Куделка йозеф: Йозеф Куделка (Josef Koudelka). «Вторжение»
Работа одного из величайших фотографов современности в Палестинской автономии. Премьера докфильма о Йозефе Куделке
Йозеф Куделка – один из величайших современных фотографов, член легендарного агентства Magnum. Он стал известен в мире в 1968 году, когда задокументировал вторжение советских войск в Прагу. Его фотографии были контрабандой вывезены из Праги в Magnum и были опубликованы анонимно. Его более поздние фотокниги «Ромы», «Изгнанники» и «Черный треугольник» изменили отношение людей к социальной документальной фотографии.
Молодой израильский фотограф и режиссер Гилад Барам в течение четырех лет работал ассистентом и переводчиком Куделки в Израиле и на палестинских территориях. Они работали над проектом «Стена: израильский и палестинский пейзаж». Результатом стала одноименная фотокнига Куделки, а также документальный фильм Барама «Куделка на священной земле».
Фильм временно доступен на сайте.
Гиладу Бараму удалось задокументировать творческий процесс Куделки, приоткрыть завесу тайны его метода работы, выстраивая диалог между двумя медиумами: фотографией и кино.
Ситуация в Израиле очень напоминала ему юность в социалистической Чехословакии. В коротком разговоре с палестинкой в Восточном Хевроне на крыше ее дома, смотря на стену, разделяющую палестинские территории, он говорит ей: «У нас это называлось железным занавесом». Женщина отвечает фразой, которой объясняли Берлинскую стену и на родине Куделки: «Говорят, она должна нас защищать».
Мы поговорили с режиссером фильма Гиладом о работе над фильмом и о творческом методе Куделки.
Гилад Барам и Йозеф Куделка © Frédéric Brenner– Вы в своей лекции на TED говорили, что Йозеф вначале отказывался сниматься, просил оставить камеру в машине, но потом передумал. Что именно изменилось? Почему он в итоге согласился?
– На этот вопрос довольно трудно ответить. Когда он попросил меня оставить камеру в машине, конечно, я не очень был доволен этой просьбой.
– Видел ли он ваши фотоработы до этого?
– Нет, он даже не проявлял желания что-то посмотреть. И только спустя почти четыре года работы, может, во время его шестого или седьмого визита в Израиль, он мне сказал: «Можешь показать мне что-то, что ты делаешь?» Позже он рассказывал, как Картье-Брессон предлагал ему свою помощь и Йозеф отказался. Потому что он предпочитает не поддаваться стороннему влиянию.
Он держится за то, что он называет «своим видением».
Я думаю, что он до сих пор следует этой стратегии. Конечно, он много путешествует по фотофестивалям, книжным ярмаркам и следит за тем, что делают сейчас в фотографии. Но, я думаю, что существует очень мало фотографов, которые ему нравятся или которые как-то на него похожи. Он очень придирчив.
– Куделка как-то вмешивался в монтажный процесс? Вы ему показывали материал во время монтажа, может, он вам что-то советовал?
– Нет, и это, кстати, благословение для режиссера. В любом случае это был очень долгий процесс. Йозеф почти до самого конца не давал мне официального разрешения сделать фильм. Я приехал к нему в Париж с черновой версией фильма. Он собрал друзей, позвал дочь, чтобы все вместе посмотрели материал. Я знал, что это будет критический момент для меня: пан или пропал. Было очень драматично.
Если бы никому не понравилось, он, вероятно, сказал бы мне, чтобы я больше не продолжал работу. Но когда все досмотрели, его друзья начали активно обсуждать, хвалить, говорить, что это замечательно, что они никогда не видели Йозефа за работой.
Но он сам был тише воды, ниже травы. Я тогда подумал про себя: «Черт!» Но когда все закончили высказываться, я спросил у него: «А ты что думаешь?» А на это он мне ответил вопросом: «А что ты понял во время работы над фильмом?» И я ему сказал: «Наверное, я научился видеть». И он тогда сказал: «Хорошо, продолжай работу».
Это был очень трогательный момент. Он мне сказал: «Ты сделал, то, что ты сделал. Ты мне очень помог, и я думаю, что ты заслужил иметь шанс сделать то, что ты хочешь». Я до сих пор очень благодарен ему за этот шанс. За то, что он мне дал карт-бланш и ни разу не вмешался в процесс. А потом он меня удивил еще и тем, что он ездил со мной на показы, на фестивали и участвовал в Q&A. Я не ожидал этого. Он вообще не очень публичный человек. Ненавидит говорить на публику, говорить одно и то же. В итоге мы были вместе на девяти показах. Я очень уважаю его за это.
