Кевин картер голод в судане: Голод в Судане
Кевин Картер «Голод в Судане» (1993) — Мы Живём пока любим
Искусство
Опубликовано Автор: Алиса
23 мая 1994 года
южно-африканский фотограф Кевин Картер
получил Пулицеровскую премию
Кто из вас никогда не грешил,
пусть первым бросит камень!
Евангелие от Иоанна
К началу лета 1994 года Кевин Картер (Kevin Carter, 1960-1994) был на вершине славы. Он только что получил Пулицеровскую премию, предложения работы от знаменитых журналов сыпались одно за другим. «Меня все поздравляют», — писал он родителям, — «Не могу дождаться встречи и показать вам свой трофей. Это — самое высшее признание моей работы, о котором я не смел и мечтать».
Кевин Картер получил Пулицеровскую премию за фотографию «Голод в Судане», снятую в начале весны 1993 года.
В этот день Картер специально прилетел в Судан, снимать сцены голода в маленькой деревне. Устав от съемки умерших от голода людей он вышел из деревни в поросшее мелким кустарником поле и внезапно услышал тихий плач. Оглядевшись, он увидел лежащую на земле маленькую девочку, по всей видимости умирающую от голода. Он хотел сфотографировать ее, но внезапно в нескольких шагах приземлился гриф-стервятник. Очень осторожно, стараясь не спугнуть птицу, Кевин выбрал наилучшую позицию и сделал снимок. После этого он подождал еще минут двадцать, надеясь, что птица расправит крылья и предоставит ему возможность сделать кадр получше. Но проклятая птица не шевелилась и, в конце концов, он плюнул и отогнал ее. Тем временем девочка видимо набралась сил и пошла — точнее сказать поползла — дальше. А Кевин сел возле дерева и заплакал. Ему вдруг жутко захотелось обнять свою дочь…
Через день он вернулся в Йоханнесбург (ЮАР). В это время голод в Судане был «модной» темой и «Нью-Йорк Таймс» сразу же купил его фотографию.
И лишь одно омрачало радость. Сначала тихо, потом все громче и громче стал звучать вопрос: а что случилось с девочкой? Почему он не помог ей? Газеты больше не называли его «гениальным фотографом». «Человек, спокойно настраивающий свой объектив, чтобы снять мучения маленькой девочки», — писал журнал «Тайм» (Флорида), — «все равно что хищник, еще один стервятник».
Позже Картер говорил друзьям, что жалеет о том, что не помог девочке: ведь рядом был лагерь Объединённых Наций, где голодающим оказывали помощь. Но было уже слишком поздно. Он впадает в глубокую депрессию. Это тут же сказывается на его работе: спеша на важную встречу, он опаздывает на самолет, потом теряет отснятые пленки…
Утром 27 июля — последнее утро своей жизни — Кевин был в прекрасном настроении.
Провалявшись в постели до обеда, он пошел в редакцию местной газеты, пообщался с бывшими коллегами. Потом зашел к вдове своего близкого друга, который был убит несколько месяцев назад. Около 9 часов вечера Картер подъехал к небольшой речушке, с помощью садового шланга соединил выхлопную трубу с салоном, включил музыку, завел машину и … уснул.
В предсмертной записке Кевин Картер писал: «Я устал … без телефона … без денег на квартплату … на детей … на отдачу долга … деньги!!! Меня преследуют воспоминания об убийствах и трупах и злости и боли … о голодных или раненных детях».
Статья взята
Но в праве ли мы осуждать фотожурналиста? Должен ли он бросить камеру, взять оружие в руки и помчаться на помощь? В апреле в Беларуси в минском метро случился теракт, который принес множество жертв, и где белорусские фотожурналисты были встречены с осуждением и грубо говоря «гнаны в шею». Однако правильно ли это? Смогли бы мы представить тот ужас теракта без наглядности? Вряд ли.
Спасать людей – это работа врачей и служб МЧС, в то время как труд фотографов – документация происшествий и рассказ о них всем.
Поступок Кевина Картера заставляет задуматься многих фотожурналистов над вопросом о том как быть и что сделали бы они в подобной ситуации? Точного ответа нет, каждый решает сам.
Фотограф Кевин Картер (Kevin Carter)
Многие считают, что фотограф должен быть не только профессионалом в своей профессии, собственно фотографии. Так же он должен быть ещё и хорошим художником, хорошим психологом. Об этом часто говорят. Сегодня мы расскажем вам историю об одном очень необычном фотографе. О фотографе, который сумел повлиять на этот мир…
Кевин Картер родился и жил в ЮАР. Работал он фотокорреспондентом. Работа эта его устраивала. Собой, своим творчеством он был вполне доволен. Стремления к славе у Картера не было, а работа занимала практически всё его время.
