Йозеф судек фотографии: » Классики фотографии. Йозеф Судек – мир за запотевшим окном

Содержание

» Классики фотографии. Йозеф Судек – мир за запотевшим окном

«Все вокруг нас — живое или мертвое — в глазах сумасшедшего фотографа приобретает множество форм. Мертвые объекты возвращаются к жизни благодаря свету или окружающему их миру. Поймать такой момент — я думаю, это очень поэтично». 

(Йозеф Судек)

 

В марте 1896 года родился один из величайших фотографов ХХ века Йозеф Судек. Проклятая суета заставила меня забыть об этом. Но, первый весенний месяц еще не кончился, и мы отдадим должное великому мастеру.

В Восточной Европе ХХ-го столетия чешская фотография стала самой яркой и наиболее представительной. Личностей, прославивших себя светописью в Чехии даже трудно перечислить. Но настоящих гениев в этой благодатной для фотографии стране единицы. Из тех, кто никуда не уезжал и пережил на родине все катаклизмы, пожалуй, можно назвать только двух невероятно похожих и в то же время совершенно разных фотохудожников Йозефа Судека и Яна Саудека.

Оба отшельники: один спрятался от общества из-за инвалидности (Судеку ампутировали руку), а второго изгоем сделало государство. Помешавшееся после войны на соцреализме, оно не принимало подвально-эротического мировосприятия Саудека. О таких художниках Анатолий Эфрос писал когда-то: «Можно подумать, будто у истории есть для таких случаев одна обязательная схема. Она приготавливает им некую жизненную пещеру, упрятывает их туда, плотно закрывает вход, трещит морозом и метет метелицей, засыпая дорогу». Но, оставим Яна Саудека. Начнем рассказ о «небоскребах» чешского фотоискусства с лабиринтов, оставленных «братцем», как называл себя Йозеф Судек. Поэт светописи и гений состояний, Судек получил «титул» классика еще при жизни.

Многие известнейшие галереи и музеи мира почитали за честь показать работы прославленного мастера. Однако жизнь художника складывалась драматично. Он родился на рубеже XIX и XX столетий, в небольшом чешском местечке Колин, начал учиться в одном из самых таинственных чешских городов Кутна Гора (Один музей человеческих костей здесь чего стоит!).

С детства проявлял интерес к искусству и почему-то к спорту. Так что в школе проблем с физкультурой не было, а заодно с пением и рисованием. Уже тогда уверенный в себе Йозеф мечтал о карьере художника. Но кто мог предположить, что грянет война, которая разрушит все его планы.

Девятнадцатилетний паренек из провинции оказался на итальянском фронте. Стрелял, бегал в атаки, сходил с ума от страха… Но однажды, совсем рядом рванула граната. Судек остался без правой руки. Несколько лет госпиталей, инвалидных домов. Физические страдания усиливали душевные муки. Он целыми днями просиживал у больничного окна, надолго проваливаясь в свое горе. «Я не смогу быть художником», — вертелось в мозгу. Тогда и появилось предчувствие одиночества, которое не покидало и мучило. На время, его единственным другом стало запотевшее окно. Оптические изломы пыльного стекла, иногда размываемые струями дождя, ирреальный мир за ним заставляли молодого человека погружаться в состояние, близкое к наркотическому блаженству. Он растворялся в светлом прямоугольнике окна, избавляясь от терзавшей его действительности. Возможно, в одно из таких мгновений Йозеф и решил стать фотографом. Окно стало первым фотографическим образом, отпечатавшимся в его мозгу.

Болезненное чувство «ущербности» Судек пронес через всю свою жизнь. Вот одно из воспоминаний фотографа красноречиво свидетельствующее об этом: «Когда музыканты Чешской филармонии пригласили меня: «Йозеф, поедем с нами, мы отправляемся в Италию дать несколько концертов», я сказал себе: «Идиот, ты был здесь в Императорской армии, но не увидел красот этой прекрасной страны». И я поехал с ними на эту необычную экскурсию. В Милане нас очень тепло принимали, а затем мы поехали дальше, пока не приехали к тому месту (здесь и далее выделено мной – А.В.). Я сбежал с концерта; было темно, я заблудился, но я был должен его найти. В конечном итоге я нашел это место в полях покрытых утренним туманом, довольно далеко от города. Но моей руки там не было – только бедный фермерский домик стоял как прежде. Это в него меня занесли после ранения в правую руку. Они так и не смогли меня починить, долгие годы я скакал из госпиталя в госпиталь, был вынужден бросить профессию переплетчика.

 

Ребята из филармонии искали меня, даже полицию подключили, но – сам не знаю почему – я не мог заставить себя уехать. Только через два месяца я вернулся в Прагу. Они не укоряли меня, но с того времени я никуда не ездил и никогда не поеду. Что мне там искать, если того, что мне нужно все равно найти не возможно?»

Судек слишком обожествлял реальное изображение предметов, что в корне противоречило тогдашним принципам художественной фотографии, ориентировавшейся на академическую живопись и импрессионизм. В двадцатых годах в старом квартале Праги фотограф приобрел ателье. Это был маленький деревянный домик, окруженный кустами и садиком, заросшим высоким бурьяном. Здесь он провел всю жизнь, здесь родились все его шедевры.

У Судека было множество знакомых, но почти ни на одном снимке он не пожелал запечатлеть кого-то. Он снимал свою душу, зажатую тисками одиночества, покалеченную войной. Как эхо рокового взрыва гранаты, можно трактовать некоторые сюжеты его снимков. На одной из черно-белых фотографий изображена поверженная цементная статуя женщины. На переднем плане — рука «героини», которой она как бы закрывается от фотографа или защищается. Темой погибших скульптур переполнен цикл «Исчезнувшие статуи», который Судек снимал на протяжении двух десятилетий (1952-1973). С развороченными статуями фотограф никак не хотел расставаться, они полностью захватили его. Как больной туберкулезом, Судек отхаркивал войну. Он пытался поделиться своей болью с другими, как будто так можно было избавиться от нее. Его взгляд на мир — это взгляд отвергнутого инвалида. В работах Судека можно найти многое — страх, спокойную созерцательность, дыхание смерти. Нет только женщин, которых он очень стеснялся из-за отсутствия руки. Так, изредка промелькнет портрет ученицы или знакомой художницы, профессиональный, но робкий, обыкновенный.

Йозеф Судек работал допотопными, огромными камерами и печатал снимки контактным способом. Эффект был потрясающим: фотография будто прилипала к сознанию зрителя, не могла не оставить следа. Огромная серия «Окно моего ателье» предстает откровением уставшего от жизни философа. Каждая фотография — это окно, сквозь которое заглядываешь внутрь себя. Одного взгляда на любой снимок достаточно, чтобы заразиться болезнью наблюдателя-экзистенциалиста. Судек был человеком, склонным к долгим, изнуряющим раздумьям. Их отпечаток хранит множество вещей из его мастерской.

Они все были осмыслены художником, поняты им и интерпретированы в снимках. Все эти забавные предметы, которые можно видеть на фотографиях, Судек получил от друзей в по дарок. Граненые стаканы, кусочки стекла, ракушки… Один приятель-протезист принес Судеку набор фарфоровых глаз. Фотограф возился с ними, как маньяк: бросал в стакан с водой, зарывал в листья, разбрасывал по подоконнику, подвешивал. В конце концов, снял очень чистую лаконичную фотографию «Воспоминание о китайском свитке «какемоно». Прозрачная тень листа, отпечатавшаяся на изъеденной трещинами светлой поверхности, стеклянным глазом въедается в зрачок зрителя.

Часто Судека можно было застать рассматривающим сквозь лучи света стеклянные шары, бокалы, кусочки слюды. Этот процесс продолжался часами. Он бесконечно комкал бумагу, пытаясь придать ей форму понятную только ему. С утра до вечера мог просидеть на скрипучем стуле, вертя в руках кувшин или доисторическую кофемолку. Он очень нежно поглаживал отполированную временем поверхность вещицы, пытаясь понять, как передать на фото фактуру старости. Однажды удивленные поклонники спросили художника: «Почему вы фотографируете эти предметы?» На что Судек ответил: «…Они красивы». Его возня с каждой из этих экзотических штуковин превращалась в забавный мистический ритуал. Глядя на фотографа со стороны, казалось, что старик превратился в пятилетнего мальчишку, заблудившегося в антикварной лавке. Он очень медленно двигал свои любимые веревки, бумажки, старинные фужеры, бутылки. Даже пыль играла важную роль в замыслах Судека. Это были не просто романтические свалки-натюрморты, запечатленные на фотобумаге, это были города с улицами, тайниками, где старый фотограф прятал свои никому не высказанные мысли. Судек поражал публику не только своими фотографиями, которые, кстати, печатал на бумаге сорокалетней давности, но и удивительными поступками.

В его ателье полки были забиты старыми проявителями. Как-то перед работой Судек окинул банки взглядом, выбрал одну из них, окунул в раствор палец, лизнул его и сказал: «Вот этот годится». И уже в легенду превратились рассказы о том как мастер замерял экспозицию. Он устанавливал фотоаппарат, открывал затвор и садился пить вкусный жасминовый чай. Выпьет пару чашек, закроет затвор. Или поставит пластинку с академической музыкой, закроет глаза, слушает. Можно подумать спит. Когда наступит тишина, Судек еще намного посидит, как бы смакуя послевкусие от музыки, неспешно встанет и подойдет к фотоаппрату…

Когда Судек последний раз выходил из своего ателье, он нерешительно потоптался на месте, осмотрелся вокруг себя и тихо побрел домой. Он шел по пустынной улице, которую так ни разу и не сфотографировал, все ждал нужного состояния. Но так и не дождался. Он умер в 1976 году от сердечного приступа. На стене мастерской Судека установили мемориальную доску — отличный портрет мастера. Судек смеялся когда-то: «Голова и рука — все, что нужно фотографу». Не многие европейские светописцы удостоились такой чести.

Текст — Александр Ляпин

Фото: Йозеф Судек.

P.S. С днем рождения, Йозеф! Если слышишь нас там, на небесах

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 


Цитата: Йозеф Судек | Photoplay

Йозеф Судек: «Я сам печатаю свои фотографии точно так же как художник делает оттиски на офортном станке. Моё единственное желание — чтобы камера и ее оптика точно передавали то, что окажется перед ними.

У меня нет определенного направления движения… Всё слишком ясно; я предпочитаю то, что наполнено энергией жизни, а в жизни в отличие от геометрии, нет места упрощению.

Всё вокруг нас, живое или мёртвое, при взгляде чудаковатого фотографа, волшебным образом начинает обретать смысл, и кажущийся мёртвым объект оживает благодаря освещению или окружению. И если фотограф имеет каплю вкуса, он сможет это запечатлеть — я думаю, в этом и заключена лирика [фотографии].

Надо любить свою профессию и из всех сил стараться преодолеть трудности с ней связанные, сам процесс преодоления делает человека счастливым. Я думаю это вполне достаточно в жизни. И пока ты вовлечен в реально трудную работу, это есть твой бонус….


Я не перестаю удивляться молодым людям, которые проявляют интерес к моим фотографиям. Я могу объяснить это только определенной тягой к романтизму, к старому доброму мастерству. Но это пройдёт и через несколько лет сфера их интересов переместится в другие области. Предсказания всегда рискованны. Критики моего поколения никогда не воспринимали фотографию как самостоятельный вид искусства, сегодня всё по-другому.

Я не люблю дискуссий о том является ли фотография искусством. Хотя я думаю, что если бы она была просто ремеслом, я бы не смог посвятить ей всю мою жизнь.

Эта профессия не имеет давней традиции. Сотня лет? Что это? Многое зависит от умения. До сих пор еще не научились фотографировать только глазами. Когда я хочу достичь совершенства в чем-то, я остаюсь в одиночестве. Поэтому я не занимаюсь цветной фотографией, это сложная отдельная профессия, которой я не знаю. Чтобы кто-кто где-то проявлял мой отснятый материал — это мне не нравится.

Я очень верю в инстинкт. Если есть стремление к знанию, то это чутьё не должно пропасть.

Не нужно задавать слишком много вопросов, надо лишь делать правильно то, что ты делаешь, никогда не спешить, и не мучать себя».

from: «Photography speaks», Aperture, 2004, p. 237 пер. д.о.

Биография Йозефа Судека — Fototips.ru

«Некоторые люди называют фотографии Судека таинственными, загадочными, но я думаю, это ошибка: налет тайны исчезает, когда мы начинаем видеть его работы как попытку человека спастись от отчаяния», — писал Чарльз Сойер.

«Щелкать затвором можно и одной рукой»

Йозеф Судек (Josef Sudek), которого впоследствии назовут Поэтом Праги, родился 17 марта 1896 года в скромной семье Вацлава и Йоанны Судек в маленьком городке под названием Колин, тогда — части королевства Богемия в составе Австро-Венгерской империи. В следующем году на свет появилась его младшая сестра, Божена.

Вацлав Судек, художник и декоратор, умер от воспаления легких, когда Йозефу было всего два, Божене — год. Йоанна осталась одна с двумя малышами на руках, ей пришлось переехать к родственникам. В 1908 Йозеф окончил школу в городке Нове-Дворы, потом ремесленную школу в Кутна-Гора, а в 1910 году попал в Прагу, которая навсегда станет его домом. Судек не очень любил учебу, но обожал книги, поэтому поступил в ученики к переплетчику Франтишку Йерманну. Здесь же он впервые занялся фотографией, но исключительно в качестве хобби. Зато сестра решила сделать фотографию своей профессией; благо, одна из родственниц семьи работала в фотостудии. Там Божена выучилась на фотографа и ретушера. Через двадцать лет она станет ассистенткой в ателье своего брата.

