес сделал свои фотографии Сены ночью с получасовой выдержкой. Брассай выбрал камеру Voigtländer большего формата с целью использовать более длительное время выдержки, хотя такой подход требовал более расчетливого и вдумчивого использования камеры и особого обращения с освещением. Застрял на переходе от газового освещения к электрическому; из Belle Époque 9С 0036 до современности ночной Париж стал главной темой Брассая на шесть лет. Он фотографировал исторические церкви и памятники города, его парки и кладбища, с севера на юг, с обеих сторон Сены и с разных точек зрения, в любое время года и в любую погоду, но его ночные фотографии на открытом воздухе лишь изредка включали человеческие фигуры.

Фотогравюра – Музей современного искусства, Центр Помпиду, Париж

Художественные изображения

1937

Paris Street

Велосипедист (курьер) остановился, чтобы полюбоваться увеличенным портретом культовой немецкой кинозвезды Марлен Дитрих, украшающим стену здания. Уличная фотография Брассая обычно была точной и описывала то, как люди передвигались и взаимодействовали с парижским городским пейзажем. Как красноречиво пояснял Брассай: он «всегда стремился обездвижить движение, заморозить его в физической форме, придать людям и вещам ту грандиозную неподвижность, на которую способны только катаклизмы и смерть». Однако, в отличие, скажем, от Уокера Эванса или Беренис Эбботт, Брассай не относился к повседневным вывескам — вывескам магазинов, дешевых кафе, рекламным объявлениям и т. д. — как к значимым народным объектам. Скорее, он был очарован Парижем как таковой : но в его обыденных деталях (например, тротуаре, уличных фонарях), найденных объектах (например, билетах на метро) и в поведении различных социальных классов. По словам друга Брассая, Генри Миллера, «стены, грифонов , человеческое тело, удивительные интерьеры, все эти отдельные и взаимосвязанные элементы города образуют в своем ансамбле гигантский лабиринт раскопок». Каким бы богатым поэтическими образами ни был Париж, внимание Брассая к повседневным сценам также удовлетворяло более практическим требованиям выполнения комиссий для иллюстрированной прессы.

Серебряно-желатиновый принт

Artwork Images

1932

Пара мужчин на балу «Magic-City», Париж

На этой фотографии элегантной пары из высшего среднего класса, танцующей вместе, появляется загадочная личность. При ближайшем рассмотрении мы замечаем, что женщина на самом деле мужчина, одетый как леди: в атласном платье, в длинных перчатках, с воротником на шее, в шляпе и с вуалью. Ее партнер-мужчина носит фалды, галстук-бабочку и белый носовой платок в нагрудном кармане. Их окружают другие танцующие пары, которые соревнуются за место на танцполе, но явно наслаждаются этим событием. Эта фотография вошла в число 46 фотографий, опубликованных в книге Voluptés de Paris (Удовольствия Парижа), та же книга, от которой Брассай отказался после публикации из-за включения зловещих описаний картинок.

Сама по себе картина Брассая отражает теплую и восхитительную атмосферу «дрэг-боллов», которая стала популярной среди парижских геев в 1920-х годах. Это изображение является частью серии, которую Брассай сделал из вечеров трансвеститов под названием Bals des Invertis , которые проводятся каждый год во время карнавала во вторник на Масленицу (Mardi Gras) и в середине Великого поста (Mi-Carêm) между 19С 22 по 1939 год. Вечеринки проходили в Magic-City Dancing, огромном танцевальном зале на улице Университета, недалеко от Эйфелевой башни (первоначально построенном как пристройка к Всемирной выставке 1900 года). Брассай описал это важное общественное собрание следующим образом: «Сливки парижских инверторов должны были собраться там, без различия класса, расы или возраста. и молодые мясники, парикмахеры и лифтеры, известные дизайнеры одежды и трансвеститы». Вскоре после войны бальный зал Magic City был превращен в студию французской государственной телевизионной сети.