Замечать и запечатлять на плёнку различные моменты жизни было его любимым делом. Работы Кевина Картера активно покупались различными изданиями. Сложная и интересная работа фотокорреспондента полностью поглотила его. Командировки в различные страны стали для Кевина привычными.
В 1993 году очередным местом командировки Картера стал Судан, где в ту пору свирепствовал страшный голод. Фотокорреспонденту нужно было сделать репортаж об этом бедствии африканского народа.
В тот день очень устал, буквально валился с ног от бессилия. Фотографировать умирающих в африканских деревнях людей было неимоверно тяжело и физически, и морально. Когда солнце клонилось к горизонту, Кевин увидел на окраине деревни страшную сцену: прямо в поле лежала умирающая от голода маленькая девочка. Ребенок лежал на голой земле, перебирая почти обессилившими ручками траву, и чуть слышно всхлипывал. А метрах в трёх от этой девочки неспешно прогуливался огромный орел-стервятник.
Похоже, он просто ждал добычу, ждал, когда девочка умрёт. Кевин Картер конечно же сфотографировал эту страшную сцену. И, конечно же, прогнал страшную хищную птицу.
Вскоре, уже дома, Кевин понял, что этот снимок стал его лучшей работой за всё время карьеры. По достоинству снимок был оценен и в «Нью-Йорк таймс». Фотография умирающей девочки и ожидающего ее смерти орла очень сильно всколыхнула общественность всего мира. Совсем скоро эта работа южноафриканского фотокорреспондента стала символом голода Судане, и побила все возможные рекорды по своей популярности. Фотография умирающей от голода девочки Кевина Картера до сих пор считается одним из самых известных фотографий в мире. Она стал классикой фотожурналистики. За её создание Кевин получил Пулицеровскую премию.
Но… История эта оказалась отнюдь не радостной. Она не стала грамотной реализацией таланта фотокорреспондента из ЮАР.
Совсем скоро после обнародования этого снимка Кевин стал получать письма со всего мира.
Фотографа спрашивали: а чем закончилась эта история, жива ли девочка, запечатленная на снимке, что с ней стало потом и где она сейчас. Помог ли ей Кевин… Потом волну вопросов к фотографу поддержали газетчики… А сам Кевин не знал, как ответить на все эти вопросы. Ведь тогда, в тот злополучный день, он очень устал от множества смертей вокруг. И уехал. Уехал, не оказав никакой помощи погибающему ребёнку.
Кевин Картер исполнил свой долг фотокорреспондента. Он ярко показал свой профессионализм журналиста. О голоде в Судане узнали во всём мире, а это — главное в его служении обществу. Казалось бы, как профессионал он сделал всё, что было возможно сделать в тот момент в сложившейся ситуации. Поначалу и сам Кевин так думал, думал, что он сделал всё, что мог. Но другие-то всё это видели совсем по другому, совсем в другом свете.
Кевин Картер не выдержал такого давления людей. Вскоре он понял, что, оставшись тогда профессионалом-фотокорреспондентом, он не проявил себя просто как обыкновенный человек.
История жизни и смерти Кевина Картера дала повод для рассуждения многим людям искусства. О ней долго говорила общественность. Эта история дала своеобразный ответ на трудный вопрос: «Есть ли граница между жизнью и творчеством, возможно ли разделить реальную жизнь человека и его жизнь в искусстве?». Кевин Картер получил высшие награды за свои творения. Но, вместе с тем, он потерял главное – потерял человека в себе, не смог больше творить искренне и честно. А это, согласитесь, самое главное для творческого человека, для человека-творца. Ведь нормально и плодотворно живет только человек, чья совесть чиста.
Знаменитая фотография Кевина Картера: Стервятник в кадре
Культовая фотография Кевина Картера: Стервятник в кадре РЕКЛАМА08 января 2018 г. — Обновлено в 20:43 IST
Изображения помогают нам направить нашу ярость и подтолкнуть нас к действию.