В 1913 Йозеф получил аттестат Гильдии переплетчиков и начал работать по специальности. Но спокойной жизни в кипящем котле беспорядков, революций и национализма, которым была Европа начала XX века, ждать не приходилось. Летом 1914 года началась война, которую позже назовут Первой мировой. В начале 15-го восемнадцатилетний Судек вступил в австро-венгерскую армию. Здесь он познакомился с солдатами, которые тоже увлекались фотографией, и продолжил снимать — со времен войны у Йозефа останутся три альбома с фотографиями армейской жизни. В июле 16-го его отправили на итальянский фронт, и о камере пришлось забыть. Да, в иной ситуации он обязательно запечатлел бы на пленку зеленые поля этой буколической страны, но тогда юный Йозеф даже не пытался рассмотреть их из окопов.

История одной руки

«В окопах я сперва пытался укрываться как можно дальше, и в наказание меня поставили в самое плохое место. Это была дыра рядом с отхожим местом, там постоянно было мокро и дурно пахло. И еда нам доставалась в самую последнюю очередь, уже холодной. Но после десятой атаки оказалось, что повезло как раз нам. Когда итальянцы вели огонь, снаряды пролетали над нашей дырой, так что мы были в относительной безопасности. На следующий день мы ели горячую еду, потому что те бедняги, что ели раньше нас, теперь все были мертвы.

Я потерял руку во время одиннадцатой атаки. Нам скомандовали «Вперед», и, когда мы бросились в атаку, наша собственная артиллерия начала стрелять. Я закричал «Ложись!», но никто меня не слушал. Лежа на земле, я почувствовал, что мне в руку как будто попал камень. Начал оглядываться, но все, кто бежал вперед, были уже убиты. Я пополз обратно к нашим окопам, соскользнул вниз. Тут рука начала болеть, и я потерял сознание».

Солдаты внесли Йозефа в маленький фермерский домик. Сперва рана показалась незначительной, но вскоре началась гангрена, и через месяц врачам пришлось отнять Судеку правую руку. Следующие три года он провел, скитаясь между госпиталями и домами ветеранов. Фотография стала его отдушиной, может быть, даже спасением от отчаяния. «Щелкать затвором можно и одной рукой», — решил он для себя.

Дороги на выбор

После окончания войны Судек часто ездил в родной Колин, где познакомился с фотографом Яромиром Функе. Здесь же он запечатлел местность над Эльбой — с этими кадрами он в 1921 выиграет первый приз на фотовыставке.

В 1919 правительство молодой Чехословацкой Республики назначило Йозефу пенсию по инвалидности, но ее совершенно не хватало для жизни. Один из сотрудников департамента военных инвалидов ввел его в ассоциацию чешских фотографов-любителей, которая также выделила ему небольшую стипендию. Судеку предлагали устроиться на службу клерком и даже трудиться в торговой лавке, но у него не лежало сердце к такой работе. Он предпочел брать нерегулярные заказы на фотографии, однако у него по-прежнему не было лицензии на деятельность фотографа (для этого нужен был диплом), а значит, рассчитывать на постоянный доход не приходилось.

Работы Судека в 20-х годах — это в основном портреты, жанровые фотографии, архитектура Праги, игра света на пейзажах. В 1922 он поступил в колледж изобразительных искусств, где впервые серьезно начал изучать фотографию. Несмотря на то что там преподавали сторонники старой школы, пикториализма, Судек и Функе начали тяготеть к «чистой фотографии». В 1924, после нескольких жарких стычек на этот счет с другими членами клуба фотографов-любителей, двух друзей исключили из ассоциации. Долго горевать они не стали и создали собственную организацию — Чешское фотографическое общество.

Казалось, Йозеф смирился с утратой руки и смог наладить жизнь заново. Теперь он был дипломированным фотографом, ему нравилась работа, он зарабатывал достаточно, чтобы покупать пластинки любимых исполнителей и даже немного путешествовать — в Швейцарию, Францию, Бельгию. У него было много друзей — музыкантов, ветеранов, фотографов.

Итальянский кризис

Но в 1926 году его приятели из чешского филармонического оркестра пригласили Судека поехать с ними в турне по Италии. «Когда музыканты из филармонии сказали мне: «Йозеф, поехали с нами, мы собираемся играть в Италии», я подумал: «Дурак, ты был там и не наслаждался этой прекрасной страной, пока служил в имперской армии». Так что я отправился с ними на эту необычную экскурсию. В Милане мы сорвали множество аплодисментов и поехали дальше, вниз по итальянскому сапожку, до тех пор, пока не добрались до того места. Я ушел прямо с концерта, должен был уйти. Я потерялся в темноте, но мне нужно было найти это место. Вдали от города, на поле, умытом утренней росой, я наконец-то нашел его. Но моей руки там не было — только бедный фермерский домик, сюда меня занесли после ранения… Я вернулся в Прагу пару месяцев спустя. С тех пор я никуда больше не ездил — и не поеду. Что мне искать, если я не нашел того, что хотел?».

Этот случай во многом изменил Судека. На его фотографиях все реже и реже появлялись люди, в большинстве случаев — лишь как силуэты вдали, лиц не разобрать. Он специально выходил работать с самого раннего утра, когда на улицах еще почти не было пешеходов — чтобы запечатлеть одну только Прагу и ни с кем не встречаться. Ему снова, как тогда, после ранения, пришлось заново учиться жить. В 1927 он арендовал маленькую студию, деревянный домик позади многоквартирного дома. Во дворике стояла старая кривая яблоня и несколько каштанов — Судек называл их своим садом. Здесь он будет жить и работать следующие 30 лет.

В том же году он вступил в организацию Družstevní Práce («Совместная работа») — кооперативное общество, которое помогало художникам, писателям и другим деятелям искусства продавать свои работы. В 1928 году он закончил проект, который начал еще до кризиса 26-го года, — серию фотографий, посвященных доработке собора Святого Вита. Этот символ Праги, усыпальница чешских королей, строился по частям почти шестьсот лет и вот наконец был готов. Восстановление храма стало восстановлением и для Судека.

Этот проект стал символом всей его работы. Судек внимательно изучал не только конструкцию собора, но и свет — он стремился запечатлеть его не просто как освещение, но как что-то живое, обладающее собственной сутью. За четыре года работы в храме он уже точно знал, в какое время дня, при какой погоде и под каким углом будет падать свет там-то или там-то. Он устанавливал камеру и ждал, пока солнце придет куда нужно, а потом принимался размахивать тряпкой, чтобы поднять пыль и запечатлеть ее танец в лучах света.

«Окно моей студии»

Книга о соборе была принята на ура, фотограф стал знаменитостью в своем кругу. Вскоре на него посыпались разнообразные заказы, его снимки начали публиковаться в журналах, с ним стали консультироваться по множеству вопросов — от рекламы до скульптуры.

Теперь у него были деньги, в которых он так сильно нуждался после ранения, и знания, которых так не хватало в начале карьеры, и он с готовностью помогал молодым художникам и фотографам — как финансами, так и советом. А в свободное время без устали бродил по Праге, фотографируя для себя ее исторические здания, площади, церкви, присматриваясь к деталям, снимая с разных углов, делая панорамные снимки.

А потом пришли нацисты. Когда немецкие солдаты маршем прошли по улицам Праги, Йозеф Судек с головой ушел в работу в своей студии — ходить по городу с фотоаппаратом в руках стало опасно. Любящее, чуткое внимание, которое он дарил столице, теперь уделялось ателье и саду. Здесь он снял одну из самых знаменитых, ключевых своих серий — «Окно моей студии». На этих фотографиях действительно запечатлен вид из окна — в разное время суток, в разные времена года. Вот яблоня в густейшей зелени, вот яблоня, укрытая снегом. Он снимал сквозь стекло — то прозрачное, то подернутое инеем, то мокрое от дождя; оно было своего рода барьером между внутренним состоянием Судека и внешним миром, который раздирала вторая в его жизни большая война.

Он начал больше экспериментировать, снимать разные предметы. Бесчисленными часами он расставлял и фотографировал обычные вещи: яблоки, хлеб, яйца, перышки, очки, часы. Там, где посторонний зритель видел только обычную лампу или ракушку, Судек узнавал людей, которые подарили ему эту лампу, эту раковину. «Я люблю рассказывать истории неживых предметов. Вот это очень известная лампа, она хранит множество воспоминаний. Все вокруг нас, и живое, и мертвое, в глазах сумасшедшего фотографа приобретает множество вариаций, так что, казалось бы, неживой объект оживает — благодаря свету или окружению». В сравнении с панорамами города его работы стали меньше, проще, но куда более насыщенными эмоциями.

При этом Судек вовсе не был затворником. Каждый четверг в его студии проходили музыкальные вечера — собирались друзья, звучала классика. Эта традиция продолжалась до конца 50-х, пока Йозеф не переехал в другой дом.

Война закончилась, и Судек снова вернулся на улицы. Фигура человека с одной рукой, бродящая по городу в обнимку со штативом, стала привычным зрелищем. Казалось, ничего не изменилось — он снова был Поэтом Праги, но лишь отчасти. Его фотографии теперь были куда более личными, они меньше говорили о столице, а больше — о нем самом.

Слава и критика

Он принял на работу ассистентку, молодую девушку по имени Соня Булатти, освобожденную из концлагеря. Некоторое время она была его ученицей, но долго оставаться в Чехии не смогла: все вокруг напоминало о близких людях, которые не пережили войну. В 1947 она уехала в Нью-Йорк; именно благодаря ей западный мир открыл для себя Йозефа Судека.

В 50-е и 60-е на фотографа обрушилась лавина наград — от города, государства, художественных организаций, как в стране, так и за рубежом. В 56-м, в честь его 60-летия, вышла первая монография Судека, которая включала 232 фотогравюры его снимков с 1915-го по 1955-й. Но впервые за все время его современные работы перестали находить понимание у криков и зрителей. К примеру, после выставки 1963 года о снимках Судека писали, что они «чересчур скептичны», «слишком отдают фетишизмом» или «полны горя, мрака, уныния, депрессии». Кто-то даже сказал, что фотограф сам не понимает смысла своих натюрмортов.

Подобные отзывы огорчали Судека, но он продолжал фотографировать так, как считал нужным, и то, что считал нужным. При этом он никогда не относился к своим фотографиям с чрезмерным пиететом. Панорамные снимки он в шутку называл «сосисками»: «Сделал 242 «сосиски» Праги, осталось еще как минимум 60″. Посмеяться он умел даже над своей главной потерей, не говоря уж о критиках-недоброжелателях: «Война уничтожила мою руку. Конечно, я этому не рад, но, по крайней мере, утешаю себя тем, что потерял не голову. Это было бы хуже».

На небесах

К моменту смерти Йозефа Судека в сентябре 1976-го он был повсеместно признан одним из самых влиятельных фотохудожников Европы, хоть и с возрастом отошел от дел. Впрочем, сам он себя деятелем искусства не считал, как не считал и фотографию искусством. Фотография, говорил он, «это прекрасное ремесло, которое требует определенного вкуса. Оно не может быть искусством, потому что зависит от вещей, которые существуют без нас, отдельно от нас — от мира вокруг».

Его наследие — 21660 напечатанных фотографий, 54519 негативов и 618 других работ (рисунков, скульптур и так далее), согласно завещаниям Йозефа и Божены, было распределено между Национальной галереей, Музеем декоративных искусств и Институтом истории искусства при Академии наук в Праге, Моравской галереей в Брно, Региональной галереей изящных искусств в Роуднице-над-Лабем, Региональным музеем в Колине и Национальной библиотекой Франции в Париже.

В 1987 году чешский астроном Антонин Мркос открыл новый астероид, который назвал в честь земляка-фотографа — 4176 Судек.

Фотошкола «Образ». Йозеф Судек (Josef Sudek) — классик чешской фотографии.

Что оставляет после себя фотограф, признанный при жизни «великим»? Иногда – несколько фотографий, ставших частью всемирной истории, таких как Знамя Победы над Рейхстагом, портрет Че Гевары, улыбающийся Юрий Гагарин, астронавт Армстронг, делающий первые шаги по Луне…

Имена авторов забываются, но их фотографии остаются в памяти человечества. Но бывает и иначе. Фотохудожник создаёт свой стиль, свой взгляд, свой мир. В любой его работе безошибочно угадывается личность и душа их автора. Именно этим путём пошёл Йозеф Судек, классик и основоположник современной чешской художественной фотографии.

Судек никогда не позволял себе размениваться на сотни пустяков и обязанностей, которые обычно принято считать существенными. Его не привлекали успех и карьера.
Он демонстрировал отсутствие интереса к одежде, еде, обстановке в квартире, к тому, что следует или чего не следует делать, чтобы соответствовать общественным ожиданиям. «Он был сосредоточен на своем внутреннем мире, а его фотографии всегда были очень тесно связаны с состоянием его души», – писали о нём. Судек любил рассеянный свет, который возникает на заре или в сумерках, этот иллюзорный свет, в котором реальные объекты преображаются в соответствии с настроением фотографа, порой приобретая характер нереальных фантомов. Фотографии Судека позволяют говорить о добре, правде и красоте самых обычных вещей и явлений. Вероятно, именно поэтому его работы и его личность остаются и сегодня столь притягательными для нас.

Йозеф Судек родился 17 марта 1896 года в небольшом городке Колине-на-Эльбе в Богемии. С пятнадцати лет осваивает ремесло переплетчика в Праге.
В разгар Первой мировой войны его призывают на военную службу, и он отправляется на итальянский фронт. Будучи увлеченным фотографом, он берет с собой на фронт все свои фотопринадлежности. В 1917 году, после ранения осколком артиллерийского снаряда и нескольких операций, он теряет правую руку. Проводит много времени в госпиталях, и в 1918 году, во время пребывания в реабилитационном центре для инвалидов войны, решает всерьёз заняться фотографией.

