Гурски, Андреас — Википедия

Андреас Гурски (нем. Andreas Gursky; род. 15 января 1955 в Лейпциге, живёт и работает в Дюссельдорфе, Германия) — немецкий фотограф. Один из главных представителей Дюссельдорфской школы фотографии.

Андреас Гурски родился в 1955 году в Лейпциге. Фотографии учился сначала у отца, рекламного фотографа, затем – после побега семьи из ГДР в ФРГ – в Школе Фолькванг в Эссене, а затем, в начале 80-х, в Государственной академии искусств в Дюссельдорфе. Андреас Гурски много путешествовал — побывал в Гонконге, Каире, Нью-Йорке, Бразилии, Токио, Стокгольме, Чикаго, Афинах, Сингапуре, Париже, Лос-Анджелесе и других местах. Со второй половины 90-х Гурски начал обрабатывать фотографии на компьютере, чтобы добиться большей проработки деталей на больших панорамных фотографиях.

Немецкий фотограф Андреас Гурски родился в 1955 году. Фотографии обучался в три этапа. В Дюссельдорфе, где он рос, его отец, успешный рекламный фотограф, учил сына всем тонкостям и хитростям ремесла. В конце 70-х Гурский провел два года в Эссене – в Школе Фолькванг, знаменитом учреждении для подготовки профессиональных фотографов. Кроме того, в начале 80-х Гурский обучался в Государственной академии искусств в Дюссельдорфе, которая благодаря таким художникам, как Йозеф Бойс, Зигмар Польке и Герхард Рихтер, стала колыбелью немецкого послевоенного авангарда. Жизнь заводила его в разные уголки планеты: он бывал в Гонконге, Каире, Нью-Йорке, Бразилии, Токио, Стокгольме, Чикаго, Афинах, Сингапуре, Париже, Лос-Анджелесе и многих других городах. Тематика ранних работ – воскресный отдых и туристические очерки – сменилась эстетикой огромных заводов, отелей, офисных зданий и складов. До середины 90-х он не обрабатывал свои снимки на компьютере, однако впоследствии стал прибегать к подобному виду работы с материалом, чтобы генерировать большее пространство, нежели то, которое может запечатлеть камера. Сейчас его авторский стиль абсолютно узнаваем: огромные полотна фотографий с практически осязаемой текстурой, сделанные, как правило, с высокой точки съемки.

Фотографии Гурски нужно рассматривать только в натуре, то есть в натуральную огромную величину, когда двух-трех снимков вполне достаточно, чтобы заполнить немалый выставочный зал.

На первый взгляд его фотографии поражают только своими размерами: разогнанные с помощью техники C-print до 2 х 4 метра, такие его снимки считаются в порядке вещей. Если к ним приблизиться, то можно заметить, насколько четки у него все планы и все фигуры независимо от их удаленности. Как на снимке с гонщиками и зрителями на трассе-серпантине «Тур де Франс», одинаковыми что у подножья горы, что у вершины. Это уже настораживает. Еще более настораживает то, с какой плотностью Гурски набивает свои кадры людскими толпами, товарами, отходами и архитектурными деталями. Казалось бы, так и должно быть, когда фотограф снимает современные «человеческие муравейники», огромные скопления людей, толкущихся на рок-концертах или вокруг ринга, суетящихся на бирже или плотно дефилирующих на военно-спортивном параде (как на стадионе в Пхеньяне). Однако всех этих фигур до странности слишком много. Это похоже на реальность, но это не реальность, а такое её преувеличение, которое иначе как обманкой не назовешь. И потом, хотя многие снимки Гурски сделаны с высоты птичьего полета – для этого он действительно забирается на строительные краны и небоскребы, снимает из вертолета – точка его зрения неопределенна, как неопределенна и перспектива кадров. Попробуйте её вычислить на снимке с ралли в Монте-Карло, где без видимых стыковок совмещаются сразу три разных вида. Но это и не взгляд из космоса, а уж о более высоких предполагаемых инстанциях, о которых толкуют некоторые критики, и говорить не будем.

Оставив разнообразные домыслы и мистификации, проясним суть дела: точка зрения Гурски – «фотошопная». С его дигитальной помощью он и сочиняет свои псевдонатуралистические фоторассказы. Точнее, это фотокартины. Ведь Андреас Гурски в первую очередь художник: он окончил Дюссельдорфскую академию художеств. Однако поясним, что профессура этой академии – сплошь художники-концептуалисты: Йозеф Бойс, Ханс Рихтер, Бернд и Хилла Бехер. У последних, как раз специализировавшихся на концептуальной фотографии, и учился Гурски. В известном смысле он их даже превзошел, опираясь на современные ему компьютерные технологии. С их помощью и создается та самая переполненность кадров, когда путём изощренного монтажа совмещаются снимки одного и того же места скопления людей или события, сделанные с некоторыми временными интервалами. С одной стороны, этот фокус – вызов кино, с другой, поскольку получается многофигурная композиция, это апология картины, которую уже не один раз хоронили. Это и рассказ, но довольно странный: без завязки и без кульминации, да и, как становится понятным, вообще без авторской позиции. Что можно сказать о толпах служащих, снующих на разных этажах офисного билдинга, или о гигантских стеллажах с товаром в супермаркете? Банальность. С другой стороны – здесь и своеобразная политкорректность: каждый виден без ракурсов и искажений, так что все равны. Но преумноженная и уточненная в деталях банальность, к тому же разогнанная до размеров монументального полотна, действительно производит завораживающее впечатление. Нет, это не красота, а нечто другое. Еще в начале прошлого века историк искусства Павел Муратов писал: мы лишь по привычке пользуемся классическими определениями, когда имеем дело с современным искусством, говоря «красота» там, где нужно было бы сказать просто – «эмоция». Можно подумать, что уже тогда Муратов вычислил «звезду» Гурски.

Работы Гурски монументальны не только по своим размерам — монументален мир, запечатленный на них. Однако мы не увидим здесь ничего особенного, ничего исключительного. Чаще всего здесь вообще ничего не происходит. Материалом для Гурски служит мир современной глобализированной повседневности — мир производства и потребления, стерильных городских ландшафтов и загородных пейзажей. При этом можно выделить две разновидности фотографий Гурски. На одних не изображено почти ничего: их сюжетная сторона минимизирована до предела. На других, напротив, изображено очень многое: обычно это людские толпы, увиденные откуда-то сверху взглядом отстраненным, всеобъемлющим и беспристрастным. Этот взгляд не отдает предпочтение никому и ничему конкретно, но тщательно фиксирует каждую мелочь.

Подчас эти работы буквально до краев переполнены фигурами людей. Но именно на этих снимках итоговый эффект бессобытийности особенно силен. Кажется, будто все движения, все жесты, запечатленные одновременно, в сумме дают нуль. Нуль развития, нуль историчности: статика, но не в форме покоя, а в форме непрерывного движения; монотонность — но бесконечно дробная и многообразная. Конститутивная способность фотографии ловить мгновение на лету, замораживать его обретает в работах Гурски особый смысл: возникает ощущение, что вся жизнь поймана на лету и эта остановка выявляет её поистине парменидовскую сущность, заключающуюся в иллюзорности всякого движения, всякого развития.