Каким будет это действие, зависит от вопросов, которые мы задаемПо
ЧИТАТЬ ПОЗЖЕ
Кевин Картер
Культовая фотография Кевина Картера, на которой изображена голодающая суданская девочка, которая потеряла сознание по дороге в центр питания, а поблизости поджидал стервятник, всегда будет вызывать споры из-за непреднамеренной напряженности, которую она создает. И ребенок, и стервятник неподвижны, но это пульсирующая неподвижность, которая заставляет зрителя отчаянно нуждаться во втором кадре. Логически композиция предполагает только две возможности — либо стервятник полакомился ребенком, что, по убеждению зрителя, было лишь вопросом времени, когда была сделана фотография, либо нет. Но эти возможности не существуют просто как возможности, они наполняются эмоциями и превращаются в навязчивые вопросы.
В 1993 году, когда изображение было впервые опубликовано в The New York Times , большинство людей обратились за ответами к Картеру, южноафриканскому фотожурналисту.
Вопросы не ограничивались судьбой ребенка, но распространялись на этику Картера. Почему он стоял и фотографировал вместо того, чтобы помогать ребенку? Затем вопросы переросли в обвинения. St Petersburg Times (Флорида) осудил его, заявив: «Человек, настраивающий объектив, чтобы сделать правильный кадр ее страданий, вполне может быть хищником, еще одним стервятником на сцене».
Голод в Южном Судане, вызванный сложным набором факторов, включая гражданскую войну и наводнения, сопровождаемые засухой и болезнями, стал воплощением этого единственного образа. На самом деле, для большинства людей, выросших в 90-х годах, этот образ стал представлять всю Африку, ее голод и черствость фотожурналистов. Это отношение подпитывается часто повторяемым выражением: картинка стоит тысячи слов. Конечно, это так, но это также не так.
Картер получил Пулитцеровскую премию за фотографию в 1994 года и через три месяца покончил жизнь самоубийством. Для многих это подтверждало его вину.
Заявление Картера, данное в интервью после его Пулитцеровской победы, о том, что после фотографирования он «закурил сигарету, разговаривал с Богом и плакал», было воспринято как доказательство. Его близкие друзья и семья знали, что его беспокоят люди, которых он видел умирающими, будь то в Южном Судане или в Южной Африке, и что присевший ребенок на фотографии не был исключением. Вопрос о том, что случилось с этим ребенком, не так волновал его, как о том, что будет со всеми голодающими и умирающими вокруг него. Но для большинства, далеких от сцены, этот единственный вопрос стал более важным, потому что ужас, который можно было почувствовать, мог быть заключен в этом кадре и внутри него.
Где находится Судан? Где-то далеко. На что похожи дни и дни голодания? Можно с уверенностью предположить, что мы вряд ли столкнемся с этим. Поскольку мы не можем видеть и не видели за этой рамкой, наши вопросы в лучшем случае распространяются на человека за рамкой. На каком-то уровне это превращает ребенка и картину стервятника в несчастный случай.
Иначе почему мы могли бы подумать, что обязанностью Картера было отвезти ее в центр питания? Вокруг него ползла бы сотня других людей; должен ли он нести их всех? Мог бы, но не в этом дело.
Чего мы не видим на фотографии, так это этнической и религиозной войны, сил природы, добровольцев, пытающихся помочь и испытывающих нехватку ресурсов — то есть многих комплексных факторов, повинных в истощении ребенка. Изображение позволяет нам сосредоточиться на нескольких элементах, которые мы понимаем и с которыми можем иметь дело. Это относится и к фотографии Алана Курди, трехлетнего сирийца, чье тело было выброшено на берег на турецком пляже в 2015 году. Многие трехлетние дети продолжают умирать, пересекая Средиземное море, но изолированное тело Курди лежит лицом вниз и неподвижность на пляже делала образ более драматичным. Такие образы заставляют нас чувствовать себя связанными с тем, что происходит в другом месте, но на самом деле не понимая, что происходит. Итак, на другом уровне, сводя сложную ситуацию к нескольким доступным элементам, изображение помогает нам направить наш ужас и гнев.
Она способна подтолкнуть нас к действию.
Каким будет это действие, зависит от вопросов, которые мы задаем. Если мы сосредоточимся на стервятнике на изображении, мы будем искать ответы у Картера. Вместо этого, если мы рассмотрим голод ребенка — истинного главного героя этого изображения — мы будем искать ответы у правительства, которое активно способствовало голоду на юге Судана в 1993 году.
За последние несколько месяцев нас окружили несколько ужасающих картин от мертвых младенцев и их плачущих родителей в больнице Медицинского колледжа Баба Рагхав Дас в Горакхпуре до недавней кучи тел на пешеходном мосту на Эльфинстон-роуд в Мумбаи. Навязчивая фотография Картера дает нам подсказки о том, как мы должны обрабатывать эти изображения. Стервятник в кадре может сорвать разговор, но при каждой возможности нам нужно возвращать фокус внимания туда, где он должен быть — в обоих случаях ужасающая неэффективность правительства и большая правительственная апатия.