Он снимает левой рукой и настойчиво учится новому для себя ремеслу. Молодой инвалид войны зарабатывает на жизнь рекламной фотографией. В 1920 году он становится членом «Чешского клуба самодеятельных фотографов». В 1924 он вместе с другими фотографами организовывает «Чешское фотографическое общество», которое стало «платформой» для новой чешской фотографии.

Диапазон его сюжетов был необычайно широк — это социальная фотография, портрет, обнаженная натура, реклама, пейзаж, натюрморт… И все же основу его творчества составляют два последних жанра: художественный пейзаж и натюрморт. «Все вокруг нас — живое или мертвое — в глазах сумасшедшего фотографа приобретает множество форм. Мертвые объекты возвращаются к жизни благодаря свету или окружающему их миру. Поймать такой момент — я думаю, это очень поэтично», — вспоминал он.

Судек всю жизнь пользовался допотопными, тяжелыми и неуклюжими камерами. Обычно он использовал аппараты «Лингоф» 13х18 см, деревянный аппарат «Цейс» 18х24 см, «Голдмэн Грдичка» 24х30 см 1915 г. и 30х40 см 1910 г. Камеру «Кодак» 10х30 см 1894 года он применял для панорамных съемок.

В 1926 году он приобретает деревянную фотостудию с небольшим садиком
в маленьком дворе дома, построенного в конце XIX века, в районе Мала Страна по улице Уезд. В течение сорока лет эта студия будет его мастерской, его домом и местом встреч нескольких поколений многочисленных друзей Судека. В 1928 году выходит его первый альбом «Святой Витус», который приносит фотографу широкую известность.

Но на пути между фотографом и любимым городом стала Вторая мировая война. В марте 1939 года Прагу оккупировали гитлеровские войска и о том, чтоб выйти на улицу с камерой не могло быть и речи – как будто вслед за рукой он потерял ноги! Но у него осталось ателье, да и удивительный дар художника никуда не делся. Мастерская на долгое время становится для Йозефа Судека не только собственно мастерской и домом, но и объектом съемки. Появились новые серии фотографий не уступающие предыдущим работам мастера, а где-то и превосходящие их.
Может быть, самый знаменитый из созданных Судеком проектов – серия фотографий «Окно моей студии». Волшебный мир, даже два мира разделенных (а может быть соединенных) старой рамой с не очень прозрачным стеклом. Один из них – добрый и красивый, грустный и романтичный – принадлежал художнику, второй – всему остальному миру: доброму или злому, дружескому или враждебному. Работа над серией заняла 14 лет: он не оставил ее даже после войны, хотя и опять стал выходить на улицу, фотографировать Прагу или ландшафтные виды. Романтический натюрморт и съемки природы теперь играют доминирующую роль в его творчестве. Атмосфера послевоенной Чехословакии утвердила это направление. Так появились наиболее известные серии: «Прогулка в Мэджик Гардэн», «Натюрморт», «Лабиринты», «Память» и др.

Снимая натюрморты в студии, Судек не измерял экспозицию, а точнее сказать, измерял
ее нетрадиционным способом. Мог во время экспозиции заварить и выпить стакан чая – хороший чай, особенно жасминовый, был его слабостью. Другой его слабостью была музыка – ее он использовал, когда чаю уже не хотелось: «Экспозиция – две стороны Вивальди». Наверно Судек – единственный фотограф, измерявший экспозицию временем необходимым на стакан чая или на прослушивание оперной арии! Фотограф необычайно ответственно относился к печати, часами работая над каждым негативом. «Я фотографирую потому, что еще не умею этого делать. Если бы умел, то перестал бы», – часто повторял маэстро.

В 1974 г. была организована ретроспективная выставка его работ в Международном музее фотографии в Рочестере (США). Тремя годами раньше книга «Великие фотографы», изданная «Тайм Лайф» в Нью-Йорке, поставила Судека в один ряд с наиболее значительными мастерами мира. Фотографии Судека стали частью крупных мировых коллекций и объектом возрастающего интереса коллекционеров. В марте 1976 года в Праге и Брно были проведены две ретроспективные выставки в связи с восьмидесятилетием Судека, в подготовке которых сам автор принимал активное участие. Судек умер 15 сентября 1976 года.

мастерская Йозефа Судека, знаменитого фотографа. – Профессиональный фотограф. Москва

Йозеф Судек — фотограф чудесный, один из любимых моих людей. Человек с ограниченными возможностями, преодолевший их, создал волшебный мир.

Домик, в котором прожил последние 30 лет великий мастер чешской фотографии Йозеф Судек находится тут. По-сути, это его восстановленная копия. Ведь дом сгорел после его смерти.  Ссылка на его волшебные фотографии ждет Вас в конце статьи.

 Мертвые объекты возвращаются к жизни благодаря свету или окружающему их миру.
Поймать такой момент – я думаю, это очень поэтично.
Йозеф Судек

Конец 19-го столетия. 1896 год.Богемия. Родился Йозеф Судек. Лет до 16 он более всего увлекался музыкой. Фотография — была частью его хобби. Все изменила первая мировая война. Неопасное ранение в правую руку закончилось гангреной и ампутацией. Около трех лет Судек провел в военных госпиталях. Именно тогда он возобновил занятие фотографией: «Затвор можно нажимать и одной рукой», говорил он позже. Искусство помогает смягчить реальность бытия, а свою физическую неполноценность Йозеф переживал остро.

 

Вот случай, который произошел в 1926-м году. Через 10 лет после ранения.

«Когда музыканты Чешской филармонии пригласили меня: «Йозеф, поедем с нами, мы отправляемся в Италию дать несколько концертов», я сказал себе: «Идиот, ты был здесь в Императорской армии, но не увидел красот этой прекрасной страны». И я поехал с ними на эту необычную экскурсию. В Милане нас очень тепло принимали, а затем мы поехали дальше, пока не приехали к тому месту (здесь и далее выделено мной – А.В.). Я сбежал с концерта; было темно, я заблудился, но я был должен его найти. В конечном итоге я нашел это место в полях покрытых утренним туманом, довольно далеко от города. Но моей руки там не было – только бедный фермерский домик стоял как прежде. Это в него меня занесли после ранения в правую руку. Они так и не смогли меня починить, долгие годы я скакал из госпиталя в госпиталь, был вынужден бросить профессию переплетчика.

Ребята из филармонии искали меня, даже полицию подключили, но – сам не знаю почему – я не мог заставить себя уехать. Только через два месяца я вернулся в Прагу. Они не укоряли меня, но с того времени я никуда не ездил и никогда не поеду. Что мне там искать, если того, что мне нужно все равно найти не возможно?»

В 20-ых годах Йозеф прошёл путь от пикторальной фотографии до реалистичной. Об этом можно почитать в викки. Для нас сегодня важно то, что в 27-ом он приобрел не большое фотоателье. Оно находилось в двойном колодце домов, и было весьма неудобно для посещений. Тут он и проработал 30 лет.

После смерти денег на устроение дома-музея не нашлось. И в 80-ых дом сгорел. В 2000-ом году здание было восстановлено. В нем мало экспонатов, принадлежащих Судеку, но лестница-скамейка, на которой сидит моя дочка Василиса на фотографии — была его.

Сумерки — удивительное время для света и тени. Это время оживляет здания и статуи. «Я люблю наблюдать за жизнью объектов», – сказал он однажды в интервью, – «Они оживают, когда дети ложатся спать. Мне нравится рассказывать истории о жизни неодушевленных объектов».


Анонсы некоторых статей на профессиональные темы.

Оккупация Праги во время второй мировой войны Германскими войсками сделала прогулки с камерой по городу не возможными. Тогда Судек начал серию: «Окно моей студии». С фотографиями этого ряда он работал и после войны, когда стал выходить для ландшафтной съемки.

Судек пользовался большими камерами всю свою жизнь. Чем они привлекали его? Богатством полутонов и бескомпромиссным качеством.


Йозеф Судек один из мастеров прикасающихся своими работами к совершенству. Однажды он сказал: «Я фотографирую потому, что еще не умею этого делать. Если бы умел, то перестал бы». Я думаю, что это похоже на греческое «scio me nihil scire».

 

Йозеф Судек — Великие и известные фотографы — ИСТОРИЯ КИНЕМАТОГРАФА и ФОТОГРАФИИ — Каталог статей — Media-Shoot — кино и фото искусство


Иосиф Судек — фотограф близкий к группе «Ф-64», но державшийся на стороне, лиричный, сентиментальный, замкнутый и застенчевый. Фотография была средством его коммуникации с людьми. Он был успешен коммерчески и являлся рекламным фотографом. Фотографировал архитектуру (эффеты освещения), потреты в студии, интерьеры в Праге. Сам он был без руки и ему помогал его ассистент. Предпочитал форматные старые фотокамеры и контактный способ копирования снимков. Был мастером запечатления световых эффектов в разные часы дня. Часто на наутре ставил выдержку около минуты и в течении её пил чай.

От автора сайта


Йозеф Судек (Josef Sudek, 1896-1976) родился в городе Колин в Богемии. В 1910 году молодой человек приехал в Прагу, выучился на переплетчика, после чего некоторое время работал в городе Нимбурк. Во время Первой мировой войны, в 1917 году, Судек был ранен осколком гранаты и потерял правую руку. Три года провел в лазаретах, потом, не имея возможности вернуться к профессии переплетчика, ступил на неопределенную стезю художественного фотографа: «затвор можно нажимать и одной рукой», — говорил он. Он поступил в Государственное полиграфическое училище, фотографическим отделением которого руководил профессор Карел Новак. В 1924 году Судек получил диплом и, спустя несколько лет, приобрел маленькое деревянное ателье.

Йозеф Судек не был «коммерческим фотографом»: он работал на заказ только чтобы обеспечить себе необходимый прожиточный минимум. Финансовую свободу ему принесла вышедшая в 1956 году иллюстрированная (232 фотографии) монография о его творчестве. С этого времени начался, пожалуй, самый продуктивный период творческих свершений мастера.

Диапазон его сюжетов необычайно широк — это социальная фотография, портрет, обнаженная натура, реклама, пейзаж, натюрморт… И все же основу его творчества составляют два последних жанра: художественный пейзаж и натюрморт. Его фотографии — натюрморты в особенности — необычайно поэтичны, он как будто слагает стихи, имея в своем распоряжении всего две рифмы: свет и тень, но владея ими безукоризненно. Он обращается с самыми обыкновенными вещами и сюжетами совершенно необычно, он передает нам свое восхищение поэтической жизнью простых никому не интересных предметов. «Все вокруг нас — живое или мертвое — в глазах сумасшедшего фотографа приобретает множество форм. Мертвые объекты возвращаются к жизни благодаря свету или окружающему их миру. Поймать такой момент — я думаю, это очень поэтично», — вспоминал он.

Подробнее:

Йозеф Судек родился 17 марта 1896 года в Колине-на-Эльбе в Богемии. С 1911-го по 1913 год он учится на переплетчика в Праге. В 1916 году Судек идет на военную службу и затем в Первую мировую войну отправляется на итальянский фронт. В это время он становится увлеченным фотографом и берет с собой на фронт все фотопринадлежности. В 1917 году Судека ранит осколком артиллерийского снаряда и после нескольких операций он теряет правую руку. Проводит много времени в госпиталях и в 1918 году, во время пребывания в реабилитационном центре для инвалидов войны, решает снова заняться фотографией.

Он снимает левой рукой и в 1920 году становится членом «Чешского клуба самодеятельных фотографов». В 1924 году он вместе с другими фотографами организовывает «Чешское фотографическое общество», которое становится «платформой» авангардной фотографии. В 1926 году он приобретает деревянную фотостудию в доме, построенном в конце XIX века, в маленьком дворе дома № 432 по улице Уезд. В течение сорока лет эта студия будет его мастерской, его домом и местом встреч нескольких поколений многочисленных друзей Судека. В 1928 году выходит его первый альбом «Святой Витус», который приносит фотографу широкую известность.

В 1938 г. Судек в числе других авторов чешской авангардной фотографии демонстрирует свои работы накануне немецкой оккупации. В своей работе Судек обычно использовал аппараты «Лингоф» 13х18 см, деревянный аппарат «Цейс» 18х24 см, «Голдмэн Грдичка» 24х30 см 1915 г. и 30х40 см 1910 г. Камеру «Кодак» 10х30 см 1894 года он применял для панорамных съемок. Вторая мировая война и оккупация Чехословакии стали для него тяжелым эмоциональным ударом, вызвавшим перерыв в работе. Он закрылся в своей деревянной студии в центре города.

Романтический натюрморт и съемки природы теперь играют доминирующую роль в его творчестве. Атмосфера послевоенной Чехословакии утвердила это направление. Так появились наиболее известные серии: «Окно моей студии», «Прогулка в Мэгик Гардэн», «Натюрморт», «Лабиринты», «Память» и др.

«И музыка играет» — это любимая фраза Судека. Она помогала этому мужественному человеку, в ранней молодости потерявшему правую руку, справляться с ударами судьбы, ведь для фотографа потеря руки — очень серьезная «помеха». Эти три слова были вовсе не случайны. Судек любил музыку. Он обычно слушал ее в концертных залах, скромно сидя на ступеньке в проходе, он слушал ее с друзьями, проигрывая записи в своей деревянной студии. Музыку можно услышать в каждой его фотографии.

Судек никогда не позволял себе отвлекаться на сотни пустяков и обязанностей, которые обычно считаются неизбежными. Его никогда не привлекали успех и карьера. Он демонстрировал отсутствие интереса к одежде, еде, обстановке в квартире, к тому, что следует или не следует делать, чтобы соответствовать общественным нормам.