Этот эффект связан, судя по всему, с пространственной дистанцией, которую занимает фотограф по отношению к «жизни», что позволяет ему показать эту «жизнь» как целостный контекст, превосходящий сумму различий. Художник как бы взирает на мир с высоты птичьего полета — и с поистине птичьей зоркостью, не упускающей из поля зрения ни единой детали. Этот взгляд и позволяет Гурски показать «жизнь» как целое. Даже если он находится на одном пространственном уровне со своим сюжетом, принципиальной остается опять же возможность полного охвата всей структуры, всего контекста, возможность суммировать отдельные предметы, показав преобладание тождества над различием и порядка над хаосом. http://www.bugaga.ru/interesting/1146716604-masshtabnye-raboty-andreasa-gurski-andreas-gursky.html

Визитной карточкой Гурски являются панорамные фотографии большого формата, сделанные, как правило, с высокой точки. В 2007 году работа Гурски «99 центов» (1999 г.) была продана за $3 340 456, установив новый рекорд цены за фотографию. Покупатель — украинский бизнесмен Виктор Пинчук.

[6] А в 2011 году работа А. Гурски «Рейн II» была куплена анонимным участником аукциона Christie’s Impressionist and modern art за рекордные 4,4 млн долларов, став таким образом самым дорогим снимком за всю историю аукционов.^[7]

1. 1989 — Museum Haus Lange, Krefeld; Centre Genevois de Gravure Contemporaine, Geneva, Switzerland
2. 1992 — Kunsthalle Zürich, Switzerland
3. 1994 — Deichtorhallen, Hamburg; De Appel Foundation, Amsterdam, Netherlands; Kunstmuseum Wolfsburg
4. 1995 — Portikus Frankfurt; Rooseum, Malmö, Sweden; Tate Liverpool, England
5. 1998 — Kunsthalle Düsseldorf; Kunstmuseum Wolfsburg; Fotomuseum Winterthur, Switzerland; Milwaukee Art Museum, Milwaukee, USA; Museum of Contemporary Arts, Houston, USA
6. 1999 — Scottish National Gallery of Modern Art, Edinburgh, Scotland; Castello di Rivoli, Turin, Italy
7. 2000 — Sprengel Museum, Hannover; Galerie für Zeitgenössische Kunst, Leipzig; Busch-Reisinger Museum, Havard University, Cambridge, USA
8. 2001 — Museum of Modern Art, New York, USA; Museum of Contemporary Art, Chicago, USA; Museo Nacional Centro de Arte Reina Sofía, Madrid, Spain; Centre Georges Pompidou, Paris, France;
9. 2003 — San Francisco Museum of Modern Art, San Francisco, U.S.
10. 2005 — Kunstmuseum Wolfsburg; Juan March Institute, Madrid, Spain
11. 2007 — Haus der Kunst, Munich, Germany
12. 2007 — White Cube, London, England
13. 2007 — Kunstmuseum Basel, Basel
14. 2007 — Istanbul Modern, Istanbul, Turkey
15. 2007 — Matthew Marks Gallery, New York, U.S.

ru.wikipedia.org

Андреас Гурски: самый дорогой фотограф современности

Андреас Гурски — самый высокооплачиваемый фотограф в мире, за многометровые снимки-картины которого борются крупнейшие музеи современного искусства.

Его фотографии — это своеобразный взгляд инопланетянина, который обладает более совершенным зрением и способен увидеть то, что неподвластно человеческому глазу. C помощью камеры он увидел общество как единую чётко организованную структуру, которая функционирует в идеальном ритме. Качество его работ не уступает серьезной живописи, поэтому их чаще называют арт-полотнами, а не фотографиями.

Из статьи вы узнаете главные факты из биографии Гурски и познакомитесь с 7 основными правилами, которые использует фотограф при создании своих приковывающих взгляд снимков.

Портрет Андреаса Гурски, 2012. Автор фото: David Kregenow

Краткая биография

1955

Гурски родился в восточной Германии в 1955 году, через 2 года семья переехала в западную часть — город Дюссельдорф. Родители Андреаса владели студией фотографии, помимо этого его отец сделал успешную карьеру рекламного фотографа и стал первым учителем своего сына. Ещё до окончания средней школы Андреас выучил технические навыки и секреты фотографии отца.

1977 — 1981

Гурски учился в университете города Эссен, который считается местом становления авангардного искусства. Его преподавателем стал известный немецкий фотограф Отто Штайнерт, который прославился своими «психологическими портретами» и создал новый стиль «субъективной фотографии», оказавший влияние на многих фотографов Европы и Америки.

В 1980 году он сделал фотографию своей кухонной плиты. Впоследствии этот снимок Гурски включал в свои выставки, посвящённые его ранним работам.

Gas Cooker

Окончание престижного университета и учёба у знаменитого преподавателя не помогли Гурски получить работу по профессии. Работая водителем такси, Андреас познакомился с известным современным фотографом Томасом Штрут, который помог ему попасть в академию художеств.

1981 — 1987

Андреас Гурски поступил в Дюссельдорфскую академию, которая считается кузницей величайших фотографов и художников Европы. Там он попал под покровительство известных немецких мастеров концептуализма Берда и Хиллы Бехер, которые прославились благодаря съемке серий промышленных объектов. Одногруппниками Гурски стали будущие успешные фотографы: Томас Руфф, Кандида Хофер, Йорг Зассе и Томас Штрут.

В 1982 году Андреас Гурски сделал серию фотографий офисных рабочих для своего проекта «Desk Attendants».

С 1983 по 1987 в своих работах он акцентировал внимание на людях в движении.

Paris, La Défense, Film Shoot, 1987 Liege, Football Players, 1984 Zürich I, 1985 Düsseldorf, Airport I ,1985 Klausen Pass, 1984 Teneriffa, Swimming Pool, 1987 Ratingen, Swimming Pool, 1987 Düsseldorf, Rhein, 1985

1988 — 1989

Прошла первая персональная выставка Андреаса в Берлинской галерее Galerie Johnen & Schöttle. Через год его работы были выставлены в музее Museum Haus Lange в немецком городе Крефельд.

В этот период коммерческий успех Гурски начал возрастать благодаря стремительно возросшему международному интересу к искусству фотографии и пику славы его учителей  Берды и Хиллы Бехер.

В это же время Андреас начал экспериментировать с размером фотографий, постепенно его увеличивая.

В эти годы он больше акцентировал своё внимание на природе.