– После этих показов вы в итоге узнали, что он думает про фильм? Получили ли какую-то обратную связь?
– Он никогда напрямую не оценивал его.
Для него показалось важным, что кто-то документировал его во время работы в тот промежуток времени. До моего фильма никто никогда не видел, как Йозеф Куделка работает «в поле».
Проект в Израиле и на палестинских территориях для него был очень важен. Он высоко ценит документацию. Конечно, он это делает с помощью фотографии, но он понимает значение видео тоже. Он понимает, что это останется в истории.
– Вы говорили, что проект очень важен был для Йозефа, в том числе потому, что стена в Израиле напоминала ему железный занавес. Как этот проект повлиял на вас как на израильтянина? Можете ли вы свое представление о ситуации сопоставить сейчас со мнением Йозефа? Я знаю, что сейчас вы живете в Берлине.
– Да, и это часть моего представления о ситуации. Я хотел бы сначала сказать, что то впечатление от израильской стены, которое я увидел у Йозефа, я не видел у большинства иностранцев. Она затронула в нем что-то глубоко личное. Было ясно, что он себя почти автоматически соотносит с палестинцами, не в политическом смысле, а как проигравшего, как слабую, оккупированную единицу, посаженную в клетку, лишенную возможности видеть.
Для него как для человека смотрящего идея железного занавеса состояла в том, что ему было отказано в возможности увидеть то, что за ним. Если говорить обо мне, я получил настоящий подарок. Я получил возможность увидеть то, что от меня было скрыто, то, что я не должен был видеть. Можно долго говорить об арабо-израильском конфликте и о том, что происходит на этом куске земли. Эта невероятно, как палестинское и израильское сообщества разделены. C нашей, израильской, более привилегированной стороны никто не поощряет попытки посмотреть и увидеть, что происходит за стеной.
Кадр из фильмаУ меня появилась возможность это увидеть своими глазами и даже побывать на другой стороне. Израильтяне это делают, но только те, кто связан с военными структурами или проходит военную службу. Я побывал там, познакомился с людьми, чья жизнь изменилась из-за этой границы и из-за всего этого конфликта. Это был печальный, ужасный опыт.
Каждый раз, когда Йозеф уезжал, я говорил себе, слава богу, я больше не должен этим заниматься.
Я думаю, Йозеф думал так же, как и я. Но это был важный урок. Я увидел, что мое общество делает с другими и как это влияет на их жизнь. Я давно планировал уехать из Израиля, по разным причинам. Но я могу сказать, что одной из самых важных причин моего отъезда стала моя встреча с Йозефом. После нее, после всего того, что мы пережили, после всех разговоров, после всего, что я увидел, я понял, что Израиль – это не то место, где я вижу себя в будущем.
– А были ли у вас какие-то проблемы во время показов фильма в Израиле?
– Нет. Премьера фильма прошла на кинофестивале Docaviv, потом фильм показывали в Иерусалиме и в Хайфе, и еще в некоторых местах. Нигде не было никаких проблем. Мне кажется, что фильм слишком «маленький», чтобы вызывать какое-то недовольство со стороны израильского правительства. Но у меня были очень интересные дискуссии с людьми, которые придерживаются противоположных политических взглядов.
Расскажу об одной, которая очень ярко характеризует израильское общество.
Был двойной показ, и после каждого у меня был Q&A. После первого встал один человек и сказал: «Я с правой части политической карты, и я шел сюда и думал, что увижу левый фильм, но я был удивлен тем, с каким уважением показаны израильские солдаты, как они решают проблемы, и я хотел поблагодарить вас за то, что вы показали это». Я был очень удивлен, но поблагодарил его.
Но на следующей сессии в этот же день случилось абсолютно противоположное. Парень встал и сказал: «Этот фильм позорно показывает израильских солдат. Это ужасно. Я расскажу всем друзьям, чтобы они не шли на него в кино». Я счастлив, что фильм вызывает у разных людей разные эмоции. Мы с Элизой хотели сделать фильм, который не будет говорить зрителю то, что он должен думать. Конечно, никто в визуальном произведении не может быть объективен, но можно постараться сделать его максимально открытым для интерпретаций. И для нас это было важно.