Он был сосредоточен на своем внутреннем мире, а его фотографии всегда были очень тесно связаны с состоянием его души. Судек любил рассеянный свет, который возникает на заре или в сумерках, этот иллюзорный свет, в котором реальные объекты преображаются в соответствии с настроением фотографа, порой приобретая характер нереальных фантомов. Фотографии Судека позволяют говорить о добре, правде и красоте самых обычных жизненных вещей. Вероятно, именно поэтому работы Судека и его личность являются сегодня столь притягательными.

В 1974 г. была организована ретроспективная выставка его работ в Международном музее фотографии в Рочестере (США). Тремя годами раньше книга «Великие фотографы», изданная «Тайм Лайф» в Нью-Йорке, поставила Судека в один ряд с наиболее значительными мастерами мира. Фотографии Судека стали частью крупных мировых коллекций и объектом возрастающего интереса коллекционеров. В марте 1976 года в Праге и Брно были проведены две ретроспективные выставки в связи с восьмидесятилетием Судека, в подготовке которых сам автор принимал активное участие. Третья выставка, посмертная (Судек умер 15 сентября 1976 года), состоялась в Праге в 1979 году. После смерти сестры Судека его деревянная студия превратилась в объект судебных процедур. Дом разрушался, и в июне 1989 года студия была снесена вместе с оставшимися вещами Судека. Увы… «Рассматривая фотографии Судека, я постоянно испытываю неотступное чувство, что являюсь свидетелем оптического чуда, которое при всех обстоятельствах зовет нас в мир поэзии. Они отражают подвижные очертания психологии современного человека, который может обвинить в неожиданной красоте сумерки, вечера, дожди, весну, лето, зиму, осень, палисадники и запотевшие окна, грустные уголки Праги, белые розы, листья деревьев, голые сучья и расцветшие ветви, тоскливые воспоминания, чешский и моравский пейзаж, мучительные лабиринты, ностальгические натюрморты, камни…» (Ян Бдлан)



Источник: http://www.photoisland.net/pi_hist_text.php?lng=1&hist_id=50

О творчестве чешского фотографа Йозефа Судека

Текст: Александра Петкау

10

Мне нравится!

На прошлой неделе в Центре фотографии «Март» состоялась лекция «Прага Йозефа Судека» куратора Артёма Берковича в рамках лектория о великих городах мира и их фотографах.

Йозеф Судек

На образовательных встречах, которые еженедельно проходят по четвергам, можно понять главные принципы фотографии, узнать отличительные черты классиков фотоискусства и научиться видеть в своей жизни то, что до этого проходило фоном. Предлагаем вам несколько цитат Артёма Берковича, в которых он рассказывает о светомузыкальных работах прославленного чешского фотографа XX века в сравнении с другими современниками.  

Как в русской поэзии есть Борис Пастернак, Анна Ахматова, Марина Цветаева и Осип Мандельштам, так и Франтишек Дртикол, Ярослав Рёсслер, Яромир Функе и Йозеф Судек определяют чешскую классическую фотографию. Ее формулу эпохи модернизма можно выразить так: свет + обыденный предмет. Например, для фотографии француза Анри Картье-Брессона был важен пойманный момент времени, для Робера Дуано или американца Брюса Дэвидсона важен человек и его внутренний мир. В чешской же фотографии определяющим является свет и принцип создания образа из обыденного, почти из ничего.

Фотография Франтишека Дртикола

Франтишек Дртикол вошел в историю как фотограф женского тела. Он обожествлял в жизни двоих – свет и женщину. У него даже была короткая формула: природа – это Бог, природа – это женщина, которая, по его мнению, являлась воплощением человека как такового. Для Дртикола женское тело было как пластилин, из которого он лепил формы. Его творчество сопряжено с идеей проповеди через фотографию. Он сам для себя формулировал постулаты религии и им служил. Его Бог являет себя в фотографиях с помощью света. Франтишек Дртикол конструировал из света реальность, внутри которой была его героиня.

Фотография Ярослава Рёсслера

Ярослав Рёсслер олицетворял модернизм, как и Александр Родченко в России. Фотографии абстрактного и конкретного сняты им в одних конвенциях – его работы отличает диагональная композиция, разбивка объекта на линии, пересечения и преобладание света. Он усложнял визуальный язык фотографии, поэтому, когда пришла мода на новые химические способы обработки снимков, воспользовался их возможностями всецело. Некоторые его работы можно рассматривать очень долго, настолько они многослойны.

Фотография Яромира Функе

Для Яромира Функе абстрактная фотография стала визитной карточкой. Для него эмоция – отправная точка, как и поэзия, волшебство, красота. Тема его снимков – пространство, насыщенное светом и тенью. В детстве каждый из нас смотрел диафильмы, вспомните ощущение радости, когда мы чувствовали, что с помощью света создаем что-то новое и необычное. Для Яромира Функе снимки были таким же чудом. Фотограф спасался от ужаса Второй мировой войны в темной комнате среди фотографий, которые «дышали» фантастикой и волшебством.

Йозефа Судека можно сравнить с Сергеем Рахманиновым, потому что он сохранял верность себе. Судека невозможно определить как фотографа-модерниста или авангардиста. Он знал о трендах фотографии, но игнорировал их, потому что он был сам по себе. Также и Рахманинов не реагировал на модные новации XX века, а создавал свой специфический музыкальный язык.

Фотография Йозефа Судека

Снимки Судека определили фотографический образ Праги. Всю жизнь он прожил в этом городе, много снимал его и окрестности. Судек любил фотографировать ранним утром или поздним вечером, когда Прага, ее улицы и соборы окутаны утренним туманом или видны лишь силуэты зданий в закатном свете.

Фотография Йозефа Судека

Фотографии Йозефа Судека – как мелодия. Они лишены конкретности события, важности предмета, их надо не понимать, а чувствовать и проживать вместе с автором. Фотограф Йозеф Судек принадлежал нескольким мирам. Он хотел стать музыкантом, но посвятил жизнь фотоискусству. Выбор не был добровольным. Во время Первой мировой войны Йозеф потерял руку, о мечтах о музыке пришлось забыть. Управляясь одной рукой с тяжелой камерой и штативом, Судек слышал музыку в своей душе.

Прием, который часто использовал Судек, – съемка в контровом свете. Контровым мы называем такое положение света, когда источник расположен за объектом съемки. Он может быть чуть сверху или сбоку, но он всегда сзади. Он часто обращался к тональной перспективе – дальний план самый светлый, передний – самый темный. В его работах видна плотность воздуха, кажется, что вы вздохнете и почувствуете его.

Фотография Йозефа Судека

Спрятаться, чтобы выжить – это позиция художника в тоталитарном государстве. С начала 1940-х и до 1950-х он фотографировал только предметы в своей мастерской и то, что видел из окна, в том числе изогнутое, суховатое дерево, которое «дышало» индивидуальностью, историей. В своем парке при мастерской он создавал постановочные сценки, которые были близки сюрреалистам. Им созданы известнейшие фотосерии «Окно моего ателье» и «Сад моего ателье».

Фотография Йозефа Судека

Окно его мастерской то ли разделяет, то ли объединяет два мира: внутренний и внешний, свободный и несвободный, размытый и четкий. В его работах представлены самые простые вещи – розы, тарелки, стаканы с водой или пустые бокалы – но в каждом из них есть история, которая рисуется светом. Йозеф Судек видел красоту, не выходя из комнаты. В каждом предмете он находил жизнь и очаровывался ею, несмотря ни на что.

Прочитать наш материал о другой лекции Артёма Берковича «Париж Робера Дуано» можно по ссылке.

поделились
в соцсетях

Комментарии пользователей сайта

Оставьте комментарий

Йозеф Судек | Международный центр фотографии

Биография

Йозеф Судек родился в городе Колин и начал свою трудовую деятельность подмастерьем переплетчика. Он потерял правую руку во время службы в армии и вместо этого обратился к фотографии. Он был членом Пражского клуба фотографов-любителей с 1920 по 24 год, а с 1922 по 1924 год изучал фотографию в Государственной школе графических искусств в Праге. На его ранние работы повлияла работа Кларенса Уайта, который придерживался пикториалистического подхода к свет и форма.В 20-е годы прошлого века Судек создал серию фотографий чешских солдат-инвалидов; в 1927 году он был одним из основателей ренегатского Чешского фотографического общества, занимавшегося документальной фотографией. Его серия фотографий реконструкции собора Святого Вита, в которых он сопоставил архитектурные детали собора с абстрактными формами рабочих инструментов, принесла ему титул официального фотографа города Праги в 1928 году. После его первой персональной выставки В 1933 году работы Судека были показаны вместе с работами Ласло Мохоли-Надя, Ман Рэя и Александра Родченко на Международной выставке фотографии в городе в 1936 году.Прошло еще двадцать пять лет, прежде чем он получил международное признание за свои нежные сцены уличной жизни Праги, натюрморты и виды из окна. Персональные выставки его работ проходили в Доме Джорджа Истмана, ICP и Национальном музее современного искусства в Париже.
За исключением военной службы в Италии и короткой поездки по Италии и Бельгии в конце 1920-х годов, Судек провел всю свою жизнь в Чехословакии, фотографируя Прагу с интимностью и любовью.Возможно, он наиболее известен благодаря серии «Окна моей студии», созданной между 1940 и 1954 годами. Будучи очень озабоченным качеством печати, Судек предпочитал делать широкоформатные контактные отпечатки своих работ и экспериментировал с сложной техникой пигментной печати.
Мередит Фишер
Хэнди и др. Отражения в стеклянном глазу: Работы из Международного центра коллекции фотографии, Нью-Йорк: Bulfinch Press совместно с Международным центром фотографии, 1999, стр. 229.

Интимный мир Йозефа Судека

Эта выставка, названная «Интимный мир Йозефа Судека», является первой выставкой такого масштаба, которая пересматривает жизнь и творчество Йозефа Судека (Колин, 1896 — Прага, 1976) в рамках его социогеографического и исторического контекст: Прага первой половины двадцатого века, когда чешская столица была настоящим центром художественной деятельности.
На выставке представлена ​​подборка из 130 работ, охватывающих всю карьеру Судека, с 1920 по 1976 год, и позволяет публике оценить степень, в которой его фотография отражала его личное отношение к окружающему миру. На выставке представлены работы, которые являются результатом фотографических экспериментов Судека, проведенных в уединении его собственной студии, изображения сада
, видимого из его окна, и фотографии приключений за пределами дома. Художник любил блуждать по улицам Праги и окрестностей, часто совершал экскурсии по окрестностям.
Непреходящее очарование Судека светом и его отсутствие лежит в основе некоторых из самых запоминающихся фотографий двадцатого века. Природа, архитектура, улицы и объекты усиливаются его чувствительностью и мастерством владения световыми эффектами, контрастирующими с непроницаемым плащом тьмы.

Как фотограф, Судек особенно заботился о качестве фотографического отпечатка, важном компоненте с точки зрения выразительного потенциала изображения. Его мастерство в процессе пигментной печати позволило ему создавать очень атмосферные и вызывающие воспоминания изображения, тем самым используя всю отражающую и описательную силу желатинового серебряного отпечатка.
На выставке представлены работы, относящиеся к раннему этапу карьеры Судека, но также представлены фотографии из поворотного периода экспериментов и инноваций, начиная с 1940-х годов. Сосредоточившись на технических и формальных аспектах фотографии, Судек создал пигментные отпечатки, полутоновые отпечатки, пуридло (фотографии между двумя окнами) и ветеши (фотографии, вставленные в старые рамки), методы, которые позволили ему преобразовать объектное качество фотографии.

Потеря правой руки во время Первой мировой войны и трудности, с которыми он теперь столкнулся в
при транспортировке камеры обзора, не ослабили его страсти к фотографии.
Окно студии Судека стало объектом постоянного восхищения — скорее, как поверхность холста, — отражая моменты изысканной нежности и надежды, когда цветущая ветвь задевала его стекло, или мучительную меланхолию, когда он наблюдал за миром за окном, преображенным светом игривая бесконечность тумана.
Его комната с прекрасным видом позволила ему запечатлеть на пленке его любовь к Праге. Его фотографии демонстрируют как точность, так и глубину чувства, соответствуя одам богатой истории и архитектурной сложности чешской столицы.

Подобно многим художникам его поколения, отмеченным своим военным опытом, Судек выражает особенно острое осознание темных и мучительных аспектов человеческого существования — чувств, которые могут вдохновить его самые меланхоличные и трогательные картины. Фотография, сделанная ночью через стеклянную панель его окна, показывает город, погрузившийся во тьму во время оккупации Второй мировой войны, и передает чувство невыразимого отчаяния — драматическая иллюстрация технической способности Судека выходить за рамки буквального.

В первой части выставки представлены изображения, которые предвещают более поздние работы фотографа: его ранние пейзажи, портреты других пациентов в Инвалидовне, пражский хоспис для инвалидов войны, таких как Судек, его нерешительный набег на модернизм и его внутренние снимки Св. Собор Вита.
Посредством изображений, повествующих о его жизни, зритель получает доступ к внутреннему миру Судека, а также к его непосредственному окружению, видам и объектам, которые он любил, его студии и саду.Его бесконечные прогулки по Праге нашли свое выражение в видах города и его окрестностей, а также в фотографиях его более убогих «пригородов», которые исследовали другие пражские художники. Восточные и северные районы Богемии, Бескиды и Мионши были другими направлениями, близкими сердцу фотографа.
Выставка «Интимный мир Йозефа Судека» представляет собой увлекательную панораму творчества этого уникального художника.

Кураторы: Владимир Биргус (директор Института творческой фотографии Силезского университета, Опава), Ян Джеффри (историк искусства) и Энн Томас (куратор фотографии, Канадский институт фотографии Национальной галереи Канады, Оттава).