Серебряно-желатиновый принт — Музей Виктории и Альберта, Лондон

Artwork Images

1931-34

Обнаженная

Брассай превращает обнаженное женское тело в геометрические линии, кривые и формы, наводящие на мысль о его телесности. Он сосредоточился на туловище женщины, изогнутом под углом, чтобы показать очертания ее бедер, талии и груди. Голова и ноги женщины обрезаны, а изогнутый угол туловища делает ее тело похожим на парящую органическую форму. Брассай еще больше абстрагировал ее тело, вырезав это изображение и поместив его на нейтральный фон (ткань), чтобы подчеркнуть ощущение парения в мечтах о желании. Обнаженная сопровождалась эссе Мориса Рейналя о «Разнообразии человеческого тела», опубликованном в первом номере журнала Surrealist Minotaure в 1933 году, хотя Брассай считал сюрреалистический аспект своих изображений не чем иным, как «реальным, переданным фантастическим». по видению».

Брассай предоставил журналу около 150 фотографий обнаженной натуры за десять лет. Обнаженная женская фигура, возможно, была темой, которой он широко занимался в своих рисунках и скульптурах, но его обезглавленные обнаженные тела имели особую привлекательность для сюрреалистов. «Без голов или с уменьшенными головами, — как заметил историк искусства Сидра Стич, — фигуры больше не свидетельствуют о своем превосходящем человеческом статусе». Брассай сотрудничал с разными авторами-сюрреалистами, в том числе с Сальвадором Дали и Андре Бретоном, предоставляя фотографии для их статей (для Минотавр ). Тем не менее Брассай, чьи метафоры были более рациональными и визуально обоснованными, чем метафоры сюрреалистов, держался на определенном расстоянии от движения.

Серебряно-желатиновый принт – Музей Метрополитен, Нью-Йорк

Artwork Images

1932

Мадам Бижу в Баре де ля Лун, Монмартр, Париж

Здесь Брассай представляет мадам Бижу, хорошо известную в Париже -monde как гламурная и яркая пожилая женщина. Она смотрит прямо в камеру, привлекая взгляд фотографа, и она одета в пух и прах, в своей изношенной одежде и драгоценностях. Она сидит с полузажженной сигаретой в руках и бокалом вина на столе перед ней в ночном клубе Bar de la Lune на Монмартре. Она источает упавший социальный статус. По собственным добрым словам Брассая: «За ее блестящими глазами, все еще соблазнительными, освещенными огнями Belle Époque , как будто они избежали натиска возраста, призрак красивой девушки, казалось, улыбался».

Брассай несколько раз изображал мадам Бижу, и некоторые из ее портретов появились в его книге Ночной Париж . Она даже вдохновила на создание главной героини французской пьесы 9.0035 Сумасшедшая из Шайо в 1945 году. Для этих интерьерных портретов Брассай использовал новаторские методы искусственного освещения. Его помощник готовил пороховой пистолет со вспышкой и отражающий экран, что позволяло Брассаю создавать более мягкое освещение, чем резкий свет, создаваемый лампой-вспышкой. Это новшество могло бы позволить Брассаю создать более сложный эффект, но яркие взрывы пороха вынудили его друга Пикассо дать ему прозвище «Террорист».

Серебряно-желатиновый принт — Estate Brassaï Succession, Paris

Artwork Images

1939

Пикассо у плиты, rue des Grands Augustins, Paris

Легендарный испанский художник Пабло Пикассо курит в кресле рядом с большой печью, которая отбрасывает огромную тень позади него, подчеркивая его присутствие. Брассай сделал эту фотографию в конюшне, которую Пикассо использовал в качестве своей парижской студии во время Второй мировой войны. Брассай объяснил: «Я хотел сфотографировать его в его новой студии, в которой он еще не жил, и в кафе Сен-Жермен-де-Пре, где он был завсегдатаем в течение пяти лет… некоторые из них сидят возле огромной буржуйки с длинным дымоходом, купленной у коллекционера… Он в восторге от своего портрета с его необыкновенной печкой, портрета, появившегося позже в Life [журнал]»