Alba, 1989 Ofen Pass, 1989 Niagara Falls, 1989 Mülheim an der Ruhr, Angler, 1989 Maloja, 1989 Krefeld, Chicken, 1989 Ruhr Valley, 1989 Krefeld, 1989

1990

Гурски отправился в путешествие по городам Азии, Европы и Америки. Там он фотографировал жилые дома, заводы, отели и офисные здания. Поездку фотограф спланировал максимально детально: ещё до приезда в город он знал, какие именно здания и с какого ракурса будет фотографировать.

Печатая свои фотографии, он начал использовать самый большой размер фотобумаги, который был в то время на рынке.

Salerno I, 1990 Osaka, Golf Court, 1990 Hechingen, Jockey, 1990 Breitscheid Intersection, 1990

1991

Гурски в своих фотографиях передал атмосферу заводов Siemens, сочетая в снимках технику, людей и их рабочее пространство.

Amberg, Siemens, 1991 Karlsruhe, Siemens, 1991

1994, 1998, 2001

В этих годах Андреас Гурски открыл персональные выставки всех своих работ в музеях Амстердама и Дюссельдорфа.

Мир 1990-х огромный и всеобъемлющий. Это стремительно развивающийся мир хай-тека и глобализации, где безымянный человек — всего лишь один из тысяч ему подобных.

2000

Гурски начал совмещать листы фотобумаги, чтобы сделать изображения больше, чем самый большой стандартный размер 183 х 457 см.

В это время он начал обрабатывать снимки на компьютере, чтобы добиться лучшей детализации, возможности изменять цветовую гамму, добавлять новые элементы и устранять лишние.

Kathedrale I, 2007

2001

В этом году Андреас Гурски сделал фотографию Рейна, которая впоследствии была продана с аукциона за рекордную сумму 4,3 миллиона долларов США. После этого Гурски попал в число самых дорогих фотографов мира.

Андреас использовал цифровую ретушь, чтобы достичь «пустынности» пейзажа. В оригинальной версии на заднем плане фотографии располагалась электростанция, а на переднем — человек с собакой.

Rhine II, 2001

2007

Организована передвижная выставка, благодаря которой фотографии Гурски можно было посмотреть во множестве стран.

Настоящее время

В последние годы Гурски преимущественно фотографирует архитектуру, пейзажи и толпы людей в различных ситуациях.

Андреас Гурски: 7 основных правил фотографии

1. Фотографировать с самой высокой точки местности

Ракурсу своих фотографий Андреас дал название «Взгляд Бога».  Чтобы сделать снимок, фотограф арендует вертолёты, высокие краны, забирается на возвышенности и небоскрёбы, пытаясь сделать кадр с такого ракурса, чтобы его больше никто не смог повторить.

В 2010 году для серии фотографий «Ocean» Гурски использовал спутниковые изображения высокого разрешения. Серия вызвала массу споров: считать ли такие фотографии произведением искусства.

2. Относиться к процессу фотографирования как к документации жизни человека

Фотографируя, нужно «разбудить» в себе учёного, который через снимки должен фиксировать жизнедеятельность человека как вида.

Я фотографирую с точки зрения некоего исследователя, который наблюдает мир на расстоянии, изучает его и пытается понять его конструкцию, логику его развития.

3. Использовать высокое качество изображения

Фотографии Гурски пестрят мельчайшими деталями — именно они насыщают снимок жизнью. Например, если смотреть на фотографию дома в полном размере, можно заглянуть в каждое окно, полюбоваться цветами на подоконниках, изучить разнообразие настольных светильников и насчитать как минимум 4 мольберта, стоящих около окон.

Эта фотография интересна еще и тем, что Гурски отдельно сфотографировал торцы здания и «присоединил» их к фасаду, давая возможность зрителю увидеть дом сразу с трёх сторон.

Paris, Montparnasse, 1993

4. Использовать несколько кадров для создания одной фотографии

Склейка нескольких кадров в один позволяет печатать огромного размера фотографии. Количество снимков может варьироваться от 2, как на фотографии дома «Montparnasse» (сверху), и до нескольких десятков, как на серии фотографий «F1 Boxenstopp».

5. Редактировать цвет

Большое внимание Гурски уделяет цвету. Он не допускает того, чтобы на ней присутствовало множество оттенков одного цвета. Цветовая гамма в его работах довольно ограничена.

Hong Kong, Stock Exchange II, 1994

6.  «Чистить» снимок от мешающих деталей и добавлять новые

Важная часть редактирования: добавление и удаление деталей. Например, на фотографии  «99 cent II Diptychon» Гурски добавил отражение товаров на потолок, создав эффект повторяемости.

История фотографии довольно иронична: этот снимок американского магазина с товарами по 99 центов Гурски задумывал как метафору проблемы современного общества потребления. Недавно работа была продана за 2,2 миллиона долларов — метафора мирового арт-рынка.

99 cents, 1999

7. Фотографа должно интересовать не место, а пространство

По словам Гурски, пространство не должно быть живописным или экзотическим, оно просто должно работать как исправная батарейка, от которой можно подзарядиться энергией. Этот заряд должен быть такой силы, чтобы через фотографию передавался зрителям.

James Bond Island II, 2007 Kuwait Stock Exchange II, 2008 Beijing, 2010 Frankfurt, 2007

Все эти правила работают на главную идею Гурски: отразить воздействие глобализации на современную жизнь. Андреасу важно показать и мельчайшие детали и полную картину того, что он снимает. Наделить человека «взглядом Бога» , позволив охватить весь размах панорамы, и в то же время «впиться» в каждый её крохотный элемент.

Ещё больше фотографий

Amsterdam, Arena, 2003 Monaco, 2004 Tokyo, Prada, 2004 EM Arena II, 2000 Saao Paulo, Se, 2002 Avenue of the Americas, 2001 Los Angeles, 1999 Shanghai, 2000 Copan, 2002 Bahrain I, 2005 Love Parade, 2001 Nha Trang, 2004 Rimini, 2003 Untitled XIII, 2002 Greeley, 2002 Cheops, 2005

---

Ещё больше монументальных фотографий с необычными ракурсами вы можете найти в нашей статье про архитектуру Белграда в проекте Мирко Нахмияса.

losko.ru

Немецкий фотограф Андреас Гурски

Андреас Гурски – заложник собственного успеха. Его эпические фотографии уподобились работам Дэмьена Хёрста, Джеффа Кунса и Герхарда Рихтера. Они просто «маст хэв» для новой элиты искусства.

В 2011 году фотография «Рейн II» шириной 3,5 метра, сделанная ныне 62-летним немецким фотографом в 2009 году, ушла с молотка за 4,3 миллиона долларов, став самой дорогой фотографией, когда-либо проданной с аукциона. (Больше заплатили лишь за снимок «Фантом» Питера Лика, но это была частная сделка, не аукционная.) Теперь работы Гурски постоянно раскупают за крупные суммы.

«Рейн II», 1999.

Основной темой снимков фотографа часто выступает мир современной глобализированной повседневности. Сам Гурски остаётся загадкой: характерно, что он не давал интервью, даже в поддержку выставок, и предпочитал, чтобы его работы говорили сами за себя, не делая громких заявлений.