Партнеры: Выставка, организованная Канадским институтом фотографии Национальной галереи Канады,
в сотрудничестве с Jeu de Paume для презентации в Париже.
В сотрудничестве с
Чешский центр Парижа.

Информационные партнеры : A NOUS PARIS, Le Bonbon, de l’air,
Time Out Paris, TSF Jazz.

Мы благодарим Hôtel Castille, Париж

JOSEF SUDEK — Фотогалерея Мод-стрит

Как однорукий рекламный фотограф стал легендарным поэтом Праги

«Нет подхода, нет рецепта.Каждую вещь нужно делать по-своему ». — Йозеф Судек

Фотографа Йозефа Судека называют «Поэтом Праги», потому что в десятках тысяч ярких изображений он запечатлел вневременную душу этого города, известного как «Жемчужина Европы». Судек непрерывно фотографировал улицы города, его леса и его атмосферу. Но в отличие от фотографий Парижа Эжена Атже, изображения Судека выходят за пределы места и времени и представляют собой медитативные видения самого света.

Судек был тихим человеком, но по-настоящему неукротимым, преодолевая как физические трудности, так и войну, чтобы создать свои образы.Родился в 1896 году в Колине в Богемии, его отец учил его в молодом возрасте переплетчику. Но прежде чем он смог им стать, его призвали в 1915 году в венгерскую армию и отправили воевать в Италию.

Там, в сельском сельском поле, он был ранен в руку. Его перевезли в небольшой заброшенный фермерский дом, и его рана не вылечилась и заразилась. Чтобы спасти его жизнь, военные хирурги удалили ему правую руку на плече и тем самым лишили его возможности карьеры переплетчика. Позже, когда он выздоравливал в больнице, врач, обеспокоенный состоянием молодого человека, дал ему фотоаппарат и посоветовал заняться фотографированием других пациентов.

После выздоровления и выписки вернулся в Прагу и изучал фотографию в школе графики. Живя на пенсию по инвалидности, он пополнял свой доход рекламными фотоработами, выполненными в популярном тогда живописном стиле.

Но вскоре он восстал против мягкой фокусировки и окрашенных изображений пикториализма и в 1924 году основал Чешское фотографическое общество. Под его знаменем он собирал независимых «современных» фотографов и других художников на вечера фотографии, философии и музыки.

Однако жизнь Судека снова изменилась, когда он отправился с Чешской филармонией в концертный тур по Италии в 1926 году и однажды вечером исчез.

«Мне пришлось исчезнуть посреди концерта; в темноте я заблудился, но пришлось искать », — вспоминал он. «Далеко за городом, ближе к рассвету, на полях, залитых утренней росой, я наконец нашел свое место. Но моей руки не было — только бедный крестьянский домик все еще стоял на своем месте ».

Два месяца спустя Судек появился в Праге, но он изменился.

«… с тех пор я никуда не ходил и больше не буду. Что я буду искать, если не найду то, что хотел найти? »

Бродя по Праге

Всю оставшуюся жизнь Судек прожил в небольшом доме в тени готического Пражского Града в нескольких кварталах от реки Влтава. Он служил и его домом, и его студией, и он заполнил ее стены фотографиями, книгами и монументальной коллекцией записей современной музыки.

Вернувшись в Прагу, Судек начал сосредотачиваться на своих городских пейзажах, и в 1933 году состоялась его первая персональная выставка, которая сделала его на городской арт-сцене. В 1940 году он увидел контактный отпечаток 30 x 40 см (12 x 16 дюймов) с изображением статуи в Шартре и был настолько впечатлен ее длинной тональной шкалой и деталями, что купил свою собственную широкоформатную камеру.

Вскоре можно будет увидеть однорукого фотографа, блуждающего по улицам города, несущего эту большую тяжелую камеру и деревянную треногу на своем здоровом плече.Затем, когда он достигал места, он устанавливал штатив и садился рядом с ним. Положив камеру к себе на колени, он поправлял ее здоровой рукой, а при необходимости — зубами.

Это были не лучшие времена для фотографирования города. С захватом Чехословакии нацистами весной 1939 года, фотографирование пейзажей — любых фотографий — могло легко доставить фотографа на поезде в концлагерь.

Несмотря на риски, Судек продолжал работать, но теперь его изображения были не сверкающей «жемчужиной Европы», а угрюмыми изображениями меланхоличного города в условиях оккупации.Коммунизм последовал за фашизмом и, как говорит его друг Милослав Санко:

«В 1950-х годах здесь, в Чешской Республике, ситуация с культурой была проблемной. И здесь в его мастерской был своего рода культурный оазис. Например, каждую неделю, я думаю, это был особенно каждый четверг, проводился какой-то музыкальный вечер … У него были друзья на Западе, и они прислали ему несколько пластинок современной музыки. Я слышал некоторые воспоминания чешского композитора Яна Клушака, который несколько раз приходил на эти вечера, потому что они давали ему возможность послушать очень современную музыку.”

Камеры обзора и панорамные камеры

Камеры

View предназначены для медленной фотосъемки. Они требуют, чтобы фотограф долго и усердно размышлял над изображением, прежде чем сделать снимок. Чарльз Сойер, друг Судека, писал о подходе фотографа к созданию фотографий:

«Я помню, как однажды в одном из романских залов, глубоко под шпилями собора (Св. Вита) мы установили штатив и фотоаппарат, а затем сели на пол и поговорили.Внезапно Судек вскочил, как молния. Луч солнца вошел в темноту, и мы оба размахивали тканями, чтобы поднять горы пыли, «чтобы увидеть свет», как сказал Судек. Очевидно, он знал, что солнце будет заходить сюда, возможно, два или три раза в год, и ждал этого момента ».

В 1950-х годах Судек приобрел камеру Kodak Panorama и начал фотографировать улицы города в этом новом широком формате 1: 3. «Панорама» была сделана в 1894 году и имела две скорости затвора — быструю и медленную. Линза камеры приводилась в действие пружиной и вращалась во время экспозиции, проецируя световую щель, которая проходила через пленку, создавая изображение.Пленка прижималась к изогнутой рамке пленки и в сочетании с поворотной линзой создавала изображение с множеством перспективных линий.

Вооруженный «Панорамой» выходил ранним утром в Прагу, чтобы запечатлеть городские пейзажи, на которых не было людей. В 1959 году Судек опубликовал книгу размером 52 10 x 30 см (около 4 x 12 дюймов) с контактными печатными панорамными изображениями города; это был мгновенный бестселлер.

Судек также выпустил несколько книг интимных и личных фотографий, сделанных в переполненном интерьере его студии (Лабиринты) и окон, выходящих в сад (Окно моего ателье.) Хотя он хорошо известен на своей родине, он не проводил выставок в Америке до 1974 года, когда его работы были показаны в Доме Джорджа Истмана.

На протяжении всей своей жизни Судек избегал публичных собраний и даже открывал свои собственные фотовыставки. Но он определенно не был отшельником; он был наставником молодых фотографов и на протяжении всей своей жизни проводил собрания друзей.

Йозеф Судек тихо скончался в Праге в сентябре 1976 года в Праге, и сегодня его дом отремонтирован и является Ателье Йозефа Судека.Это спокойная обстановка, фотогалерея освещена стеной окон, выходящих в сад, а комнаты наверху посвящены коллекции тысяч негативов, репродукций и бумаг Судека.

«… фотографиями Судека я запомнил в памяти место, где я никогда не был». — Бернар Плоссу, фотограф

(Все фотографии любезно предоставлены ателье Josef Sudek Ateliér, Прага с особой благодарностью Яну Жегаку) \

SMS Стив Мельцер

Фотограф Йозеф Судек | Все о фото


Йозеф Судек был чешским фотографом, наиболее известным своими фотографиями Праги.Судек изначально был переплетчиком. Во время Первой мировой войны он был призван в австро-венгерскую армию в 1915 году и служил на итальянском фронте, пока не был ранен в правую руку в 1916 году. Хотя у него не было опыта в фотографии и он был одной рукой из-за ампутации, ему дали фотоаппарат. После войны он два года изучал фотографию в Праге у Яромира Функе. Его армейская пенсия по инвалидности дала ему возможность заниматься искусством, и в 20-е годы он работал в романтическом стиле пикториализма.Постоянно раздвигая границы, местный операторский клуб выгнал его за то, что он спорил о необходимости отказаться от «живописной» фотографии. Затем в 1924 году Судек основал прогрессивное Чешское фотографическое общество. Несмотря на то, что у него была только одна рука, он использовал большие и громоздкие камеры с помощью помощников. Фотографию Судека иногда называют модернистской. Но это справедливо только для пары лет в 1930-х годах, в течение которых он занимался коммерческой фотографией и, таким образом, работал «в стиле того времени».В первую очередь его личные фотографии — неоромантические. Отреставрированное ателье Судека в Праге — Уезд Его ранние работы включали множество серий световых падений внутри кафедрального собора Св. Вита. Во время и после Второй мировой войны Судек создавал захватывающие ночные пейзажи и панорамы Праги, фотографировал лесной пейзаж Богемии и оконное стекло, ведущее в свой сад (знаменитая серия «Окно моего ателье»). Он продолжал фотографировать переполненный интерьер своей студии (серия «Лабиринты»).Его первое западное шоу было в Доме Джорджа Истмана в 1974 году, и за свою жизнь он опубликовал 16 книг. Известный как «Пражский поэт», Судек никогда не был женат и был застенчивым, уединенным человеком. Он никогда не появлялся на открытии своих выставок, и на его фотографиях мало людей. Несмотря на лишения войны и коммунизма, он сохранил известную коллекцию пластинок классической музыки.

(Источник: en.wikipedia.org)

Йозеф Судек: Чешский фотограф, посвятивший свою жизнь красоте

Специалист Энн Брейсгедл о чешском фотографе, чье внимание к красоте неодушевленных предметов раскрывает «истинное понимание того, что нужно быть живым» в неспокойные времена.

«Йозеф Судек использовал фотографию как способ исследовать окружающий мир, и это было во многих отношениях терапевтическим», — говорит специалист Энн Брейсгедл, представляя интроспективного чешского художника, который нашел утешение в натюрмортах среди войн и политических потрясений.

Увлечение Судека фотографией началось в позднем подростковом возрасте. «Он начал экспериментировать с коробчатыми камерами, но во время Первой мировой войны был зачислен в армию», — поясняет специалист. Судек взял с собой фотоаппарат и сделал три серии фотографий, прежде чем рана на руке привела к ампутации конечности.

Судек вернулся в Прагу невосприимчивым. «Он был так безмерно предан своему делу, что был готов нести огромную камеру размером 8 x 10 дюймов, а также все пластины и оборудование всего в одной руке.Этот вызов был заметен в его работах, которые сохраняли «поэтическую красоту» на протяжении всего бурного 20-го века его города.

За десятилетия, в течение которых Судек фотографировал, он вернулся к тем же предметам, сформировав обширную серию, которая вошла в число его самых известных работ. Его собственная студия была одним из таких источников вдохновения, появившись сначала в Окно моей студии (1940-54), а затем снова в Сад моей студии (1950-70) и Натюрморт у окна моей студии ( 1950-58).

«Он был готов часами ждать в любых условиях, — продолжает Брейсгедл. В серии, изображающей интерьер собора Святого Вита, он «ждал определенного дня в определенном месяце», чтобы запечатлеть солнечный свет, струящийся между каменными сводами по диагонали.

В последующие годы Судек заинтересовался широкоугольной фотографией, в результате чего были получены широкие снимки города, сделанные во время концентрических прогулок от его центра к его внешним краям. Полученные панорамы были собраны в серии Prague Panoramic .

«Я ценю его стойкость, его преданность красоте — жизни», — говорит специалист. «Даже если его город разоряла война, он все еще мог сосредоточиться на красоте … это давало ему чувство истинной признательности за то, что он жив». Это чувство ощутимо на его фотографиях. «Я думаю, это то, что выделяет его как одного из лучших фотографов 20 века».

Йозеф Судек | Арт Бларт

Посещено в октябре 2019 г. Опубликовано в мае 2020 г.

Неизвестный фотограф
Фотография выставки Союзников войны, Сербская секция, Виктория и Альберта (вид из инсталляции)
1917
Серебряный отпечаток с желатином
Коллекция Королевского фотографического общества в Музее Виктории и Альберта

Чем старше я становлюсь, тем в геометрической прогрессии я ценю и люблю эти ранние фотографии.Представьте себе такую ​​коллекцию!

Замечательно видеть портрет Эдварда Стейхена — Леди H (1908, ниже), поскольку в моей коллекции есть копия Camera Work 22 .

Д-р Маркус Буньян

.
Все изображения iPhone сделаны доктором Маркусом Буньяном. Пожалуйста, нажмите на фотографии, чтобы увеличить изображение.

Виктория и Альберта собирает фотографии с 1856 года, когда был основан музей, и был одним из первых музеев, проводивших фотовыставки.С тех пор коллекция стала одной из самых больших и важных в мире и насчитывает около 500 000 изображений. V&A теперь имеет честь пополнить свои фонды коллекцией Королевского фотографического общества (RPS), которая содержит около 270 000 фотографий, обширную библиотеку, а также 6000 фотоаппаратов и оборудования, связанного с ведущими художниками и пионерами фотографии.

Загляните за кулисы нашей коллекции фотографий мирового класса после передачи коллекции Королевского фотографического общества (RPS), которая позволила кардинально переосмыслить способ представления фотографии на V&A.Кураторы фотографий представляют серию из пяти основных моментов, которые будут представлены в новом Центре фотографии, который открылся 12 октября 2018 года. Первая фаза центра увеличит площадь, отведенную под фотографии в Музее, более чем вдвое.