«Пражская весна» история в объективе Йозефа Куделки | Философия фотоискусства
Йозеф Куделка – еще один из выдающихся классиков фотожурналистики и фоторепортажа. Йозеф – это живая легенда чешского фотоискусства.
Йозеф Куделка на выставке собственных работ.Фотография для Йозефа – это все, он влюблен в неё без остатка, он был невероятным мастером своего дела, который, даже не глядя в видоискатель, навскидку. Фотографии тем не менее получались такие, будто он долго выстраивал композицию.
Фото: Йозеф КуделкаРодился Йозеф в Чехии в Южной Моравии, небольшой городок Босковице в 1938 года. Окончив Пражский технический университет в 1961 году получив специальность, инженер-механик. После чего работал 6 лет авиаинженером в Братиславе.
Фото: Йозеф Куделка «Пражская весна»Параллельно с этим Куделка совмещает вторую работу театральным фотографом. В его задачу входило документировать жизнь театра, концерты. В качестве любителя, он фотографировал поселения цыган-кочевников.
Фото: Йозеф Куделка1967 года стал для Йозефа Куделки переломным.
В доминиканском монастыре города Кракова прошла его первая выставка «Цыгане», где он был признан профессиональным фотографом.
А в 1975 году он написал книгу, которую он так и назвал «Цыгане». На полную серию фотографий о кочующем народе, Йозеф потратил 10 лет. Цыгане его привлекали тем, что в них он видел олицетворение человеческой свободы, первобытность.
Фотографией он занимался с раннего детства, как вспоминает сам автор первый свой фотоаппарат он купил на средства от продажи клубники. А главным объектом его снимков были простые люди.
Фото: Йозеф КуделкаЦыгане всегда были символом самоотверженности и традиций своего народа, именно то, что Йозеф подходил к своему делу с настоящей любовью и самоотдачей документируя жизнь цыган принесло ему первую широкую известность.
Фото: Йозеф КуделкаВ августе 1968 года он становится свидетелем «Пражской весны», естественно он документировал это историческое событие. Он сделал много кадров, которые в дальнейшем прославили Йозефа на весь мир.
Он бросался в эпицентр событий, не боясь за свою жизнь, вылазил на танки, приближался очень близко к вооруженным советским солдатам. Йозеф беспокоился лишь о том, чтобы не закончилась плёнка. Бесстрашие Йозефа заметил Ян Берри резидент фотоагентства «Magnum Photo».
Фото: Йозеф КуделкаРаботы Йозефа тайно вывезут из Чехии, а «Magnum Photo», которое на тот момент возглавлял Эллиотт Эрвитт начал распространять их под псевдонимом Р.Р. (Prague Photographer, Пражский фотограф). Это было сделано для безопасности Йозефа.
Фото: Йозеф КуделкаПо рекомендации Эрвитта Куделка уезжает в Лондон, где знакомится с Анри Картье-Брессоном. Вскоре они станут близкими друзьями несмотря на то, что каждый из них имел разный стиль и представление о фотографии.
Фото: Йозеф КуделкаОставаясь неизвестным «Пражским фотографом» его наградят премией «Роберта Капы» в 1969 году. Только спустя 16 лет Куделка признал свое авторство, а через 40 лет опубликует остальные 250 снимков.
Все эти работы вошли в книгу «Вторжение».
Йозеф снимал во многих странах Европы таких как Румыния, Болгария, Англия, Франция, Германия. За свою творческую карьеру он написал несколько книг, ранее упомянутые «Цыгане» и «Вторжение», а также «Изгнанники», «Черный треугольник» и «Хаос» в 1999 году.
Фото: Йозеф КуделкаОн удостоен множества почетных премий и наград, например, Золотая медаль Роберта Капы 1969, Prix Nadar, Гран-при Национальной de-la-Photographie (1989), Премия Картье-Брессона 1991г., премия Хассельблад, государственная «медаль За заслуги» Чешской Республики.
Фото: Йозеф Куделка «Пражская весна»Орден искусства и литературы Франции, премия Люси и Национальная премия Испании в области фотографии.