Коллекция, которую он создал для Пикассо в 1943 году, была основным доходом фотографа в то время. Тем не менее, дружба между двумя художниками восходит к 1932 году, когда Брассай сфотографировал некоторые скульптуры Пикассо для Minotaure . Имея репутацию особенно суетливого в записи своих работ, Пикассо, который к этому времени также экспериментировал с фотографией, полностью одобрял фотографии Брассаи. один сильный источник света (масляная лампа), спрятанный за лейкой.0007

Серебряно-желатиновый принт — Estate Brassaï Succession, Париж

Artwork Images

1933-56

Любовь из серии граффити VI

Это вырезанное вручную сердце с инициалами L-A было найдено Брассаем на бетонной стене в рабочем -классный район Парижа. Это захватило воображение Брассая, и он считал граффити «примитивным искусством» современного города. Изображение запечатлевает для потомков неизгладимый след любовной привязанности, но, возможно, более красноречивым является сравнение Брассая между, по словам куратора Анны Уилкс Такер, «нарисованным пещерным человеком бизоном, усеянным стрелами, с сердцами, опустошенными яростью, [которые ] оба инициированы стремлением к магическим силам». Преднамеренное обрамление изображения Брассаем превратило беспорядочно расположенные линии на стене в символы анимистических повествований.

Брассай начал свою серию граффити в начале тридцатых годов, предпочитая резные рисунки на стенах. Его первые фотографии граффити были опубликованы в Minotaure в 1933 году. Брассай работал над серией в течение тридцати лет и в конце концов опубликовал фотокнигу о граффити в 1961 году. с выражениями любви, такими как сердца и солнечные лучи, оформлены как изображения эмоций, которые почти невозможно изобразить. Брассай разделил все фотографии в серии на девять категорий с такими названиями, как «Рождение лица», «Маски и лица», «Смерть», «Магия» и «Примитивные изображения», направляя зрителя к конкретным прочтениям. . Он перешел от своих человеческих объектов к неодушевленным, часто абстрактным настенным рисункам, чтобы уловить суть города символическим и мистическим образом.

Серебряно-желатиновый принт — Музей Виктории и Альберта, Лондон

Биография Брассаи

Детство

Брассай, урожденный Дьюла Халас в Брассо, Трансильвания (ныне Румыния), был назван в честь своего отца. Он был старшим из трех сыновей, а его родители были молодой парой из высшего среднего класса. Его мать, Матильда Верзар, была католичкой армянского происхождения, а отец был элегантным и утонченным венгерским интеллектуалом, который обеспечивал свою семью учителем французской литературы. Юный Дьюла дорожил памятью о жизни в Belle Époque Париж во время творческого отпуска отца. Пока его отец продолжал учебу в Сорбонне и Коллеж де Франс , Дьюла и его брат Кальман играли в Люксембургском саду. Дьюла был очарован достопримечательностями большого города. Как он позже вспоминал об этом: «На Марсовом поле я увидел Буффало Билла и его гигантский цирк с ковбоями, индейцами, буйволами и венграми Чикос . В Театр дю Шатле , я был очарован фантастическим зрелищем под названием «Том Питт» и присутствовал на церемонии приветствия Альфонсо XIII в Париже». изучал венгерский, немецкий и французский языки.Он также проявлял творческий подход и талант к рисованию.