Текст с сайтов Виктории и Альберта и YouTube

Неизвестный фотограф
Фотография выставки Союзников войны, Сербская секция, Виктория и Альберта (вид из инсталляции)
1917
Серебряный отпечаток с желатином
Коллекция Королевского фотографического общества в Музее Виктории и Альберта

Виктория и Альберта собирает и выставляет фотографии с 1850-х годов.На этом изображении показана часть фотовыставки, которая проходила более 100 лет назад в тех же галереях, в которых вы находитесь сегодня. Выставка представляет собой плотно упакованные изображения, изображающие союзные державы во время Первой мировой войны.

Виды инсталляции Центра фотографии Виктории и Альберта, Лондон

Джозеф Нисефор Ньепс (французский, 1765-1833)
Христос несет свой крест (виды из инсталляции)
1827
Гелиограф на оловянной пластине
Коллекция Королевского фотографического общества в Музее Виктории и Альберта

Французский изобретатель Ньепс создал самые ранние из сохранившихся фотографических изображений, которые он назвал «гелиографами» или «солнечным письмом».Считается, что до сих пор существует только 16. Хотя Ньепс экспериментировал со светочувствительными пластинами внутри камеры, он сделал большинство своих изображений, включая это, путем размещения гравюр работ других художников непосредственно на металлической пластине. Вероятно, он бы покрыл полученные гелиографы чернилами и распечатал.

Джозеф Нисефор Ньепс (французский, 1765-1833)
Христос несущий свой крест (монтажный вид)
1827
Гелиограф на оловянной пластине
Коллекция Королевского фотографического общества в Музее Виктории и Альберта

Дэвид Октавиус Хилл (шотландский, 1802-70) и Роберт Адамсон (шотландский, 1821-48)
Семья Адамсонов (монтажный вид)
1843-45
Соленая бумага для печати
Коллекция Королевского фотографического общества в Музей Виктории и Альберта

Партнерство между шотландским художником Хиллом и химиком Адамсоном объединило искусство и науку фотографии.Первоначально пара намеревалась создать предварительные этюды для картин Хилла, но вскоре осознала художественный потенциал фотографии. Обладая знаниями Хилла в области композиции и освещения, а также значительной чувствительностью и ловкостью Адамсона в обращении с камерой, они вместе создали одни из самых совершенных фотографических портретов своего времени.

Уильям Генри Фокс Талбот (британец, 1800-77)
Стог сена
1844
Из Карандаш природы
Отпечаток на соленой бумаге
Коллекция Королевского фотографического общества в Музее Виктории и Альберта

Бенджамин Брекнелл Тернер (Британия, 1815-94)
Деревья изгороди, Клеркенлип (монтажные виды)
1852-54
Альбуменская печать; Калотипический негатив
Коллекция Королевского фотографического общества в Музее Виктории и Альберта

Тернер получил лицензию на практику «калотипической» фотографии у Талбота в 1848 году.Он печатал контактные позитивные изображения с бумажных негативов. Негатив (ниже) и соответствующий ему позитив (вверху) воссоединены здесь, чтобы проиллюстрировать этот процесс, но объединение, как вы их видите, не было первоначальным намерением фотографа для демонстрации. Хотя уникальные негативы иногда выставлялись сами по себе, нормой была демонстрация только позитивных отпечатков.

Бенджамин Брекнелл Тернер (Британия, 1815-94)
Деревья изгороди, Клеркенлип (монтажный вид)
1852-54
Альбуменская печать; Калотипический негатив
Коллекция Королевского фотографического общества в Музее Виктории и Альберта

Гюстав Ле Грей (французский язык, 1820-84)
Дорога в Шайи, лес Фонтенбло (монтажный вид)
1852
Альбуменный отпечаток с негатива из коллодиевого стекла
Завещан Виктории и Альберту Чаунси Хэром Тауншендом

Виды инсталляции Центра фотографии Виктории и Альберта, Лондон

Гюстав Ле Грей (французский, 1820-84)
Марсельеза (Отъезд добровольцев 1792 года), Франсуа Руд, 1833-35, Триумфальная арка Этуаль, Париж (монтажный вид)
1852 год
Альбуминовый отпечаток
Завещано V&A Чаунси Хейром Таунсендом

Гюстав Ле Грей (французский, 1820-84)
Марсельеза (Отъезд добровольцев 1792 года), Франсуа Руд, 1833-35, Триумфальная арка Этуаль, Париж (монтажный вид)
1852
Альбуминовый отпечаток
Завещано V&A Чаунси Хэром Таунсендом

Роджер Фентон (британец, 1819-69)
Парианская ваза, виноград и серебряная чашка (монтажный вид)
1860
Альбуменская печать
Коллекция Королевского фотографического общества в Музее Виктории и Альберта

Фентон был одним из самых разносторонних и технически блестящих фотографов 19 века.Он преуспел во многих предметах, включая военную фотографию, портретную живопись, архитектуру и пейзаж. Также он сделал серию пышных натюрмортов. Здесь виноград, сливы и персики переданы с изысканной детализацией, а серебряная чашка справа отражает штатив для камеры.

Роджер Фентон (британец, 1819-69)
Парианская ваза, виноград и серебряная чашка (монтажный вид)
1860
Альбуменская печать
Коллекция Королевского фотографического общества в Музее Виктории и Альберта

Роджер Фентон (британец, 1819-69)
Парианская ваза, виноград и серебряная чашка (монтажный вид)
1860
Альбуменская печать
Коллекция Королевского фотографического общества в Музее Виктории и Альберта

Роджер Фентон (британец, 1819-69)
Парианская ваза, виноград и серебряная чашка (деталь вида инсталляции)
1860
Альбуменская печать
Коллекция Королевского фотографического общества в Музее Виктории и Альберта

Роджер Фентон (британец, 1819-69)
Натюрморт с фруктами и графином
1860
Альбуменский принт
Коллекция Королевского фотографического общества в Музее Виктории и Альберта

Оскар Густав Рейландер (британец, родился в Швеции 1813-75)
Глава Иоанна Крестителя на зарядном устройстве (монтажный вид)
c.1856
Альбуменская печать
Коллекция Королевского фотографического общества в Музее Виктории и Альберта

Рейландер, вероятно, намеревался сделать эту фотографию частью более крупной композиции, рассказывающей библейскую историю Саломеи, в которой отрубленная голова Иоанна Крестителя была представлена ​​ей на тарелке. Однако Рейландер так и не сделал полную картину, а вместо этого сделал несколько отпечатков одной только головы.

Оскар Густав Рейландер (британец, родился в Швеции 1813-75)
Голова Иоанна Крестителя на зарядном устройстве (монтажный вид)
c.1856
Альбуменская печать
Коллекция Королевского фотографического общества в Музее Виктории и Альберта

Фрэнсис Фрит (Британия, 1822-98)
Пирамиды Дахшура [Дахшура] с Востока, из Египта, Синая и Иерусалима: серия из двадцати фотографических видов Фрэнсиса Фрита (монтажный вид)
1858 (опубликовано в 1860 или 1862 году)
Альбуменская печать
Коллекция Королевского фотографического общества в Музее Виктории и Альберта

Фотографии Фрита были популярны и широко распространялись как из-за их архитектурного интереса, так и потому, что на них часто фигурировали места, упомянутые в Библии.Фотографии мест, описанных в библейских историях, принесли христианской викторианской аудитории новый уровень реализма, который ранее был доступен только в интерпретациях художника или иллюстратора.

Фрэнсис Фрит (Британия, 1822-98)
Пирамиды Дахшура [Дахшура] с Востока, из Египта, Синая и Иерусалима: серия из двадцати фотографических видов Фрэнсиса Фрита (монтажный вид)
1858 (опубликовано в 1860 или 1862 году)
Альбуменская печать
Коллекция Королевского фотографического общества в Музее Виктории и Альберта

Фрэнсис Фрит (Британия, 1822-98)
Пирамиды Дахшура [Дахшура], с Востока, из Египта, Синая и Иерусалима: серия из двадцати фотографических видов Фрэнсиса Фрита
1858 (опубликовано 1860 или 1862)
Альбуменская печать
Коллекция Королевского фотографического общества в Музее Виктории и Альберта

Вид на инсталляцию Центра фотографии Виктории и Альберта, Лондон

Гюстав Ле Грей (французский язык, 1820-84)
Солнечный эффект в облаках — океан (монтажный вид)
1856-59
Альбуменный принт
Завещан Виктории и Альберту Чаунси Хэром Таунсендом

Гюстав Ле Грей (французский, 1820-84)
Солнечный эффект в облаках — океан
1856-59
Альбуменский принт
Художественный институт Чикаго
Creative Commons Zero (CC0)

Гюстав Ле Грей (французский, 1820-84)
Императорская яхта, Ла Рейн Гортензия, Гавр (монтажный вид)
1856-57
Альбуменный принт
Завещан Виктории и Альберту Чаунси Хэром Таунсендом

Гюстав Ле Грей (французский, 1820-84)
Императорская яхта, Ла Рейн Гортензия, Гавр (монтажный вид)
1856-57
Альбуменный принт
Завещан Виктории и Альберту Чаунси Хэром Таунсендом

Гюстав Ле Грей (французский, 1820-84)
Императорская яхта, Ла Рейн Гортензия, Гавр
1856-57
Альбумен печать
Метрополитен-музей
Общественное достояние

Гюстав Ле Грей (французский, 1820-84)
Павильон Ришелье, Лувр, Париж (монтажный вид)
1857-59
Альбуменный принт
Завещан Виктории и Альберту Чонси Хэром Таунсендом

Гюстав Ле Грей (французский, 1820-84)
Павильон Ришелье, Лувр, Париж (монтажный вид)
1857-59
Альбуменный принт
Завещан Виктории и Альберту Чонси Хэром Таунсендом

Роджер Фентон (британец, 1819-69)
Балаклава с Гвардейского холма, Крым (вид из инсталляции)
1855
Альбуменная печать
Завещана Виктории и Альберте Чаунси Хэйр Таунсенд

Роджер Фентон (британец, 1819-69)
Балаклава с Гвардейского холма, Крым (вид из инсталляции)
1855
Альбуменная печать
Завещана Виктории и Альберте Чаунси Хэйр Таунсенд

Джулия Маргарет Камерон (британка, родилась в Индии, 1815–1879)
Люсия (монтажный вид)
1864-65
Альбуменская печать
Коллекция Королевского фотографического общества в Музее Виктории и Альберта

Чарльз Лютуайд Доджсон (также известный как Льюис Кэрролл) (британец, 1832-98)
Торговец чаем (при исполнении служебных обязанностей) и Торговец чаем (при исполнении служебных обязанностей) (монтажный вид)
1873
Альбуминовые гравюры
Королевская Коллекция фотографического общества в музее Виктории и Альберта

Льюис Кэрролл наиболее известен как автор книги « Приключения Алисы в стране чудес», «», но он также был опытным фотографом-любителем.Примерно половина его фотографий — это портреты детей, иногда в иностранных костюмах или разыгрывающих сцены. Здесь Александра «Се» Китчен, его самая частая няня, позирует в китайском платье на стопке чайных сундуков.

Чарльз Лютуайд Доджсон (также известный как Льюис Кэрролл) (британец, 1832-98)
Торговец чаем (при исполнении служебных обязанностей) (монтажный вид)
1873
Альбуминовые отпечатки
Коллекция Королевского фотографического общества в Музее Виктории и Альберта

Чарльз Лютуайд Доджсон (также известный как Льюис Кэрролл) (британец, 1832-98)
Торговец чаем (вне службы) (монтажный вид)
1873
Альбуминовые отпечатки
Коллекция Королевского фотографического общества в Музее Виктории и Альберта

Джулия Маргарет Камерон (британка, родилась в Индии, 1815–1879)
Помона (монтажный вид)
1887
Альбуменская печать
Коллекция Королевского фотографического общества в Музее Виктории и Альберта

Музей Южного Кенсингтона (ныне Виктория и Альберта) был единственным музеем, который собирал и выставлял экспонаты Джулии Маргарет Кэмерон при ее жизни.Это одно из нескольких исследований Алисы Лидделл, которые в детстве моделировали для автора и фотографа Льюиса Кэрролла и вдохновили его роман «Приключения Алисы в стране чудес». Кэмерон, Кэрролл и Лидделл жили в пересекающихся художественных и интеллектуальных кругах. Здесь, в окружении листвы, взрослая Алиса изображает из себя римскую богиню садов и садов.

Джулия Маргарет Камерон (британка, родилась в Индии, 1815–1879)
Помона (монтажный вид)
1887
Альбуменская печать
Коллекция Королевского фотографического общества в Музее Виктории и Альберта

Вид на инсталляцию Центра фотографии Виктории и Альберта, Лондон

Элвин Лэнгдон Коберн (американец 1882-1966)
День Фредерика Холланда (монтажный вид)
1900
Платиновая резинка
Коллекция Королевского фотографического общества в Музее Виктории и Альберта

Британо-американский фотограф Элвин Лэнгдон Коберн пользовался успехом по обе стороны Атлантики.Работая в начале 20 века, он с юных лет получил признание как талантливый фотограф. Его стиль варьировался от живописной мягкости пикториализма до необычных точек зрения и абстракции модернизма. Коберн был не только практикующим фотографом, но и заядлым коллекционером. В 1930 году он подарил Королевскому фотографическому обществу более 600 фотографий. В подарок были включены образцы работ самого Кобурна и его современников, многие из которых теперь считаются наиболее влиятельными представителями своего поколения.Коберн также собирал исторические фотографии и был одним из первых в свое время, кто заново открыл и оценил работы мастеров XIX века, таких как Джулия Маргарет Камерон, Хилл и Адамсон.