Фото: Йозеф КуделкаВ 90-е года он начал использовать панорамный формат для пейзажной съемки, тем самым расширив и свой творческий потенциал. Эти работы вследствие преобразовались в книгу «Черный треугольник» а многие работы из книги попадали неоднократно на многие выставки.
В 1994 режиссёр Эрик Хеуманн предлагает Йозефу поработать консультантом в съемках фильма «Взгляд Уилисса».
Фото: Йозеф КуделкаЕсли я не удовлетворён — это просто потому, что хороших фотографий мало. Хорошая фотография — чудо.
Йозеф Куделка
Подпишитесь, чтобы не пропустить новые шедевры.
историяпрагафоторепортажфотографиячехия
Поделиться в социальных сетях
Вам может понравиться
Цыганская община глазами Йозефа Куделки • Йозеф Куделка • Magnum Photos
Йозеф Куделка Чехословакия. 1967. © Йозеф Куделка | Magnum Photos
В период с 1962 по 1971 год Йозеф Куделка работал в Чехословакии, Румынии, Венгрии, Франции и Испании, снимая ненадежную жизнь цыган, этнической группы, которая традиционно жила как путешественники еще с 12 -го -го века: чаще всего в центральных, восточных и южных регионах Европы.
В настоящее время их называют рома, они исторически были объединены с другими общинами, такими как синти, под собирательным дескриптором «цыган», термин, который сейчас считается уничижительным во многих странах мира. В результате их географической рассредоточенности и частой маргинализации по штатам цифры общей численности населения являются приблизительными оценками и составляют от 2 до 20 миллионов человек во всем мире. Эти общины исторически жили в нищете и становились жертвами системного расизма и дискриминации: в средневековые времена их эксплуатировали путем порабощения, а в оккупированной Европе во время Второй мировой войны они были приговорены к истреблению и тюремному заключению. С тех пор рома продолжают подвергаться преследованию, а также насильственной ассимиляции и часто подвергаются расово дискриминационной социальной и миграционной политике.
Работа Куделки по Европе в 60-х и начале 70-х годов привела к созданию одной из его самых известных работ: Gypsies .
В свете недавнего выхода третьего издания книги, здесь мы оглядываемся назад на известный проект и обсуждаем работу с социологом, исследователем и экспертом по рома Уиллом Гаем, который написал тексты для первого и последующих изданий Цыгане . В то время, когда в Европе растет число разжигающих ненависть высказываний и преступлений на почве ненависти против общины рома и синти, работа Куделки предлагает читателям альтернативу зачастую упрощенному, поляризующему, а иногда и расистскому изображению рома в СМИ.
После документирования советского вторжения в Прагу в 1968 году – работы, которая открыла ему путь к карьере фотографа – Куделка попросил политического убежища в Соединенном Королевстве, опасаясь преследований со стороны коммунистических властей. Переезд из родной Чехословакии повлиял на его фотографическую практику в последующие годы. Сам переживая изгнание и отчуждение, Куделка обнаружил новую близость к сообществу, столкнувшемуся с трудностями и безгражданством.
Куделка решил задокументировать жизнь цыган, путешествуя со своим рюкзаком и фотоаппаратом и снимая повседневные сцены в деревнях и городах.
Стремление Куделки представить цыганскую общину, не выделяя их бедность на этнической почве, побудило его искать в своих фотографиях близость между друзьями и семьей, любовниками и родственниками, двоюродными братьями и соседями. С помощью различных изображений отдельных лиц и семей рома, внутри и снаружи их домов, а также в повседневных сценах и сценариях, Куделка, по-видимому, стремился решить проблему отсутствия семейных портретов рома в общественной сфере. Однако он с самого начала считал, что его образы сами по себе не передают сложную реальность жизни его подданных.
Йозеф Куделка Цыгане. Кадань, Словакия, Чехословакия. 1963. © Йозеф Куделка | Magnum Photos
С точки зрения презентации своей работы, Куделка был вдохновлен подходом Доротеи Ланж к демонстрации эмоциональных изображений наряду с фактическим описанием социально-политических реалий.
Один из многих фотопроектов Ланге, которые интересовали Куделку, был посвящен семьям, выселенным из-за засухи в Америке 1930-х годов, и был создан для исследования Управления безопасности ферм.