Так кто такой Андреас Гурски и о чём его работы?

Он для этого родился

Учитывая, что и его дедушка, и отец были фотографами (у отца была успешная карьера в рекламной фотографии), Андреасу Гурски, казалось, просто суждено было взяться за фотокамеру. Как-то он сказал, что изначально «отвергал всё, связанное с фотографией», но затем подумал, что сможет выразить себя через неё. На заре карьеры Гурски провёл несколько коммерческих съёмок для компаний Osram и Thomson, прежде чем продолжить в художественном русле.

Он принадлежит к Дюссельдорфской школе

Наряду с Томасом Руффом, Кандидой Хёфер, Томасом Штрутом и Акселем Хютте, Гурски принадлежит к Дюссельдорфской школе. Образование он получил в Дюссельдорфской академии художеств и учился у концептуального фотографа Бернда Бехера, который с женой Хиллой создавал прекрасные тотемические изображения промышленных зданий.

Гурски до сих пор живёт с семьёй в Дюссельдорфе, в промышленной подстанции, переделкой которой занималось швейцарское архитектурное бюро «Херцог и де Мёрон», известное разработкой проекта галереи Тейт Модерн в Лондоне (в здании и квартира, и студия). Используя яркий цвет, изменяя свои сюжеты, включая человеческие фигуры, Гурски, безусловно, отличается от Бехеров, но он во многом обязан Бернду, настаивавшему на укоренении в фотографии высокой точки съёмки.

Первая опубликованная фотография Гурски – его газовая плита

Сегодня Гурски известен как экспансивный фотограф, автор грандиозных кадров, представленных в монументальных масштабах (2х4 метра). Но начинал он скромно, с плиты в своей дюссельдорфской квартире. «Я готовил на ней, а через некоторое время увидел это как изображение», – сказал он. Сегодня его методы менее спонтанны, но уже тогда проявились намёки на особенности последующих работ: высокая точка съёмки, ровные тона, точная композиция.

«Газовая плита», 1980.

Гурски одним из первых пришёл к цифровому искусству

Гурски занялся цифровым фотомонтажем ещё в 1992 году. По-прежнему снимая на широкоформатный плёночный фотоаппарат, он переходил к сканированию кадров, а затем приступал к процессу кропотливых манипуляций. Часто единое изображение собирается из нескольких фотографий. Поэтому он создаёт всего несколько готовых работ в год. Иногда цифровая постобработка усиливает реалистичность, как в снимке «Париж, Монпарнас» (1993), где слияние двух изображений позволило отобразить широту и протяжённость модернистского блока. А в фотографии «Рейн II» Гурски удалил детали на горизонте, объяснив обработку так: «Как ни парадоксально, этот вид на Рейн не мог быть получен на месте, доработка была необходима, чтобы обеспечить точный образ современной реки».

«Париж, Монпарнас», 1993.

Его сюжеты варьируются от канатных дорог до политических митингов и Бэтмена

В молодости Гурски много путешествовал в поисках вдохновения, прежде чем останавливался на конкретном сюжете, например, когда запечатлел фуникулёр, поглощённый величием Доломитовых Альп в снимке «Доломиты, канатная дорога» (1987). Похожая атмосфера и в «Ниагарском водопаде» (1989). Упомянутые работы относятся к ранним пейзажам фотографа, которые он назвал «внеземной» перспективой. Далее в его снимках сменилась тематика, появились супергерои, в том числе Железный Человек и Бэтмен, взятые из блокбастеров. Чудом получив разрешение на съёмку, он фотографировал на фестивале «Ариранг» в Пхеньяне, Северная Корея. Гурски запечатлел невероятный масштаб этого грандиозного мероприятия.

«Доломиты, канатная дорога», 1987.

Он снимает с подъёмных кранов и вертолётов

Гурски занимает высокую позицию при съёмке и называет это «взгляд глазами Бога». Такое расположение позволяет ему правдиво, без искажений охватывать грандиозные объекты, а также отражает беспристрастность автора, что пронизывает всю его работу.

Он преодолевает любые трудности, чтобы сделать задуманные снимки; получает доступ к крышам, использует подъёмные краны и даже вертолёты, как при съёмке Бахрейнского ипподрома, когда он два часа снимал с разных ракурсов, чтобы сформировать единую композицию. Его более поздняя «Океанская» серия основана на ещё более отдалённом взгляде. Гурски использовал спутниковые снимки морей высокого разрешения, снятые с далёкого расстояния от Земли.

Гурски фотографирует глобализм

Ни один фотохудожник так блестяще не представлял крайности глобализма, как Гурски. От мусорного полигона в Мехико до обширных, бездушных производственных линий и маниакально оживлённых фондовых бирж; от бесконечных цветных полок в магазине «99 центов» до невозмутимых минималистичных витрин в Prada – его изображения являют собой визуальную хронику глобальной капиталистической машины. Он настаивает на том, что в его работах нет политических мотивов. По признанию фотографа, он стремится «изучить визуальный мир и узнать, как всё держится вместе», а зрители могут составлять собственное мнение.

Гурски – фотолетописец «человеческого вида»

«У меня лишь одна цель: энциклопедия жизни», – сказал Гурски. В другой беседе фотограф добавил: «Меня интересует человеческий вид».

Слово «вид» – ключ к его отстранённому, почти научному взгляду. В отличие от других великих фотолетописцев человеческой жизни, он признаёт, что озабочен «скорее абстрактным явлением, чем эпизодическими проблемами». В фотографии «Ниагарский водопад» (1989), люди теряются на фоне природы, кажется, лодку вот-вот поглотит каскад воды. А в «MayDay IV» (2000) подобный трепет вызывает бесконечная масса народа.

«Ниагарский водопад», 1989. 

«MayDay IV», 2000.

Гурски – фанат техно-транса

Электронная музыка оказала глубокое влияние на фотографа. В 1997 году он начал работать над серией, которую снимал на огромном немецком фестивале «Mayday», улавливая растущий энтузиазм бурлящей массы танцующих людей. Он также снимал на фестивале в Нидерландах Dance Valley и в клубе Cocoon во Франкфурте, которым владеет друг фотографа, диджей Свен Фэт. Гурски достиг потрясающего эффекта, обрабатывая изображение испещрённого интерьера с помощью программы архитектурного моделирования.

«Без названия XVI», 2008. Андреас Гурски клубе Cocoon.

Он – Хичкок в фотографии

Гурски начал появляться в своих произведениях. В «May Day V» (2006) он – улыбающийся гуляка на фестивале. Ещё в одной из работ, навеянных ночным клубом Cocoon, «Без названия XVI» (2008), он присел на полу, и рассматривает кусок материала, похожего на тот, которым отделана стена. Подобно Хичкоку, с этими деталями он хочет затащить нас в самое сердце своих фотографий, а, оказавшись там, вырваться будет сложно.

Amazon, 2016.

Ле-Ме, 2016.

Media Markt, 2016.

Обозрение, 2015.