Раннее обучение и работа

Дьюла был пятнадцатилетним подростком, когда разразилась Первая мировая война.Поскольку Румыния находилась в состоянии войны с Германией и Австро-Венгрией , семья Халас бежала из Брассо, когда румынские войска перешли трансильванскую границу. Они поселились на время, как и другие трансильванские беженцы, в Будапеште, где Дьюла закончил школу и получил высшее образование. Осенью 1917 октября Дьюла присоединился к австро-венгерскому кавалерийскому полку, но не участвовал в боевых действиях из-за растяжения колена и того, что большую часть войны провел в военном госпитале, выздоравливая. Когда его военные обязанности закончились, и, несмотря на продолжающиеся боевые действия, Дьюла изучал живопись и скульптуру в Венгерской академии изящных искусств в Будапеште. Он делил квартиру со своим наставником и наставником Яношем Маттисом-Тойчем. Маттис-Тойч, самостоятельный опытный художник, был связан с влиятельной группой венгерских и международных авангардистов, и благодаря этой дружбе Дьюла слишком скоро оказался погруженным в будапештское авангардное сообщество.

Вскоре после подписания перемирия в ноябре 1918 года Дьюла присоединился к венгерской Красной Армии, чтобы сражаться в поддержку недолговечной Венгерской Советской Республики, коммунистического государства, просуществовавшего всего 133 дня. Он бежал из Будапешта, когда консервативный режим сменил коммунистическое правительство в 1920 году. По совету своего отца Дьюла, которому сейчас двадцать лет, решил отправиться в Берлин. Он свободно владел немецким языком, и, как бывшего гражданина Австро-Венгерской империи, его приветствовали в городе. Действительно, он начал работать журналистом в венгерских газетах 9.0035 Келети и Напкелет во время учебы в Академии изящных искусств в Берлине-Шарлоттенбурге. В этот период он больше узнал о живописи, театре и музыке, писал прозу и стихи. Находясь в Берлине, он также подружился с известными венгерскими художниками и писателями, а именно с художниками Лайошем Тихани и Берталаном Пором, а также с писателем Дьёрдь Белёни, с которым он вскоре образовал круг друзей в Париже. По окончании первого семестра Дьюла оставил Берлин и учебу позади. Он вернулся домой, готовясь к возвращению в Париж.

Зрелый период

К 1924 году Монпарнас стал центром авангардной деятельности. По прибытии (в феврале того же года) Дьюла должным образом разыскал своих берлинских знакомых. Он освежил свой французский, читая Пруста, и зарабатывал на жизнь, работая журналистом в немецкой и венгерской прессе. Дьюла иногда иллюстрировал свои интервью и статьи нарисованными карикатурами или фотографиями, которые он брал в барахолках или книжных лавках, работающих на берегах Сены. Фотографические изображения пользовались особенно высоким спросом в бурно развивающейся издательской индустрии, и 19 декабря25 декабря Дьюла присоединился к немецкому фотоагентству Mauritius Verlag .

Андре Кертес прибудет на Монпарнас в 1925 году. Кертес (не говорящий по-французски) уже был опытным фотографом и фотожурналистом, и они вместе работали над несколькими статьями для еженедельного французского фотожурнала Люсьена Фогеля, VU . Именно Кертес научил Дьюлу методам ночной фотографии и помог воспитать в своем соотечественнике и друге понимание художественных возможностей фотографии.

Удалить рекламу

Получив изображения для немецкой прессы с 1926 года, Дьюла начал делать свои собственные фотографические изображения к концу десятилетия. К 1931 году его фотографии стали регулярно появляться в криминальных и сексуальных журналах Paris Magazine, Pour lire à deux и Scandale , а также в еженедельниках Vu, Voilá и Regards . Дьюла смог продать права на воспроизведение своих фотографий другим журналам и книгам, и это обеспечило ему достаточный доход, чтобы пережить годы депрессии. Однако Дьюла все еще лелеял свою мечту стать художником, и для того, чтобы сохранить свои настоящее имя для своего настоящего искусства, Дьюла использовал (и уже периодически использовал) псевдонимы для многих своих журналистских статей (Жан д’Эрлейх, пожалуй, самый известный). Брассай, производное от названия его родного города, был псевдонимом, который он выбрал для подписи своих фотографий. Друг Дьюлы, торговец произведениями искусства Зборовский, познакомил его с Эженом Атже, и Брассай начал подражать этому самому уважаемому из парижских уличных фотографов.

Как и его отец, Дьюла с его любовью к Парижу и французскими манерами нашел себя столь же желанным в аристократических кругах (с которыми его познакомила его любовница мадам Делоне-Бельвиль), как и в полусвете проституток и сутенеров. Модное общество любило смешиваться с «мусором» Монпарнаса с тех пор, как успех Жозефины Бейкер и ее Revue Négre , а также то, что он был одной ногой в высшем обществе и одной ногой в ночной сцене Монпарнаса, послужили источником вдохновения для его искусства. Его фотографическая карьера резко пошла вверх после того, как он показал 100 отпечатков редактору Карло Риму и издателю журнала 9 Люсьену Фогелю.0035 ВУ . Фогель также был членом редколлегии щедро печатаемого ежемесячника Arts et Métiers graphiques , и именно он (Фогель) посоветовал Брассаю показать небольшую группу из 20 ночных фотографий его издателю Шарлю Пеньо. Брассай должным образом подписал контракт с Peignot на фотокнигу Paris de nuit (Ночной Париж) . Книга была выпущена 2 декабря 1932 года, и с тех пор Дьюла навсегда стал известен миру фотографии как Брассай.

Брассай вращался в кругах общения с некоторыми из самых важных художников и писателей, живших в Париже в 30-е годы, включая Пабло Пикассо, Альберто Джакометти, Жака Превера и Жана Жене. Писатель и друг Генри Миллер дал ему знаменитое прозвище «глаз Парижа». Позже Миллер писал: «Знакомство и дружба самых феноменальных художников века стоили поездки на Луну!»

В возрасте 33 лет имя Брассая навсегда ассоциировалось с огнями города, публичными домами, цирками и преступным миром. Успех Ночной Париж принес ему контракты на новые книги, а также заказы на рекламные портреты художников и писателей. Он фотографировал Оскара Кокошку, Жоржа Брака, Андре Дерена (среди прочих), и гонорары от этих портретов увеличивали его регулярный доход. Искусствовед греческого происхождения Э. Териад (Эфстратиос Элефтериадес) вскоре пригласил Брассаи сфотографировать студии Пабло Пикассо на улице Ла Боэти и в Буагелупе, недалеко от Парижа. Эта коллекция появилась в роскошном художественном журнале молодого швейцарского издателя Альберта Скиры 9.0035 Minotaure , впервые опубликованный в июне 1933 года. Брассай продолжал вносить свой вклад в Minotaure , и именно благодаря его связи с журналом он познакомился с Ман Рэем и другими светилами сюрреализма, включая Сальвадора Дали, Поля Элюара и Андре Бретона. .

В 1933 году он стал одним из первых членов почтенного агентства Rapho , созданного в Париже другим венгерским иммигрантом Шарлем Радо. Только в 1935 году Брассай продолжил Ночной Париж с публикацией его второй книжки с картинками, Voluptés de Paris ( Удовольствия Парижа ). Книга посвящена уличным проституткам, веселым балам, гинчам, (португальским), Кики де Монпарнас и Казино де Пари (и другим городским местам встреч). Однако, к большому отвращению Брассая, вспомогательный текст, одобренный издателем, побуждал читателя смотреть на его фотографии с непристойной и вуайеристской точки зрения. Брассай сразу же отказался от книги, но он извлек уроки из опыта, настаивая на контроле над всеми аспектами производства будущих книжных изданий.

Удалить рекламу

К середине тридцатых Брассай приобрел международную известность. Он мог переключаться между уличной и художественной фотографией, но теперь решил больше сосредоточиться на высшем обществе. Он публиковал изображения в ежемесячных изданиях по искусству и культуре, включая Liliput и Coronet , а с 1935 года — в престижном американском журнале Harper’s Bazaar . Американцы позволили Брассаю свободно заниматься творчеством, и, хотя его фотографические работы приносили прибыль, Брассай не мог воздержаться от занятий традиционным искусством. Действительно, весной 19В 37 году он принял решение уйти со своего поста в журнале Coiffure de Paris , чтобы посвятить свою энергию живописи и скульптуре. Однако вторжение Германии во Францию ​​летом 1940 года сорвало его план. За исключением короткого периода на юге Франции, Брассай оставался в Париже на время оккупации. Ему пришлось получить фальшивые румынские документы, в то время как его единственным средством дохода оказался тайный заказ 1943 года от Пикассо, его друга, которому уже около десяти лет, сфотографировать скульптуры для запланированной книги. Хотя Брассай сделал несколько портретов Пикассо в тридцатые годы, именно по заказу Пикассо два художника начали регулярно видеться.

Поздний период

Брассай продолжал заниматься фотографией на протяжении сороковых годов, но это больше не было его единственной заботой. Поощренный им вернуться к рисованию — «Вы владеете золотым рудником, и вы эксплуатируете соляной рудник», довольно косвенно посоветовал Пикассо, — знаменитый художник организовал и присутствовал на открытии выставки рисунков Брассая в престижной галерее Реноу & Колле в июне 1945 года. В следующем году те же рисунки были опубликованы в томе под названием 9.0035 Trente dessins ( Тридцать рисунков ) в сопровождении стихов Жака Превера.

К концу сороковых Брассай достиг среднего возраста. К настоящему времени он был счастливо женат на Жильберте-Мерседес Бойер, которая была на двадцать лет моложе его, и в ноябре 1949 года получил французское гражданство. В послевоенное время Брассай вернулся к некоторым темам и стилю и в своих более ранних работах. Он снова работал на Harper’s Bazaar , чьи щедрые комиссионные позволили ему путешествовать по всему миру. В это же время он начал изучать писательство, кинопроизводство и театр.

Брассай написал около 17 рассказов, биографий и фотокниг за свою жизнь, в том числе История Марии (1948), Генри Миллер: парижские годы (1975) и Художники моей жизни (1982). Он также успешно занимался кинопроизводством и в 1956 году получил награду за самый оригинальный фильм на Каннском кинофестивале за свой фильм Tant qu’il y aura des betes ( Пока есть животные ). Его фотографические достижения также были отмечены престижными наградами и даже наградами за заслуги перед жизнью: Золотая медаль за фотографию на Венецианской биеннале (1957), а затем Кавалер искусств и литературы (1974) и Кавалер ордена Почетного легиона (1976) во Франции.

В конце 1950-х Брассай купил Leica и впервые сделал цветную фотографию. Ему также удалось съездить с женой в США в 1957 году, воспользовавшись приглашением журнала Holiday . Остановки в этой поездке включали Нью-Йорк, Чикаго и Луизиану. Он резюмировал свои отношения с Америкой так: «Я противоположность Христофору Колумбу … на этот раз Америка только что открыла меня».

Удалить рекламу

Перейдя в шестидесятые годы, Брассай заново открыл для себя свои ранние работы и сделал новые отпечатки и новые дополнения к ранним фотокнигам. Его фотографии граффити, сделанные в течение трех десятилетий по состоянию на 1933 год, были опубликованы в фотокниге под названием Graffiti в 1961 году. Эти изображения неодушевленных и часто абстрактных настенных надписей символически и мистически передали суть Парижа. Брассай опубликовал свои мемуары «Беседы с Пикассо » в 1964 году, которые Пикассо одобрил, отметив: «Если вы действительно хотите узнать меня, прочтите эту книгу». Он перестал делать новые фотографии с 19 лет.62, решение, которое, кажется, совпало со смертью Кармель Сноу, нью-йоркского редактора Harper’s Bazaar в том же году.

Брассаи дожил до восьмидесяти четырех лет, когда он скончался 8 июля 1984 года в Больё-сюр-Мер, Приморские Альпы на юге Франции. Он был похоронен на кладбище Монпарнас в Париже, где 60 лет назад начались его творческие приключения.

Наследие Брассаи

Брассай расширил тему фотографии благодаря своему увлечению нравами городской ночной жизни, разыгравшейся в высшем обществе и на улицах Парижа. Его способность сливаться с обществом в целом, сочетающаяся с его способностью выражать себя в различных средствах, говорит о художественном эрудите, который понимал, что значит поглощать и принимать различные влияния. Действительно, за время своей плодотворной карьеры он создал более 35 000 фотоизображений, используя стилистические методы прямой фотографии, уличной фотографии и документальной фотографии, а также экспериментировал с рисованием, созданием фильмов и письмом. Тем не менее, он наиболее известен как фотограф и за неземное качество, которым так восхищаются сюрреалисты, которое он привносил в свои изображения.

Брассай был одним из двух самых влиятельных фотографов в европейской фотографии 1930-х годов. С Анри Картье-Брессоном, «классическим и размеренным», Брассай уловил «дух причудливости», как лаконично выразился Джон Шарковски, бывший директор Музея современного искусства в Нью-Йорке. Его увлечение фигурами, принадлежащими к парижскому преступному миру, оказало влияние на последующие поколения фотографов, особенно на Дайан Арбус и Нэн Голдин, которые также снимали людей из маргинала общества. Тем временем его городские пейзажи продолжают определять романтический идеал Парижа как богемного мегаполиса. Его техническое мастерство в ночной фотографии открыло путь другим фотографам для исследования знаковых городов ночью. Одним из таких проектов был откровенный оммаж Билла Брандта Brassaï 9.0035 Ночь в Лондоне (1936), коллекция, положившая начало очень успешной карьере Брандта.

Influences and Connections

Influences on Artist

Influenced by Artist

• André Kertész

• Eugène Atget

• János Mattis-Teutsch

• László Moholy-Nagy

• Pablo Пикассо

• Генри Миллер

• Robert Desnos

• Photojournalism

• Straight Photography

• Expressionism

• Henry Moore

• Nan ​​Goldin

• Diane Arbus

• W. Eugene Смит

• Янош Райзманн

• Пабло Пикассо

• Bill Brandt

• Henry Miller

• Street Photography

• Photojournalism

• Documentary Photography

• Surrealism

Open Influences

Close Influences

Useful Resources on Brassaï

Книги

Статьи

Видеоклипы

Книги

Приведенные ниже книги и статьи представляют собой библиографию источников, использованных при написании этой страницы. Они также предлагают некоторые доступные ресурсы для дальнейших исследований, особенно те, которые можно найти и приобрести через Интернет.

biography

written by artist

Посмотреть еще книги

статьи

видеоклипы

Similar Art

The Fork (1928)

André Kertész

Read more

Hyéres, France (1932)

Henri Cartier-Bresson

Read more

Mannequin (1938)

Man Ray

Surrealism

Подробнее

Брассаи (Дьюла Халас) Фотография — Галерея Холдена Лунца

Известный с 1932 года под псевдонимом Брассай (происходит от Брассо, места его рождения), Дьюла Халас пришел в фотографию благодаря самообразованию. Сначала он изучал искусство в Будапеште и Берлине, а вскоре стал активным участником кругов, в которые входили Ласло Мохой-Надь и Василий Кандинский. В 1924 года он отправился в Париж в качестве журналиста. Там он познакомился с Эженом Атже в 1925 году, чьи работы должны были стать постоянным образцом для его более поздних работ. Год спустя он встретил своего соотечественника Андре Кертеса, которого часто сопровождал в командировках и чьи фотографии иногда использовал для документирования своей работы. В 1929 году Брассай одолжил фотоаппарат и сделал свои первые фотографии, а вскоре после этого решил приобрести собственный фотоаппарат Voigtländer. Во время своих длительных скитаний по ночному Парижу Брассаи начал в 1930, для записи опустевших улиц и площадей города. Результаты этой работы были опубликованы в 1932 году в его знаменитой книге «Ночной Париж».

Помимо эстетического очарования таинственной и похожей на сцену архитектуры, фотограф также столкнулся с техническими проблемами, связанными с экстремальными условиями освещения для его ночных фотографий. Во время этих ночных посещений Брассаи также увлекался общественной деятельностью. В барах и на улицах он снимал ночных сов города, фотографируя бродяг, проституток, любовников, танцоров и другие колоритные фигуры. В 1932 Брассаи обнаружил граффити на стенах Парижа и много лет освещал эту тему. Благодаря своим статьям в сюрреалистическом журнале «Минотавр» в 30-е годы Брассай познакомился со многими писателями, поэтами и художниками-сюрреалистами. Он начал работать в Harper’s Bazaar в 1937 году и снабжал этот журнал множеством фотоочерков об известных литераторах и художниках. В 1962 году Брассаи полностью отказался от фотографии после смерти издателя журнала Кармель Сноу. С тех пор он был занят созданием новых отпечатков своих фотографий и новых изданий своих ранних книг.

Показаны все 17 результатов

Сортировка по умолчаниюСортировать по популярностиСортировать по последнимСортировать по цене: от низкой к высокойСортировать по цене: от высокой к низкой

• Брассай (Дьюла Халаш)

  Chez Suzy, En Attendant Le Client Добавить в корзину

• Брассай (Дьюла Халаш)

  Клошар с сыном в чате Добавить в корзину

• Брассаи (Дьюла Халаш)

  Пара Au Bal Blomet, Париж Добавить в корзину

• Брассай (Дьюла Халаш)

  Deux Filles De Montmartre Добавить в корзину

• Брассай (Дьюла Халаш)

  Enfant a la Balle Добавить в корзину

• Брассай (Дьюла Халаш)

  Fille De Joie Du Quartier Italien Dans Une Robe Printanière Добавить в корзину

• Брассай (Дьюла Халаш)

  Groupe d’Hommes, автор «Zinc» в бистро, Rue de Lappe Добавить в корзину

• Брассай (Дьюла Халаш)

  Введение Chez Suzy, улица Грегуар-де-Тур, Париж Добавить в корзину

• Брассай (Дьюла Халаш)

  La Grosse Fille de Joie, Квартал Италия Добавить в корзину

• Брассай (Дьюла Халаш)

  Le 14 Juillet, площадь Бастилии, Париж Добавить в корзину

• Брассай (Дьюла Халаш)

  Le Bal de Quatre-Saisons, Rue De Lappe Добавить в корзину

• Брассай (Дьюла Халаш)

  Матисс и его модель на вилле д’Алезия в Париже. Добавить в корзину

• Брассай (Дьюла Халаш)

  Parade D’Un Spectacle De Fete Foraine, бульвар Сен-Жак, Париж Добавить в корзину

• Брассай (Дьюла Халаш)

  Скульптуры Пикассо Арендатора Une De Les Добавить в корзину

• Брассай (Дьюла Халаш)

  Полицейская сводка, Париж Добавить в корзину

• Брассай (Дьюла Халаш)

  Un Bar Rue de Lappe (La Bastoche) Добавить в корзину

• Брассай (Дьюла Халаш)

  Без названия (Женщина в маске кошки) Добавить в корзину

Подпишитесь на нашу рассылку новостей

Мы будем обрабатывать предоставленные вами личные данные в соответствии с нашей политикой конфиденциальности. Вы можете отказаться от подписки или изменить свои предпочтения в любое время, нажав на ссылку в любом электронном письме.