Имея в виду эту работу и готовясь к публикации своей работы о цыганах в виде книги, чешский фотограф разыскал Гая — исследователя социальной антропологии, разнообразия и гражданства в Европе. Прожив и поработав в бывшей Чехословакии в конце 1960-х, Гай защитил докторскую диссертацию о попытках коммунистического режима ассимилировать меньшинство рома в Чехословакии. Куделка хотел сопоставить свои изображения с проницательным и основанным на фактах текстом, который направлял бы читателя к многогранному пониманию реальности этого маргинализированного сообщества.
«Я был отправлен [из Великобритании] в Чехословакию в 1966 году компьютерной компанией, в которой я работал, для оказания технической поддержки», — объясняет Гай, когда его спросили, как у него впервые появился интерес к вопросу интеграции рома в Чехословакии.
«Примерно через три года я решил, что не хочу продолжать работать в этой области. Меня очень интересовало, что происходит в Чехословакии в связи с политическими изменениями и недавним вторжением, поэтому я решил провести исследовательский проект». Несмотря на то, что первоначальная идея Ги заключалась в том, чтобы обратить особое внимание на сталелитейщиков, исследование Жана-Поля Клебера об интеграции рома в Чехословакии оказало на него такое большое влияние, что он решил изменить тему своего исследования. Аргумент Клебера о том, что деликатная проблема интеграции цыган уже была решена «в соответствии с человеческими стандартами» в Чехословакии, был встречен со смешанными чувствами Ги, который ранее слышал, как его чешские коллеги называли темнокожих рабочих «копчеными». словаки». Он счел это противоречие заслуживающим дальнейшего изучения, и следующие несколько лет провел в полевых исследованиях цыган в коммунистической Чехословакии.
Йозеф Куделка Цыгане. Кендице, Словакия, Чехословакия.
1966. © Йозеф Куделка | Magnum Photos
Гай научился говорить по-чешски, что позволило ему общаться с цыганами, и сотрудничал с Евой Давыдовой — одним из ведущих местных исследователей по этой теме, что дало ему доступ во многие деревни для проведения полевых исследований. Как и Куделка, Гай хотел пойти против течения и писать на тему интеграции рома, подчеркивая человечность субъектов. полевых исследований, я видел их как обычных людей, а не как «таинственных цыган». Они сталкиваются с проблемами, с которыми сталкиваются все люди, оказавшиеся в ловушке бедности, приходящие на работу, чтобы зарабатывать на жизнь и страдающие от дискриминации. Было важно видеть в них действительно рабочих-мигрантов. В Чехословакии многие цыгане на чешских землях были убиты или отправлены в концентрационные лагеря во время Второй мировой войны нацистами. Насколько мне известно, из лагерей вернулась только одна супружеская пара [цыган]. Оставшиеся рома проживали в основном в Словакии, которая была сравнительно неразвитой.
После войны чехи немедленно изгнали немецкое меньшинство, и впоследствии многие люди перебрались из Словакии в чешские земли, чтобы заменить этих промышленных рабочих и рабочих. Вместе с ними прибыло и большое количество цыган».
Несмотря на то, что Гай был аутсайдером в цыганской общине, со временем он столкнулся с более пристальным вниманием со стороны властей за свои исследования, чем со стороны цыган, с которыми он работал, поскольку его подозревали в промышленном шпионаже, допрашивали в местных полицейских участках. а затем правительственные агенты. «Нас вообще не считали аутсайдерами в цыганском сообществе, — комментирует Гай. «Наоборот, проблемы у нас были с местной [нецыганской] общиной, потому что нас считали слишком дружелюбными с цыганами. Они считали нас чуть ли не предателями. Они были так расстроены этим, что рассказывали о нас ложные истории. Они хотели убедить цыган, с которыми мы работаем, что, несмотря на то, что мы выглядели дружелюбными, на самом деле мы были там, чтобы составить список имен рома, чтобы их отправили в концлагеря».
Йозеф Куделка Цыгане. Свинья, Словакия, Чехословакия. 1966. © Йозеф Куделка | Magnum Photos
Эмпатия Куделки к объектам, которые он фотографировал, была сформирована его близостью к сообществу и его поиском новых способов документирования жизни тех, кто чувствует себя отчужденным. Еще одно практическое исследование Доротеи Ланж, на котором, по словам Гая, сосредоточился фотограф, касалось интернирования американцев японского происхождения во время Второй мировой войны: угроза безопасности, и как возможные предатели. Хотя некоторые из их сыновей и мужей служили в американских войсках, сражавшихся против Японии. Рядом с этими документальными фотографиями было очень жесткое и сухое повествование. Йозеф хотел такого подхода и такого разрыва [между текстом книги и] его фотографиями…»
В 1975 году Гай подготовил первый набросок своего текста для цыган . Несмотря на то, что Куделка предоставил ему большую творческую свободу в процессе написания, они вдвоем проводили долгие часы, обсуждая фактические вопросы, которые чешский фотограф хотел прояснить для себя.