Хранилище, 2014.

V&R, 2011.

Чикагская торговая палата III, 2009.

Cocoon II, 2008.

Пальма Джумейра, 2008.

Кувейсткая фондовая биржа II, 2008.

Без названия XV, 2008.

Бахрейн II, 2007.

Собор I, 2007.

Мировые острова Дубая I, 2007.

Пит-стоп в Формуле-1, 2007.

Франкфурт, 2007.

Остров Джеймса Бонда, 2007.

Камиоканде, 2007.

Пхеньян I, 2007.

Энгадин II, 2006.

May Day V, 2006.

Бахрейн I, 2005.

Хеопс, 2005.

Фукуяма, 2004.

Монако, 2004.

Нячанг, 2004.

Римини, 2003.

Копан, 2002.

Грили, 2002.

Парад любви, 2001.

Мадонна I, 2001.

Чикагская торговая палата II, 1999.

Библиотека, 1999.

Без названия IX, 1998.

Аямонте, 1997.

Чикагская товарная биржа, 1997.

99 центов, 1999.

Энгадин, 1995.

Остров Гонконг, 1994.

Смотрите также:

cameralabs.org

Андреас Гурски — мастер масштабной фотографии и один из самых высокооплачиваемых фотохудожников мира

Немецкого фотографа Андреаса Гурски (©Andreas Gursky) называют мастером панорамных снимков-картин. Масштабность его работ поражает воображение — это многометровые арт-полотна, за которые сражаются крупнейшие мировые музеи современного искусства. В 2011 году его известнейший снимок Rhine II с рекой Рейн продали с аукциона почти за 4,5 миллиона долларов США.

После рекордной сделки Гурски стал одним из самых высокооплачиваемых фотографов мира. Также дорого продаются и другие его работы. Например, снимок американского магазина сверхдешевых товаров 99 cent II Diptychon «ушел» за более, чем 3,3 миллиона долларов — ее купил украинский миллиардер и ценитель современного искусства Виктор Пинчук. Работы фотографа стабильно растут в цене, а внимание к его творчеству повышается.

Гурски активно использует достижения компьютерной графики для обработки фото, печатает работы размером два-четыре метра по методике C-print, создает с помощью цифровых инструментов пространство большее, чем в состоянии охватить камера. Это скорее абстрактный фотохудожник, чем классический фотограф, который снимает жизнь, как она есть. Он использует спутниковые изображения для съемки океана, «склеивает» разные кадры в единое выразительное полотно, печатая картины невероятного размера. На его снимках домов-муравейников можно разглядеть настольные лампы и цветы на подоконниках. Фото Андреаса Гурски — настоящая современная живопись, он концептуалист и серьезный художник.

Стиль Андреаса Гурски: поэтизированная масштабность, размышления о глобализации и демонстрация жизни как целостного контекста

Один из главных представителей Дюссельдорфской фотошколы, ученик Хиллы и Берндта Бехер переосмысливает средства и суть современной художественной фотографии и вплотную приближает ее к абстрактному концептуальному искусству. Ключевое место в творчестве Гурски отдается масштабности с невероятной степенью детализации. Снимая сверху (сам автор называет излюбленный ракурс «взглядом Бога») и выбирая самое высокое разрешение из возможных, фотограф добивается удивительного эффекта. Его снимки показывают городские ландшафты, интерьеры, природу и общество в виде строго организованных структур с четким визуальным ритмом, который «затягивает» взгляд зрителя, как воронка.

Работы Гурски стоит рассматривать в натуральную величину — иначе трудно оценить, насколько они внушительны. Масштаб — ключевой творческий инструмент автора. С его помощью он подчеркивает подчиненность многочисленных деталей общей теме снимка, напоминает зрителям, о том, в каком скученном, плотно «набитом» людьми, машинами и зданиями мире мы живем. Гурски стремится отразить влияние глобализации на планету и цивилизацию, дать представление о громадности заводов, городских агломераций, строек и человеческих потоков, каждый день перемещающихся по мегаполисам.

Компьютерные технологи, изощренный фотомонтаж, съемка с вертолетов и спутников помогают создавать картины, на которые зрители смотрят чуть ли не из космоса. При этом объекты Гурски, как правило, выбирает «приземленные»: многоэтажки, огромные торговые площадки, биржи, стадионы во время рок-концертов и площади, на которых разворачиваются военные парады. В его снимках ключевое место отдается не красоте, но эмоции, переживанию эффекта, на который «работает» каждая деталь фото. Подчас кадры бессюжетны и ничего не отвлекает зрителей от ощущения монументальности, отстраненности, статичности при непрерывном движении.

Окончивший Дюссельдорфскую фотошколу автор продолжает и расширяет ее традиции.  Он «дробит» масштабное пространство на огромное количество элементов, создает полотна с лаконичными, «стерильными» пейзажами и городскими ландшафтами, будто бы замершими в состоянии бесконечного покоя. Сам автор называет истоками творчества визуальный опыт, который он переосмысляет и раскрывает с помощью компьютера. Жизнь показывается в работах автора как единое целое, состоящее из мельчайших фрагментов, сумма которых создает контекст полотна и рождает его смысл. Хаос и разнообразие переходят в торжествующий порядок, подчиненный единому ритму.

Многолетние эксперименты и продолжающийся творческий поиск

Андреас родился в Лейпциге в 1955 году. Он сын профессионального фотографа-рекламщика. Именно отец научил мальчика тонкостям ремесла. Обучение продолжилось в Дюссельдорфе, куда семья бежала из ГДР, а затем в Эссене, у мастера психологического портрета Отто Штайнерта, в знаменитом центре подготовки фотографов — Школе Фолькванг. После окончания престижного заведения Андреас не смог сразу найти работу и стал водителем такси. Ему помог фотограф Томас Штрут, и юношу приняли в дюссельдорфскую академию искусств. Там преподавали фотоконцептуалисты и самые видные представители немецкого авангардизма.

В начале карьеры Андреас концентрировался на съемке людских потоков и скоплений в движении, сделал серию снимков офисных сотрудников (проект Desk Attendants). После организации первой персональной выставки в Берлине и появлении работ в музее Крефельда коммерческий «вес» и популярность Гурски стали расти. С этого момента он начал экспериментировать с масштабом снимком, все время его увеличивая.

После периода увлечения природой фотограф сконцентрировался на жизни мегаполисов, которые он посещал во время многочисленных путешествий по Европе, Японии, США, азиатским и ближневосточным странам. Каждая поездка была максимально точно спланирована — вплоть до ракурса съемки конкретных зданий. В работах, напечатанных на фотобумаге самого большого размера, показан мир 90-х годов ХХ века — хай-тек, глобализация, размывание границ личного пространства.

С середины 90-х годов фотограф использует компьютерную обработку снимков, а с начала 2000-х совмещает бумажные листы, чтобы делать невероятно большие фотокартины. С помощью цифровой ретуши Гурски устраняет лишние детали, тщательно выстраивает цветность фотографий, добавляет элементы для лучшей передачи «послания» снимка. Основные объекты его внимания — архитектура, дикие пейзажи и людские скопления (как он говорит, «человеческий вид»).

Сегодня фотограф, чьи работы покупают частные коллекционеры и выставляют знаменитые музеи, живет с семьей в Дюссельдорфе. Его «штаб-квартира» находится в здании бывшей подстанции, которую перестроило швейцарское бюро, работавшее в лондонской галерее Тейт. С 2010 года Гурски, как профессор дюссельдорфской академии, преподает уже собственным ученикам. Параллельно он продолжает создавать работы с грандиозным масштабом, идеальной структурой и значимостью настоящих произведений искусства.

fotogora.ru

Гурски, Андреас — Википедия

Андреас Гурски (нем. Andreas Gursky; род. 15 января 1955 в Лейпциге, живёт и работает в Дюссельдорфе, Германия) — немецкий фотограф. Один из главных представителей Дюссельдорфской школы фотографии.

Биография

Андреас Гурски родился в 1955 году в Лейпциге. Фотографии учился сначала у отца, рекламного фотографа, затем – после побега семьи из ГДР в ФРГ – в Школе Фолькванг в Эссене, а затем, в начале 80-х, в Государственной академии искусств в Дюссельдорфе. Андреас Гурски много путешествовал — побывал в Гонконге, Каире, Нью-Йорке, Бразилии, Токио, Стокгольме, Чикаго, Афинах, Сингапуре, Париже, Лос-Анджелесе и других местах. Со второй половины 90-х Гурски начал обрабатывать фотографии на компьютере, чтобы добиться большей проработки деталей на больших панорамных фотографиях.

Творчество

Немецкий фотограф Андреас Гурски родился в 1955 году. Фотографии обучался в три этапа. В Дюссельдорфе, где он рос, его отец, успешный рекламный фотограф, учил сына всем тонкостям и хитростям ремесла. В конце 70-х Гурский провел два года в Эссене – в Школе Фолькванг, знаменитом учреждении для подготовки профессиональных фотографов. Кроме того, в начале 80-х Гурский обучался в Государственной академии искусств в Дюссельдорфе, которая благодаря таким художникам, как Йозеф Бойс, Зигмар Польке и Герхард Рихтер, стала колыбелью немецкого послевоенного авангарда. Жизнь заводила его в разные уголки планеты: он бывал в Гонконге, Каире, Нью-Йорке, Бразилии, Токио, Стокгольме, Чикаго, Афинах, Сингапуре, Париже, Лос-Анджелесе и многих других городах. Тематика ранних работ – воскресный отдых и туристические очерки – сменилась эстетикой огромных заводов, отелей, офисных зданий и складов. До середины 90-х он не обрабатывал свои снимки на компьютере, однако впоследствии стал прибегать к подобному виду работы с материалом, чтобы генерировать большее пространство, нежели то, которое может запечатлеть камера. Сейчас его авторский стиль абсолютно узнаваем: огромные полотна фотографий с практически осязаемой текстурой, сделанные, как правило, с высокой точки съемки.

Фотографии Гурски нужно рассматривать только в натуре, то есть в натуральную огромную величину, когда двух-трех снимков вполне достаточно, чтобы заполнить немалый выставочный зал.

На первый взгляд его фотографии поражают только своими размерами: разогнанные с помощью техники C-print до 2 х 4 метра, такие его снимки считаются в порядке вещей. Если к ним приблизиться, то можно заметить, насколько четки у него все планы и все фигуры независимо от их удаленности. Как на снимке с гонщиками и зрителями на трассе-серпантине «Тур де Франс», одинаковыми что у подножья горы, что у вершины. Это уже настораживает. Еще более настораживает то, с какой плотностью Гурски набивает свои кадры людскими толпами, товарами, отходами и архитектурными деталями. Казалось бы, так и должно быть, когда фотограф снимает современные «человеческие муравейники», огромные скопления людей, толкущихся на рок-концертах или вокруг ринга, суетящихся на бирже или плотно дефилирующих на военно-спортивном параде (как на стадионе в Пхеньяне). Однако всех этих фигур до странности слишком много. Это похоже на реальность, но это не реальность, а такое её преувеличение, которое иначе как обманкой не назовешь. И потом, хотя многие снимки Гурски сделаны с высоты птичьего полета – для этого он действительно забирается на строительные краны и небоскребы, снимает из вертолета – точка его зрения неопределенна, как неопределенна и перспектива кадров. Попробуйте её вычислить на снимке с ралли в Монте-Карло, где без видимых стыковок совмещаются сразу три разных вида. Но это и не взгляд из космоса, а уж о более высоких предполагаемых инстанциях, о которых толкуют некоторые критики, и говорить не будем.

Оставив разнообразные домыслы и мистификации, проясним суть дела: точка зрения Гурски – «фотошопная». С его дигитальной помощью он и сочиняет свои псевдонатуралистические фоторассказы. Точнее, это фотокартины. Ведь Андреас Гурски в первую очередь художник: он окончил Дюссельдорфскую академию художеств. Однако поясним, что профессура этой академии – сплошь художники-концептуалисты: Йозеф Бойс, Ханс Рихтер, Бернд и Хилла Бехер. У последних, как раз специализировавшихся на концептуальной фотографии, и учился Гурски. В известном смысле он их даже превзошел, опираясь на современные ему компьютерные технологии. С их помощью и создается та самая переполненность кадров, когда путём изощренного монтажа совмещаются снимки одного и того же места скопления людей или события, сделанные с некоторыми временными интервалами. С одной стороны, этот фокус – вызов кино, с другой, поскольку получается многофигурная композиция, это апология картины, которую уже не один раз хоронили. Это и рассказ, но довольно странный: без завязки и без кульминации, да и, как становится понятным, вообще без авторской позиции. Что можно сказать о толпах служащих, снующих на разных этажах офисного билдинга, или о гигантских стеллажах с товаром в супермаркете? Банальность. С другой стороны – здесь и своеобразная политкорректность: каждый виден без ракурсов и искажений, так что все равны. Но преумноженная и уточненная в деталях банальность, к тому же разогнанная до размеров монументального полотна, действительно производит завораживающее впечатление. Нет, это не красота, а нечто другое. Еще в начале прошлого века историк искусства Павел Муратов писал: мы лишь по привычке пользуемся классическими определениями, когда имеем дело с современным искусством, говоря «красота» там, где нужно было бы сказать просто – «эмоция». Можно подумать, что уже тогда Муратов вычислил «звезду» Гурски.

Работы Гурски монументальны не только по своим размерам — монументален мир, запечатленный на них. Однако мы не увидим здесь ничего особенного, ничего исключительного. Чаще всего здесь вообще ничего не происходит. Материалом для Гурски служит мир современной глобализированной повседневности — мир производства и потребления, стерильных городских ландшафтов и загородных пейзажей. При этом можно выделить две разновидности фотографий Гурски. На одних не изображено почти ничего: их сюжетная сторона минимизирована до предела. На других, напротив, изображено очень многое: обычно это людские толпы, увиденные откуда-то сверху взглядом отстраненным, всеобъемлющим и беспристрастным. Этот взгляд не отдает предпочтение никому и ничему конкретно, но тщательно фиксирует каждую мелочь.

Подчас эти работы буквально до краев переполнены фигурами людей. Но именно на этих снимках итоговый эффект бессобытийности особенно силен. Кажется, будто все движения, все жесты, запечатленные одновременно, в сумме дают нуль. Нуль развития, нуль историчности: статика, но не в форме покоя, а в форме непрерывного движения; монотонность — но бесконечно дробная и многообразная. Конститутивная способность фотографии ловить мгновение на лету, замораживать его обретает в работах Гурски особый смысл: возникает ощущение, что вся жизнь поймана на лету и эта остановка выявляет её поистине парменидовскую сущность, заключающуюся в иллюзорности всякого движения, всякого развития.

Этот эффект связан, судя по всему, с пространственной дистанцией, которую занимает фотограф по отношению к «жизни», что позволяет ему показать эту «жизнь» как целостный контекст, превосходящий сумму различий. Художник как бы взирает на мир с высоты птичьего полета — и с поистине птичьей зоркостью, не упускающей из поля зрения ни единой детали. Этот взгляд и позволяет Гурски показать «жизнь» как целое. Даже если он находится на одном пространственном уровне со своим сюжетом, принципиальной остается опять же возможность полного охвата всей структуры, всего контекста, возможность суммировать отдельные предметы, показав преобладание тождества над различием и порядка над хаосом. http://www.bugaga.ru/interesting/1146716604-masshtabnye-raboty-andreasa-gurski-andreas-gursky.html

Визитной карточкой Гурски являются панорамные фотографии большого формата, сделанные, как правило, с высокой точки. В 2007 году работа Гурски «99 центов» (1999 г.) была продана за $3 340 456, установив новый рекорд цены за фотографию. Покупатель — украинский бизнесмен Виктор Пинчук.^[5] А в 2011 году работа А. Гурски «Рейн II» была куплена анонимным участником аукциона Christie’s Impressionist and modern art за рекордные 4,4 млн долларов, став таким образом самым дорогим снимком за всю историю аукционов.^[6]

Выставки

1. 1989 — Museum Haus Lange, Krefeld; Centre Genevois de Gravure Contemporaine, Geneva, Switzerland
2. 1992 — Kunsthalle Zürich, Switzerland
3. 1994 — Deichtorhallen, Hamburg; De Appel Foundation, Amsterdam, Netherlands; Kunstmuseum Wolfsburg
4. 1995 — Portikus Frankfurt; Rooseum, Malmö, Sweden; Tate Liverpool, England
5. 1998 — Kunsthalle Düsseldorf; Kunstmuseum Wolfsburg; Fotomuseum Winterthur, Switzerland; Milwaukee Art Museum, Milwaukee, USA; Museum of Contemporary Arts, Houston, USA
6. 1999 — Scottish National Gallery of Modern Art, Edinburgh, Scotland; Castello di Rivoli, Turin, Italy
7. 2000 — Sprengel Museum, Hannover; Galerie für Zeitgenössische Kunst, Leipzig; Busch-Reisinger Museum, Havard University, Cambridge, USA
8. 2001 — Museum of Modern Art, New York, USA; Museum of Contemporary Art, Chicago, USA; Museo Nacional Centro de Arte Reina Sofía, Madrid, Spain; Centre Georges Pompidou, Paris, France;
9. 2003 — San Francisco Museum of Modern Art, San Francisco, U.S.
10. 2005 — Kunstmuseum Wolfsburg; Juan March Institute, Madrid, Spain
11. 2007 — Haus der Kunst, Munich, Germany
12. 2007 — White Cube, London, England
13. 2007 — Kunstmuseum Basel, Basel
14. 2007 — Istanbul Modern, Istanbul, Turkey
15. 2007 — Matthew Marks Gallery, New York, U.S.

Примечания

Ссылки

wikipedia.green

Масштабные работы Андреаса Гурски (Andreas Gursky)

Немецкий фотограф Андреас Гурский родился в 1955 году. Фотографии обучался в три этапа. В Дюссельдорфе, где он рос, его отец, успешный рекламный фотограф, учил сына всем тонкостям и хитростям ремесла. В конце 70-х Гурский провел два года в Эссене – в Школе Фолькванг, знаменитом учреждении для подготовки профессиональных фотографов. Кроме того, в начале 80-х Гурский обучался в Государственной академии искусств в Дюссельдорфе, которая благодаря таким художникам, как Джозеф Бойс, Зигмар Польке и Герхард Рихтер, стала колыбелью немецкого послевоенного авангарда. Жизнь заводила его в разные уголки планеты: он бывал в Гонконге, Каире, Нью-Йорке, Бразилии, Токио, Стокгольме, Чикаго, Афинах, Сингапуре, Париже, Лос-Анджелесе и многих других городах. Тематика ранних работ – воскресный отдых и туристические очерки – сменилась эстетикой огромных заводов, отелей, офисных зданий и складов. До середины 90-х он не обрабатывал свои снимки на компьютере, однако впоследствии стал прибегать к подобному виду работы с материалом, чтобы генерировать большее пространство, нежели то, которое может запечатлеть камера. Сейчас его авторский стиль абсолютно узнаваем: огромные полотна фотографий с практически осязаемой текстурой, сделанные, как правило, с высокой точки съемки.

Фотографии Гурски нужно рассматривать только в натуре, то есть в натуральную огромную величину, когда двух-трех снимков вполне достаточно, чтобы заполнить немалый выставочный зал.

На первый взгляд его фотографии поражают только своими размерами: разогнанные с помощью техники C-print до 2 х 4 метра, такие его снимки считаются в порядке вещей. Если к ним приблизиться, то можно заметить, насколько четки у него все планы и все фигуры независимо от их удаленности. Как на снимке с гонщиками и зрителями на трассе-серпантине «Тур де Франс», одинаковыми что у подножья горы, что у вершины. Это уже настораживает. Еще более настораживает то, с какой плотностью Гурски набивает свои кадры людскими толпами, товарами, отходами и архитектурными деталями. Казалось бы, так и должно быть, когда фотограф снимает современные «человеческие муравейники», огромные скопления людей, толкущихся на рок-концертах или вокруг ринга, суетящихся на бирже или плотно дефилирующих на военно-спортивном параде (как на стадионе в Пхеньяне). Однако всех этих фигур до странности слишком много.

Это похоже на реальность, но это не реальность, а такое ее преувеличение, которое иначе как обманкой не назовешь. И потом, хотя многие снимки Гурски сделаны с высоты птичьего полета – для этого он действительно забирается на строительные краны и небоскребы, снимает из вертолета – точка его зрения неопределенна, как неопределенна и перспектива кадров. Попробуйте ее вычислить на снимке с ралли в Монте-Карло, где без видимых стыковок совмещаются сразу три разных вида. Но это и не взгляд из космоса, а уж о более высоких предполагаемых инстанциях, о которых толкуют некоторые критики, и говорить не будем.

Оставив разнообразные домыслы и мистификации, проясним суть дела: точка зрения Гурски – «фотошопная». С его дигитальной помощью он и сочиняет свои псевдонатуралистические фоторассказы. Точнее, это фотокартины. Ведь Андреас Гурски в первую очередь художник: он окончил Дюссельдорфскую академию художеств. Однако поясним, что профессура этой академии – сплошь художники-концептуалисты: Йозеф Бойс, Ханс Рихтер, Бернд и Хилла Бехер. У последних, как раз специализировавшихся на концептуальной фотографии, и учился Гурски. В известном смысле он их даже превзошел, опираясь на современные ему компьютерные технологии. С их помощью и создается та самая переполненность кадров, когда путем изощренного монтажа совмещаются снимки одного и того же места скопления людей или события, сделанные с некоторыми временными интервалами. С одной стороны, этот фокус – вызов кино, с другой, поскольку получается многофигурная композиция, это апология картины, которую уже не один раз хоронили. Это и рассказ, но довольно странный: без завязки и без кульминации, да и, как становится понятным, вообще без авторской позиции. Что можно сказать о толпах служащих, снующих на разных этажах офисного билдинга, или о гигантских стеллажах с товаром в супермаркете? Банальность. С другой стороны – здесь и своеобразная политкорректность: каждый виден без ракурсов и искажений, так что все равны. Но преумноженная и уточненная в деталях банальность, к тому же разогнанная до размеров монументального полотна, действительно производит завораживающее впечатление. Нет, это не красота, а нечто другое. Еще в начале прошлого века историк искусства Павел Муратов писал: мы лишь по привычке пользуемся классическими определениями, когда имеем дело с современным искусством, говоря «красота» там, где нужно было бы сказать просто – «эмоция». Можно подумать, что уже тогда Муратов вычислил «звезду» Гурски.

Работы Гурски монументальны не только по своим размерам — монументален мир, запечатленный на них. Однако мы не увидим здесь ничего особенного, ничего исключительного. Чаще всего здесь вообще ничего не происходит. Материалом для Гурски служит мир современной глобализированной повседневности — мир производства и потребления, стерильных городских ландшафтов и загородных пейзажей. При этом можно выделить две разновидности фотографий Гурски. На одних не изображено почти ничего: их сюжетная сторона минимизирована до предела. На других, напротив, изображено очень многое: обычно это людские толпы, увиденные откуда-то сверху взглядом отстраненным, всеобъемлющим и беспристрастным. Этот взгляд не отдает предпочтение никому и ничему конкретно, но тщательно фиксирует каждую мелочь.

Подчас эти работы буквально до краев переполнены фигурами людей. Но именно на этих снимках итоговый эффект бессобытийности особенно силен. Кажется, будто все движения, все жесты, запечатленные одновременно, в сумме дают нуль. Нуль развития, нуль историчности: статика, но не в форме покоя, а в форме непрерывного движения; монотонность — но бесконечно дробная и многообразная. Конститутивная способность фотографии ловить мгновение на лету, замораживать его обретает в работах Гурски особый смысл: возникает ощущение, что вся жизнь поймана на лету и эта остановка выявляет ее поистине парменидовскую сущность, заключающуюся в иллюзорности всякого движения, всякого развития.

Этот эффект связан, судя по всему, с пространственной дистанцией, которую занимает фотограф по отношению к «жизни», что позволяет ему показать эту «жизнь» как целостный контекст, превосходящий сумму различий. Художник как бы взирает на мир с высоты птичьего полета — и с поистине птичьей зоркостью, не упускающей из поля зрения ни единой детали. Этот взгляд и позволяет Гурски показать «жизнь» как целое. Даже если он находится на одном пространственном уровне со своим сюжетом, принципиальной остается опять же возможность полного охвата всей структуры, всего контекста, возможность суммировать отдельные предметы, показав преобладание тождества над различием и порядка над хаосом.

1.

«Девяносто девять центов. Диптих II» (2001). Фотография была продана в феврале 2007 года на аукционе «Сотбис» (Sotheby’s) в Лондоне за $3 346 456. На данный момент считается самым дорогим шедевром фотографического искусства.
2.

3.

4.

5.

6.

7.

8.

9.

10.

11.

12.

13.

14.

15.

16.

17.

18.

19.

20.

21.

22.

23.

24.

25.

26.

27.

28.

29.

30.

31.

32.

33.

34.

35.

36.

37.

38.

bugaga.ru

Немецкий фотохудожник Андреас Гурски

Основной темой снимков фотографа часто выступает мир современной глобализированной повседневности. Сам Гурски остаётся загадкой: характерно, что он не давал интервью, даже в поддержку выставок, и предпочитал, чтобы его работы говорили сами за себя, не делая громких заявлений.
Так кто такой Андреас Гурски и о чём его работы?
Он для этого родился
Учитывая, что и его дедушка, и отец были фотографами (у отца была успешная карьера в рекламной фотографии), Андреасу Гурски, казалось, просто суждено было взяться за фотокамеру. Как-то он сказал, что изначально «отвергал всё, связанное с фотографией», но затем подумал, что сможет выразить себя через неё. На заре карьеры Гурски провёл несколько коммерческих съёмок для компаний Osram и Thomson, прежде чем продолжить в художественном русле.
Он принадлежит к Дюссельдорфской школе
Наряду с Томасом Руффом, Кандидой Хёфер, Томасом Штрутом и Акселем Хютте, Гурски принадлежит к Дюссельдорфской школе. Образование он получил в Дюссельдорфской академии художеств и учился у концептуального фотографа Бернда Бехера, который с женой Хиллой создавал прекрасные тотемические изображения промышленных зданий.
Гурски до сих пор живёт с семьёй в Дюссельдорфе, в промышленной подстанции, переделкой которой занималось швейцарское архитектурное бюро «Херцог и де Мёрон», известное разработкой проекта галереи Тейт Модерн в Лондоне (в здании и квартира, и студия). Используя яркий цвет, изменяя свои сюжеты, включая человеческие фигуры, Гурски, безусловно, отличается от Бехеров, но он во многом обязан Бернду, настаивавшему на укоренении в фотографии высокой точки съёмки.
Первая опубликованная фотография Гурски — его газовая плита
Сегодня Гурски известен как экспансивный фотограф, автор грандиозных кадров, представленных в монументальных масштабах (2×4 метра). Но начинал он скромно, с плиты в своей дюссельдорфской квартире. «Я готовил на ней, а через некоторое время увидел это как изображение», — сказал он. Сегодня его методы менее спонтанны, но уже тогда проявились намёки на особенности последующих работ: высокая точка съёмки, ровные тона, точная композиция.

fishki.net