Фредрик Холланд Дэй (американец, 1864-1933)
Голова девушки, Хэмптон, Вирджиния (монтажный вид)
1905
Гуммированный платиновый принт
Коллекция Королевского фотографического общества в Музее Виктории и Альберта

Дэй сделал этот портрет, когда посетил Институт Хэмптона в Вирджинии, который был основан после Гражданской войны в США как педагогическая школа для освобожденных рабов.Киноклуб института пригласил Дэя посетить школу и дать оценку работе ее учеников. Друг и коллега Дэя Фредерик Эванс подарил эту поразительно современную композицию Королевскому фотографическому обществу в 1937 году.

Фредрик Холланд Дэй (американец, 1864-1933)
Голова девушки, Хэмптон, Вирджиния (монтажный вид)
1905
Гуммированный платиновый принт
Коллекция Королевского фотографического общества в Музее Виктории и Альберта

Фредрик Холланд Дэй (американец, 1864-1933)
Голова девушки, Хэмптон, Вирджиния (монтажный вид)
1905
Гуммированный платиновый принт
Коллекция Королевского фотографического общества в Музее Виктории и Альберта

Фредрик Холланд Дэй (американец, 1864-1933)
Голова девушки, Хэмптон, Вирджиния
1905
Платиновая резинка
Коллекция Королевского фотографического общества в Музее Виктории и Альберта

Гертруда Кезебир (американка, 1852-1934)
The Letter
1906
Платиновый принт
Коллекция Королевского фотографического общества в Музее Виктории и Альберта

Кезебир изучал живопись до открытия фотостудии в Нью-Йорке.Ее живописные фотографии часто сочетают мягкий фокус с экспериментальной техникой печати. Эти сестры были одеты в исторические костюмы для бала, но их поза превращает светский портрет в повествовательную картину. В альтернативном образе они поворачиваются, чтобы посмотреть на силуэт в рамке на стене.

Виды инсталляции Центра фотографии Виктории и Альберта, Лондон

Фрэнсис Джеймс Мортимер (британец, 1874-1944)
Элвин Лэнгдон Коберн на открытии персональной выставки Королевского фотографического общества, Лондон (монтажный вид)
1906
Карбоновая печать
Коллекция Королевского фотографического общества в Музей Виктории и Альберта

Энни Уордроп Бригман (американка, 1869-1950)
Дух фотографии
c.1908
Платиновый принт
Коллекция Королевского фотографического общества в Музее Виктории и Альберта

Элвин Лэнгдон Коберн (американец 1882-1966)
Кенсингтонские сады
1910
Платиновый принт
Коллекция Королевского фотографического общества в Музее Виктории и Альберта

Крышка Camera Work Номер XXVI (монтажный вид)

Эдвард Стейхен (американец, 1879-1973)
Портрет — Леди H (монтажный вид)
1908
Работа камеры 22
1908
Фотогравюра
Коллекция Королевского фотографического общества в Музее Виктории и Альберта

Эдвард Стейхен (американец, 1879-1973)
Портрет — леди H
1908
Работа камеры 22
1908
Фотогравюра
Коллекция Королевского фотографического общества в Музее Виктории и Альберта

Пол Стрэнд (американец, 1890-1976)
Нью-Йорк (монтажный вид)
1916
Работа камеры 48
1916
Фотогравюра
Коллекция Королевского фотографического общества в Музее Виктории и Альберта

Альфред Штиглиц (американец, 1864-1946) был американским фотографом, издателем, писателем и владельцем галереи.С 1903 по 1917 год он публиковал ежеквартальный журнал Camera Work, , в котором публиковались портфолио изысканно напечатанных фотогравюр (тип фотографии, напечатанной чернилами), а также эссе и обзоры. Работа с камерой продвигала фотографию как вид искусства, публикуя работы фотографов-пикториалистов, черпавших вдохновение в живописи, и воспроизводя фотографии XIX века. Это также помогло познакомить американскую публику с современным искусством, включая работы радикальных европейских художников, таких как Матисс и Пикассо.

Элвин Лэнгдон Кобурн (американский 1882-1966)
Вортограф (монтажный вид)
1917
Бромидная печать
Коллекция Королевского фотографического общества в Музее Виктории и Альберта

Рудольф Коппиц (американец, 1884-1936)
Bewegungsstudie (Исследование движения)
1926
Карбоновая печать
Коллекция Королевского фотографического общества в Музее Виктории и Альберта

Коппиц был ведущим арт-фотографом в Вене в период между двумя мировыми войнами, а также мастером сложных процессов печати, включая процесс трансферной печати пигментами, камедью и брокколи.Эта динамичная и чувственная композиция захватывает танцоров из балета Венской государственной оперы, застывших в середине движения.

Герберт Байер (австрийский американец, 1900-85)
Незадолго до рассвета (монтажный вид)
1932-39
Серебряный отпечаток желатина
Коллекция Королевского фотографического общества в Музее Виктории и Альберта

Байер сделал разнообразную и влиятельную карьеру в качестве дизайнера, художника, фотографа, скульптора, арт-директора и архитектора.Он преподавал в школе Баухаус в Дессау, Германия, а позже начал использовать фотомонтаж как в своей художественной, так и в рекламной работе. Используя этот процесс, он сочетал свои фотографии с найденными образами, создавая сюрреалистические или сказочные изображения.

Герберт Байер (австрийский американец, 1900-85)
Незадолго до рассвета (монтажный вид)
1932-39
Серебряный отпечаток желатина
Коллекция Королевского фотографического общества в Музее Виктории и Альберта

Бернард Эйлерс (голландский, 1878-1951)
Reguliersbreestraat, Амстердам (монтажный вид)
1934
Фотохома Эйлерс
Предоставлено Джоан Лакхерст Эйлерс

В 1930-х годах голландский фотограф Бернард Эйлерс разработал новый экспериментальный фотографический процесс цветоделения, известный как «Foto-chroma Eilers».Хотя этот процесс был недолгим, Эйлерс успешно использовал эту технику для создания подобных отпечатков с большой интенсивностью и глубиной цвета. Здесь туманные отражения и неоновые огни создают атмосферный, но современный вид на залитый дождем Амстердам в ночное время.

Бернард Эйлерс (голландский, 1878-1951)
Reguliersbreestraat, Амстердам (монтажный вид)
1934
Фотохома Эйлерс
Предоставлено Джоан Лакхерст Эйлерс

Эдвард Уэстон (американец, 1886-1958)
Валентин — Чарис (монтажный вид)
1935
Серебряный отпечаток желатина
Коллекция Королевского фотографического общества в Музее Виктории и Альберта

Когда в 1934 году Уэстон встретил модель и писательницу Чарис Уилсон, он сразу же пришел в восторг.Эта валентинка для нее содержит группу объектов, оформленных в виде натюрморта, в том числе объектив фотоаппарата и очки фотографа. Некоторые из предметов, кажется, имеют особое значение, которое могли понять только влюбленные. Цифры справа, возможно, относятся к их возрасту — между ними было почти тридцать лет.

Хорст П. Хорст (американец немецкого происхождения, 1906–1999)
Портрет Габриель («Коко») Шанель
1937
Серебряный отпечаток желатина
Коллекция Королевского фотографического общества в Музее Виктории и Альберта

Variant, American Vogue, , 1 декабря 1937 г., стр.86: ‘Fashion: Mid-Season Prophecies’

Подпись гласит: Шанель в своем приталенном пальто в три четверти / Мадемуазель Шанель в одном из своих новых пальто, которые попадают в новости — пальто в три четверти, плотно застегнутое и отороченное каракулем, как и ее кепка. 12.01.1937

Николас Мюрэй (американец, 1892-1965)
Женщины в платке, Обложка МакКолла , июль 1938 г. (монтажный вид)
1938
Трехцветный карбоновый принт
Коллекция Королевского фотографического общества в Музее Виктории и Альберта

Беренис Эбботт (американка, 1898–1991)
Строительный магазин (монтажный вид)
1938
Серебряный отпечаток желатина
Коллекция Королевского фотографического общества в Музее Виктории и Альберта

В период с 1935 по 1939 год в рамках проекта Federal Art Project Эбботт опустел, чтобы сделать серию фотографий под названием Changing New York, , на которых запечатлено быстрое развитие и городские преобразования города.На этом снимке показан фасад хозяйственного магазина в центре города, его товары расположены в плотно упакованной витрине, выходящей на тротуар.

Беренис Эбботт (американка, 1898–1991)
Строительный магазин (монтажный вид)
1938
Серебряный отпечаток желатина
Коллекция Королевского фотографического общества в Музее Виктории и Альберта

Беренис Эбботт (американка, 1898–1991)
Строительный магазин
1938
Серебряный отпечаток желатина
Коллекция Королевского фотографического общества в Музее Виктории и Альберта

Уокер Эванс (американец, 1903-75)
Фотографии африканских масок с выставки под названием Искусство африканских негров в Музее современного искусства, Нью-Йорк (инсталляция)
1935
Отпечатки из желатинового серебра
Королевская фотография Коллекция Общества в Музее Виктории и Альберта

В 1935 году Музей современного искусства поручил Эвансу сфотографировать предметы на своей главной выставке африканского искусства.Используя свою камеру 8 x 10 дюймов, он подчеркнул артистизм и детализацию объектов, чередуя вид спереди, сбоку и сзади. Всего Эванс выпустил 477 изображений, из них было напечатано 17 полных комплектов. Некоторые из этих наборов были подарены колледжам и библиотекам в Америке, и V&A купила один набор в 1936 году, чтобы лучше представить африканское искусство в своей коллекции.

Термин «негр» дан здесь в его первоначальном историческом контексте.

Уокер Эванс (американец, 1903-75)
Фотография африканской маски с выставки под названием Искусство африканских негров в Музее современного искусства, Нью-Йорк (вид из инсталляции)
1935
Отпечатки из желатинового серебра
Королевская фотография Коллекция Общества в Музее Виктории и Альберта

Уокер Эванс (американец, 1903-75)
Фотография африканской маски с выставки под названием Искусство африканских негров в Музее современного искусства, Нью-Йорк (вид из инсталляции)
1935
Отпечатки из желатинового серебра
Королевская фотография Коллекция Общества в Музее Виктории и Альберта

Уокер Эванс (американец, 1903-75)
Фотография африканской маски с выставки под названием Искусство африканских негров в Музее современного искусства, Нью-Йорк (вид из инсталляции)
1935
Отпечатки из желатинового серебра
Королевская фотография Коллекция Общества в Музее Виктории и Альберта

Билл Брандт (британец, 1904-83)
Правый глаз Дюбаффе
Левый глаз Альберто Джакометти
Глаз Луизы Невельсон
Левый глаз Макса Эрнста (монтажный вид)
1960-63
Желатиновый серебряный отпечаток
Коллекция Королевского фотографического общества в музее Виктории и Альберта

Билл Брандт (британец, 1904-83)
Правый глаз Дюбаффе (вид из инсталляции)
1960-63
Серебряный отпечаток желатина
Коллекция Королевского фотографического общества в Музее Виктории и Альберта

Брандт немецкого происхождения переехал в Лондон в 1930-х годах.За свою долгую и разнообразную карьеру он сделал множество ярких портретов людей, включая Эзру Паунда, Дилана Томаса, семью Ситуэлл, Роберта Грейвса и Э.М. Форстера. В этой серии он фотографировал глазами известных художников на протяжении нескольких лет, создав значительную коллекцию ярких и уникальных портретов. Фотографии обыгрывают идеи художественного видения и объектив камеры, который действует как «механический глаз» фотографа.

Йозеф Судек (Чехия, 1896-1976)
Простой натюрморт, яйцо (вид из инсталляции)
1950
Серебряная печать с желатином
Коллекция Королевского фотографического общества в Музее Виктории и Альберта

На протяжении всей своей карьеры Судек использовал различные стили фотографии, но всегда выражал ярко выраженное лирическое видение мира.Здесь его формальный подход к простому натюрморту представляет собой поэтическое заявление и вызывает атмосферу созерцания. Девиз и совет Судека своим ученикам — «спешите медленно» — воплощают в себе его легендарное терпение и чувство медитативной неподвижности в его фотографиях.

Отто Штайнер (немецкий, 1915-78)
Люминограмма (монтажный вид)
1952
Серебряный отпечаток желатина
Коллекция Королевского фотографического общества в Музее Виктории и Альберта

Отто Штайнер (немецкий, 1915-78)
Люминограмма (вид установки)
1952
Серебряный отпечаток желатина
Коллекция Королевского фотографического общества в Музее Виктории и Альберта

Марк Коэн (американец, р.1943)
True Color (монтажные виды)
1974-87
Портфолио из тридцати отпечатков с переносом краски, напечатанных в 2007 году
Американские друзья Виктории и Альберта благодаря щедрости Майкла Г. и К. Джейн Уилсон, 2007 Trust

Известный своей динамичной уличной фотографией, работы Коэна представляют собой фрагментированный чувственный образ его родного города Уайлс-Барре, штат Пенсильвания. Этот набор снимков был сделан в то время, когда цветная фотография только начинала считаться изобразительным искусством.До 1970-х годов цвет в значительной степени ассоциировался с другими рекламными или семейными снимками и не считался законным средством для художников. Коэн и другие фотографы, такие как Уильям Эгглстон, передали это восприятие с помощью процесса печати с переносом красителя. Несмотря на то, что этот метод сложен и требует много времени, он позволяет получать яркие и высококачественные цветные отпечатки.