Он был полон решимости иметь в книге объективный текстовый отчет и хотел понять каждый ее аспект. «Когда я написал первый текст в 1975 году, — вспоминает Гай, — издатели были им весьма недовольны. Им не понравился тон, сухость и фактологический стиль изложения. Они хотели что-то, что изображало бы загадочность цыган. Однако Йозеф настаивал на том, чтобы так и было». Для Куделки этот проект не был традиционным документальным репортажем. Он верил в ценность изображения обездоленных и бедных людей, бросая вызов стереотипам. Многие объекты были сфотографированы Куделкой впервые, за исключением снимков в стиле фотосессии, сделанных в целях идентификации. Чешский фотограф верил в то, что нужно ждать, пока его модели начнут фотографировать или позировать перед его камерой. Книга Gypsies предоставили важную визуальную и текстовую информацию о маргинализованном сообществе.
Йозеф Куделка Цыгане. Велка Ломница, Словакия, Чехословакия. 1963. © Йозеф Куделка | Magnum Photos
«Существует огромное количество враждебности и расовых предубеждений по отношению к цыганам, особенно в Восточной Европе, но не только там.
Неважно, в каком политическом спектре вы находитесь, левый или правый, это очень универсально, люди часто очень дискриминационны по отношению к ним».—
Йозеф Куделка Цыгане. Кадань, Чехословакия. 1963. © Йозеф Куделка | Magnum Photos
«Это была первая книга, сделавшая имя [Куделки]», — напоминает нам Гай, размышляя о том, почему « Gypsies » остается ценной книгой для изучения сегодня. «Это знаково с точки зрения фотографии. Более того, жизнь цыган не улучшилась. Враждебность и расовые предрассудки по отношению к цыганам по-прежнему велики, особенно в Восточной Европе, но не только там. Неважно, к какому политическому спектру вы относитесь, к левому или правому, он очень универсален, люди часто очень дискриминируют их».
С падением коммунизма в Восточной Европе условия жизни рома еще больше ухудшились, а крах различных экономик вынудил многих остаться без работы, но пособия по социальному обеспечению для рома рассматриваются некоторыми как политическая уловка.
Гай объясняет: «Они живут в городских гетто и сегрегированных поселениях в Чехии и Словакии с ограниченной социальной поддержкой, что вызывает возмущение у местного населения. Они считают, что цыгане не заслуживают этих денег, потому что они безработные. Однако они не работают, потому что не могут, экономика изменилась, и никто не поддержал их в этом переходе».
Йозеф Куделка Румыния. 1968. © Йозеф Куделка | Magnum Photos
ПодробнееОставайтесь на связи
Введите ваш адрес электронной почты:
Спасибо. Ваши настройки сохранены.
Спасибо. Ваши настройки сохранены.
Полевые заметки Magnum
Каждый четверг будьте в курсе событий фотографов Magnum, новых работ, историй, опубликованных на веб-сайте Magnum, и последних предложений нашего магазина.
Магазин «Магнум»
Будьте первым, кто узнает о недавних выпадениях из магазина «Магнум».
От новых книг и ограниченных изданий до специальных предложений — все это можно найти в еженедельном информационном бюллетене Magnum Shop.
Magnum Learn
Раз в две недели получайте советы и статьи с рекомендациями, узнавайте о последних семинарах, бесплатных онлайн-мероприятиях и курсах по запросу.
Fine Print Gallery
Ежемесячно узнавайте об онлайн- и офлайн-выставках, фотоярмарках, мероприятиях галереи, а также о новостях и мероприятиях, напечатанных мелким шрифтом.
Распродажа квадратной печати
Узнайте, когда начнется наша ежеквартальная 7-дневная распродажа квадратной печати.
Magnum Creative
Ежемесячные новости о последних заданиях, проектах фотографов и сотрудничестве с брендами.
История и фотография Йозефа Куделки
«Я вырос за стеной и всю жизнь хотел выбраться, и это принцип стены — знаешь, не выберешься».
– Йозеф Куделка
Стена и поиск свободы были главными темами на протяжении всего творчества Йозефа Куделки. Родился в 1938-летний инженер в Чехословакии и инженер по профессии, Куделка занялся фотографией в 30 лет, сделав свой первый успех в качестве фотографа во время советского вторжения в Прагу в 1968 году, положившего конец реформам Пражской весны.
Контрабандно вывезенные из страны агентством Magnum и опубликованные анонимно под инициалами PP (Prague Photographer), работа Куделки во время вторжения была настолько плодотворной, что многие фоторедакторы подумали, что это была работа коллектива фотографов вместо одного человека. Из-за этого Куделке нужно было уехать, и Магнум помог ему бежать в Англию в 1970, где он подал прошение о политическом убежище. Однако, не имея настоящего дома, куда можно было бы вернуться, Куделка стал фотографом-кочевником, путешествуя по Европе в поисках свободы.
«Когда я впервые начал фотографировать в Чехословакии, я встретил этого старого джентльмена, этого старого фотографа, который рассказал мне несколько практических вещей.
Одна из вещей, которые он сказал, была: «Йозеф, фотограф работает над объектом, но объект работает над фотографом».
Главной темой творчества Куделки была сила человеческого духа, которая сияет сквозь мрачное и трудное существование, существование, отражающее его собственное. Первой крупной работой Куделки после войны был проект о ромах (цыганах) Восточной Европы, где он присоединился к группе, часто спал на улице и заставлял цыган думать о нем как о еще более бедном, чем они. Он часто сосредотачивался на социальных и культурных ритуалах, наряду со смертью.
В то время как на цыган обычно смотрели свысока, Куделка показал их понимание через свои фотографии, и он фотографировал их уважительно и вдумчиво. На этих фотографиях можно увидеть проблески взаимопонимания, и часто можно почувствовать присутствие Куделки прямо за камерой. Когда Куделка наводит камеру на предмет, становится ясно, что он в некотором роде фотографирует и самого себя.
«Все, что я делаю, в основном, я делаю для себя.
Я не делал «Цыган», чтобы спасти цыган, потому что даже я знаю, что не могу их спасти. Так что все делаю для себя. Если это чем-то поможет, я очень рад. Я путешествую по миру и пытаюсь выяснить, что меня интересует и что имеет какое-то отношение ко мне. По этой причине я никогда не работаю в журнале, никогда не занимаюсь модой, никогда не занимаюсь рекламой. Для меня проект должен меня интересовать и иметь какое-то отношение ко мне».
«Ничто не вечно — это я тоже узнал от цыган. Брессон говорил мне, что твоя проблема в том, что ты не думаешь о будущем, и именно этому я научился у цыган. Чтобы не сильно беспокоиться о будущем. И я понял, что для жизни мне многого не нужно. Поэтому я никогда не беспокоился о деньгах, потому что в прошлом я знал, что если мне нужны деньги, я их занимал, поэтому я не терял времени».
Следующим проектом, над которым работала Куделка, стала знаменитая книга Exiles, изданная в 1988. Фотографии были глубоко личными и в основном были сделаны во время его путешествий по Европе и Соединенным Штатам после побега из дома.
Хотя фотографии темные, одинокие, задумчивые и отчужденные, они также показывают стойкость и силу людей.
«Несентиментальные, суровые, задумчивые, глубоко человеческие образы Куделки отражают его собственный дух, самую суть изгнанника, который чувствует себя дома везде, где его блуждающее тело находит убежище в ночи». — Корнелл Капа
Одно из его самых известных изображений из книги, собака, копающаяся в унылом зимнем пейзаже, напоминает автопортрет. Вы можете представить себе Куделку, стоящего за собакой, копающейся в мусоре со своей камерой.
«Я стал тем, кто я есть, из того, как я родился, а также из того, что сделала из меня фотография. Другие люди спрашивают меня: «Ты все еще чешка или француз?» Я не знаю, кто я — люди, которые меня видят, могут сказать, кто я. Я продукт всех этих непрерывных путешествий, но я знаю, откуда я родом».
Последние 25 лет Куделка работает над ландшафтным проектом: «Меня интересует, как современный человек влияет на ландшафт».