Блесси Августин — искусствовед из Нью-Дели; @blessyaugust
Опубликовано 13 октября 2017 г.
Вам также может понравиться
Вам также может понравиться
Как Стервятник и Маленькая девочка в конечном итоге привели к смерти Кевина Картера | Denis Lesak
Когда эта фотография, запечатлевшая страдания суданского голода, была опубликована в New York Times 26 марта 1993 года, реакция читателей была бурной и не всегда положительной. Некоторые люди говорили, что Кевин Картер, фотожурналист, сделавший это фото, поступил бесчеловечно, что ему следовало бросить камеру и бежать на помощь маленькой девочке. Споры только усилились, когда несколько месяцев спустя он получил Пулитцеровскую премию за фотографию. К концу 19 июля94, он был мертв.
Эмоциональная отстраненность позволила Картеру и другим фотожурналистам стать свидетелями бесчисленных трагедий и продолжить работу. Интенсивная реакция мира на фотографию стервятника оказалась наказанием за эту необходимую черту. Позже стало до боли ясно, что он вовсе не был отстранен. Ужасы, свидетелем которых он был свидетелем, произвели на него глубокое, смертельное впечатление.
Картер вырос в Южной Африке во времена апартеида. Он стал фотожурналистом, потому что чувствовал, что ему нужно задокументировать отвратительное обращение не только с черными со стороны белых, но и между черными этническими группами, такими как отношения между коса и зулусами.
Примкнув к ряду других фотожурналистов, Картер сразу же вступал в бой, чтобы сделать лучший снимок. Южноафриканская газета назвала группу Bang-Bang Club. В то время фотографы использовали термин «пиф-паф» для обозначения акта выезда в южноафриканские городки, чтобы освещать происходящее там крайнее насилие.
За несколько коротких лет он стал свидетелем бесчисленных убийств в результате избиений, ножевых ранений, выстрелов и надевания ожерелий — варварской практики, при которой шина, наполненная маслом, надевается на шею жертвы и поджигается.
Картер получил специальное задание в Судане, где он сделал знаменитую фотографию стервятника. Он провел несколько дней в поездках по деревням, полным голодающих людей.
Все это время его окружали вооруженные суданские солдаты, которые не давали ему вмешиваться. Фотографии ниже — свидетельство того, что даже если бы он решил помочь маленькой девочке, солдаты бы этого не допустили. Первого застрелил сам Картер.
Получив ряд телефонных звонков и писем от читателей, которые хотели знать, что случилось с маленькой девочкой, New York Times предпринял редкий шаг и опубликовал заметку редактора, описывающую то, что им известно о ситуации. «Фотограф сообщает, что она достаточно оправилась, чтобы возобновить свой путь после того, как стервятник был изгнан. Неизвестно, дошла ли она до центра [кормления]».
Большинству из нас трудно понять, как Картер и остальные члены Банг-Бэнг-клуба день за днем выполняли такую работу. Но оказалось, что это сказалось на них, и в случае Картера, фатально. Ежедневный ритуал Картера включал употребление кокаина и других наркотиков, которые помогали ему справляться с ужасами своей профессии. Он часто доверял своей подруге Джудит Мэтлофф, военному корреспонденту.
Она сказала, что он «расскажет о вине людей, которых не смог спасти, потому что фотографировал их, когда их убивали». Это начало запускать спираль в депрессию. Другой друг, Ридваан Валли, говорит: «Вы могли видеть, как это происходит. Вы могли видеть, как Кевин погрузился в темную фугу».
А потом его лучший друг и товарищ по клубу Bang-Bang Кен Остербрук был застрелен на месте. Картер чувствовал, что это должен был быть он, но в тот день его не было с группой, потому что у него брали интервью о получении Пулитцеровской премии. В том же месяце Нельсон Мандела стал президентом ЮАР.
Картер сосредоточил свою жизнь на разоблачении зла апартеида, и теперь — в каком-то смысле — с этим покончено. Он не знал, что делать со своей жизнью. Вдобавок ко всему, он чувствовал необходимость соответствовать выигранной Пулитцеровской премии. Вскоре после этого, в тумане депрессии, он совершил ужасную ошибку. По заданию журнала Time он отправился в Мозамбик. На обратном рейсе он оставил всю свою пленку — около 16 отснятых им там роликов — в самолете.