Марк Коэн (американец, 1943 г.р.)
True Color (подробный вид установки)
1974-87
Портфолио из тридцати отпечатков с переносом краски, напечатанных в 2007 г.
Американские друзья Виктории и Альберта благодаря щедрости Майкла Дж. .и C. Jane Wilson 2007 Trust

Марк Коэн (американец, 1943 г.р.)
True Color (подробный вид установки)
1974-87
Портфолио из тридцати отпечатков с переносом краски, напечатанных в 2007 г.
Американских друзей Виктории и Альберта благодаря щедрости Майкла Дж. . и C. Jane Wilson 2007 Trust

Грэм Смит (британец, 1947 г.р.)
Что она хотела и кто получила (вид из инсталляции)
1982
Серебряный отпечаток с желатином
Коллекция Королевского фотографического общества в Музее Виктории и Альберта

С 1980-х годов Грэм Смит фотографирует свой родной город Саут-Бэнк недалеко от Мидлсбро.Его изображения передают его глубокую чувствительность к последствиям изменения условий труда на бывшем промышленном северо-востоке. На этой фотографии, несмотря на предполагаемый юмор в названии, нам остается только гадать, кто эта пара и каков может быть характер их отношений.

Ян Кемпенаерс (р. 1968)
Споменик № 3
2006
С-образный принт

Памятник Космаю в Сербии посвящен воинам партизанского отряда Космай времен Второй мировой войны.

Ян Кемпенаерс (р. 1968)
Споменик № 4
2007
С-образный принт

Этот памятник, созданный скульптором Миодрагом Живковичем, посвящен битве при Сутьеске, одному из самых кровопролитных сражений Второй мировой войны в бывшей Югославии.

Кемпенаерс совершил поездку по Балканам, фотографируя «Споменики» — памятники, построенные в бывшей Югославии в 1960-х и 1970-х годах на местах сражений и концлагерей Второй мировой войны.Некоторые подверглись вандализму в результате проявления гнева против прежнего режима, в то время как другие находятся в хорошем состоянии. На фотографиях Кемпенаерса памятники кажутся потусторонними, будто сброшенными из космоса в первозданный пейзаж.

Вид на инсталляцию Центра фотографии Виктории и Альберта, Лондон

Музей Виктории и Альберта
Cromwell Road
London
SW7 2RL
Телефон: +44 (0) 20 7942 2000

Часы работы:
Ежедневно 10.00-17.30
Пятница 10.00 — 21.30

Веб-сайт Виктории и Альберта

Сайт Центра фотографии Виктории и Альберта

КАК ART BLART НА FACEBOOK

Наверх

Йозеф Судек | Мастер пейзажной фотографии

Йозеф Судек не может быть известен как пейзажный фотограф, большая часть его работ — натюрморты, городские работы, иногда портреты и довольно часто коммерческие заказы. Однако его страсть была связана с миром природы, его первая отмеченная наградами работа все-таки была для пейзажа.В течение своей жизни он прошел творческий путь через различные жанры, но к концу он вернулся к своей любви к пейзажу с двумя из своих самых запоминающихся проектов.

Йозеф Судек жил, пожалуй, в одно из самых нестабильных времен и в одной из самых нестабильных стран ХХ века. Судек родился в Богемии (часть сегодняшней Чехии). Первоначально он был учеником переплетчика, и именно его сестра стала фотографом. Первая мировая война приостановила все это, и хотя в 20 лет он использовал камеру вместе со своими коллегами-солдатами и делал небольшие портфолио, в основном это были воспоминания о его опыте на итальянском фронте.В следующем году он стал жертвой дружественного огня, когда граната оставила шрапнель в его правой руке, которая была ампутирована месяц спустя.

После выздоровления, когда Судек проводил время, фотографируя своих коллег в больнице, он получил пенсию по инвалидности и был вынужден задуматься о будущей карьере. Теперь он не мог вернуться к своему переплетному делу, хотя недавно он признал, что у него никогда не было большого таланта или желания к нему, его страсть к фотографии заставила его игнорировать обычный путь к работе за столом, и вместо этого он начал фотографировать и делать снимки. случайная комиссия.

Проблема заключалась в том, что ему не разрешали работать фотографом без торговой лицензии, требующей обучения. К счастью, владелец больницы для ветеранов заметил что-то в неукротимой позиции Судека и познакомил его с местным киноклубом, где у него был доступ к темной комнате, и который предоставил ему стипендию для обучения в Колледже графических искусств, где он изучал искусство и фотографию.

Позиция Судека иногда доставляла ему неприятности, и вы, вероятно, не удивитесь, узнав, что после нескольких лет в местном операторском клубе со своим другом Яромиром Функе, где он регулярно отправлял изображения на соревнования и выигрывал приз за пейзаж, они оба оказались быть выброшенным из-за серьезных разногласий со старшими участниками.Впоследствии они основали свой собственный клуб.

Вскоре после окончания учебы Судек начал представлять свои работы на международном уровне и начал работу над тем, что должно было стать его эпифаническим проектом. История гласит, что Судек вошел в собор Святого Вита в последние годы его строительства (несмотря на то, что строительство началось сотни лет назад, работы так и не были завершены). Судека поразила как устрашающая природа архитектуры, так и качество света, проникающего через массивные окна и захваченного пылью от строительных работ.Многие из его проектов включали элементы этого чувства света.

Это фон для начала фотографической траектории Судека, но он не особо многое говорит нам о том, почему он такой фотограф. В конце концов, большая часть его работ довольно «романтична», в них используются элементы красоты в то время, когда в большинстве художественных кругов движение было совершенно противоположным.

Одна из главных причин такого положения Судека в истории заключается в том, что он проводил много времени, общаясь с художниками, музыкантами и другими фотографами, у которых были совершенно разные точки зрения на искусство.Его ближайший друг, Яромир Функе, был совершенно противоположен Судеку по художественному мировоззрению. Он был большим сторонником конструктивизма (подход, который пытался привнести полезность строительства в искусство — сделать искусство полезным и связать его с развивающимся миром — см. Родченко и Мохоли-Надь) и сюрреализма (подход, который оторвал художника от реальности. и связан со сном или подсознанием как с новой реальностью — см. Мэн Рэй и Дюшан) и регулярно «бодается» с Судеком. Однако природная склонность Судека к красоте и романтике почти всегда придает его творчеству иной оттенок.

Однако одно дело иметь друга, который разделял эти мысли, но он заключил контракт с издательством и получил заказ на производство рекламы. Затем он использовал свое понимание этих современных идей при создании работ, соответствующих жанру. В дополнение к этому, он бы познакомился со многими другими фотографами и художниками, работая в издательстве. Он также работал над копированием картин художников и вместо оплаты запрашивал картину.При этом он стал настоящим коллекционером произведений искусства и наладил отношения со многими национальными художниками. Все эти дополнительные влияния не могли не сказаться на его личной работе. Однако, за исключением некоторых изображений из его серии «Окно студии», большая часть работ Судека, которые мы видим в книгах и на выставках, созданы после Второй мировой войны.

Это не значит, что он не добился успеха в своей работе. Он регулярно представлял свои работы на национальные и международные конкурсы и выставки и появлялся вместе со Стейхеном, Ман Рэем, Мохоли-Надь, Родченко, Бреттом Вестоном и Кертесом на выставках в Праге в 1933 и 1936 годах.

Во время Второй мировой войны Судек немного замкнулся в себе. У него больше не было коммерческой работы из-за оккупации Германией, он больше не мог свободно работать на улицах, и многие друзья уехали в 1939 году в начале войны. Он жил дома со своей сестрой (тоже его помощницей) в маленькой мрачной студии и начал работу над своим проектом «Окно моей студии». Это была буквальная и метафорическая граница между внутренним и внешним пространством, ограничением и свободой.Он продолжал создавать множество работ в этой серии с 1940 по 1976 год, а также перешел от увеличения изображений к контактной печати (признавая ясность и богатую тональность, которые были возможны в выставленной контактной печати), используя камеры разных размеров для получения разнообразия в окончательный отпечаток.

Он также был ограничен в том, как он мог путешествовать, оккупация ввела комендантский час и отключение электричества, и поэтому Судек начал делать снимки в стиле Ноктюрнов, которые он наверняка видел у таких фотографов, как Штайхен, и были популярной темой в живописной фотографии.Однако изображения Судека были более «прямыми», чем типичный живописный Ноктюрн, больше соответствуя группе f / 64 и Photo-Secession.

Этот период войны послужил катализатором для самых известных работ Судека, и после прекращения военных действий открытие города вывело его из мастерской и положило начало работе, которая принесла ему известность, не считая одного заключительного примечания. В период с 1945 по 1949 год Судек работал в основном в Праге, но также начал работать над другими проектами, такими как «Прогулка в волшебном саду», «Воспоминания» и «Лабиринты».

Это было в 1948 году, когда для Судека была поставлена ​​главная деталь. Два друга подарили ему панорамную камеру, точнее Kodak No. 4 Panoram. В этой камере использовалась пленка с соотношением сторон 3: 1 и размером 12 дюймов на 4 дюйма, а также использовался объектив с разверткой, охватывающий почти 120 градусов, что соответствует 11-миллиметровому эквиваленту. Однако, поскольку в нем используется «развертка» объектива, он больше похож на сшивание панорамы из нескольких кадров, поэтому вы не получите искажения краев, как при использовании прямолинейного объектива.

Этот новый способ представления мира вызвал отклик у Судека. Он сразу начал использовать его в самой Праге. Он уже работал над сильным визуальным описанием Праги, и этот новый подход позволил ему создать интерпретацию, а не запись своего города. В то же время Ян Кесач обратился к нему с заказом сфотографировать Прагу для книги, которую Ян будет редактором многих других книг Судека в будущем.

Совпадение этих двух событий привело Судека к созданию произведения, которым он наиболее известен.Пражская панорама, которая будет опубликована только в 1959 году, — это столько же любовное послание городу, которое Судек называл своим домом, так и путеводитель по журнальному столику. Использование Судеком панорамной камеры и его страсть к свету и композиции позволяют создать настолько близкий к интимному вид большой город, насколько это возможно. Это также отличная книга для изучения того, как создавать композиции с помощью панорамной камеры. Соотношение 3: 1 близко к формату камеры 6×17, который оставался популярным в 21 веке и который может быть невероятно трудным для создания «законченных» композиций.То, что Судек смог сделать это без видоискателя (маленькая призма на камере Kodak показывала только центральную треть изображения), является еще большим свидетельством того, как он сделал этот формат своим собственным.

Одновременно с этим он начал и многие другие. В следующем разделе рассказывается о нескольких его основных проектах.

České Středohoří

Художник Эмиль Филла приглашает Судека остановиться в имении на Ческе-Стршедогоржи в центральных нагорьях Богемии (Северная Чехия).Оба художника работают над панорамными композициями, трудно сказать, кто кого вдохновил, но работы имеют сильное сходство, и поскольку они были очень хорошими друзьями с 1920-х годов (их иногда называют Алхимиком [Судеком] и Волшебником [Филла]), но Некоторые исследования показывают, что использование Судеком панорамной камеры Kodak вдохновило Филла.

Лес Мионши

Судек не был большим путешественником и писал большую часть своих работ в Праге и ее окрестностях.Однако он посетил некоторых из своих друзей и первых учеников в городе Френштат (где ему подарили панорамную камеру), и после нескольких посещений его отвезли в лес Мионши в горах Бескиды. Работа, созданная в этом лесу, должна была стать его самым продолжительным проектом, и он никогда не считал его завершенным при жизни.

Ранняя работа Судека, сделанная во время его активной службы в Италии, предчувствие более поздней работы.

Он обнаружил в лесу чувство покоя и, как говорили, он видел что-то из своих собственных травм в «Исчезнувших статуях», этих стражах, похожих на обесцвеченные древние ели, стоящие на поляне недалеко от вершины леса.

Натюрморты

Судек часто работал с материалом в своей студии, иногда по заказу, но в более поздние годы в качестве фотографических упражнений и исследований. Его натюрморты, несомненно, были вдохновлены его большой коллекцией картин, книг и его отношениями с художниками в Праге. Самыми запоминающимися являются натюрморты, в которых немаловажную роль играет качество света. На многих фотографиях есть особый стакан для питья с многогранными сторонами, который он много лет изображал как фольгу для оконного света в своей студии и того, как жидкости, пузыри и старение смягчают его.

Лабиринты

В дополнение к своим упрощающим и упорядоченным натюрмортам Судек также регулярно снимал беспорядок и развалины своего дома. Упаковочная бумага, старые коробки из-под пленки, веревки, газеты, письма и многое другое. Переименование беспорядка в его доме в «лабиринты» придает этим работам намерение и открытие. Начиная с 1960-х годов и вплоть до его смерти, работы стали способом поиска смысла в повседневной среде его жизни.

Грустные пейзажи

Это некоторые из моих любимых работ Судека. В 1960-1970-х годах Судек вернулся в район недалеко от Ческе-Стршедогоржи, но на этот раз, чтобы задокументировать последствия горнодобывающей деятельности в районе Моста. Критиковать государство в то время было серьезным преступлением, и, следовательно, многие из созданных работ никогда не выставлялись, и Судек мало говорил о причинах, лежащих в основе работ, но кажется очевидным, что он был тронут тем, что случилось с ландшафтом, и намеревался представить это каким-то образом (даже если он не видел времени, когда он смог бы донести это до публики).Панорамная камера идеально фиксирует пейзаж, широкие просторы изрезанной местности с неявным чувством красоты, которое когда-то было. Книга этих работ была издана после его смерти и остается вполне современным собранием работ, предшествовавшим многим работам «Новой топографии».

Если вы хотите узнать больше о работе Йозефа Судека, мы настоятельно рекомендуем следующие

изданий Torst, документирующих его проекты — http://www.sudekbooks.com/

Интимный мир Йозефа Судека

Наследие более глубокого видения

Грустные пейзажи

Praha Panoramatika (Панорамный вид на Прагу)

.

alexxlab

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *